Иден потрясенно посмотрела на Джину.
— Здесь? В президентском номере?..
— Да, — убежденно кивнула та.
В глазах Иден блеснула искра недоверия.
— Откуда ты знаешь?
Джина торжествующе улыбнулась.
— У меня есть доказательства!
Иден смотрела на Джину широко открытыми глазами. Она не верила собственным ушам.
Словно в хорошо поставленной театральной пьесе, на сцене появился Круз Кастильо. Он вошел в зал ресторана и, увидев Иден, уверенным шагом направился к ней.
— Привет. Вы нигде не видели Кейта Тиммонса? — слегка нахмурившись, спросил он. — Один из моих помощников сказал, что окружной прокурор сейчас находится в отеле.
Иден с сожалением посмотрела на него.
— А зачем он тебе нужен?
— Я хотел поговорить с ним о деле Келли.
Джина с легким любопытством посмотрела на Кастильо.
— Может быть, тебе стоит заглянуть в президентский номер? — спросила она.
Круз еще больше нахмурился.
— Джина, это не смешно.
Она обворожительно улыбнулась.
— А я вовсе не шучу. Утром он был еще там.
Кастильо понял, что Джина действительно говорит серьезно. Правда, он воспринял эту информацию без особого энтузиазма.
— Спасибо, — односложно бросил Круз и вышел из ресторана.
Круз Кастильо не успел еще скрыться в дверях, как Иден внезапно вскочила со своего места.
— Куда ты? — спросила ее Джина, поднимаясь вместе с ней.
Иден обернулась.
— Подожди меня здесь. Я скоро вернусь и мы договорим.
Не дождавшись ответа, она направилась следом за полицейским инспектором Кастильо.
Джина довольно усмехнулась и направилась к стойке бара.
Итак, ее план начал осуществляться. Сейчас в ее руках находились доказательства супружеской неверности Сантаны Кастильо и компрометирующий материал на окружного прокурора Кейта Тиммонса.
Один винтик в этой машине уже закрутился — Иден заинтересовалась предложением Джины. Теперь у Сантаны будут крупные неприятности.
Что касается окружного прокурора, то здесь, очевидно, Джине придется действовать самостоятельно. Вряд ли она может надеяться в этом деле на какого‑нибудь союзника.
Однако, как ни странно, это не пугало и ничуть не останавливало ее. Она была готова играть ва–банк. Тем более сейчас обстоятельства были в ее пользу. Все козырные карты были у нее на руках. Тиммонс даже не подозревает, что часовой механизм под бомбой замедленного действия уже начал отсчитывать заключительные минуты.
Такого громкого скандала и шумного разоблачения в городской истории Санта–Барбары еще не было. Надо лишь умело довести все до конца, на сто процентов воспользовавшись благоприятной ситуацией.
Мысли об этом так волновали и возбуждали Джину, что она решила воспользоваться для приведения чувств в порядок обычным способом.
— Том! — крикнула Джина. — Налей мне двойной «мартини».
Поднявшись в президентский номер, в котором он весьма неплохо провел время с Сантаной, Тиммонс стал озабоченно шарить по углам.
Осведомленность Джины о том, что произошло сегодня ночью в этом номере, не просто обеспокоила — напугала его.
Он вполне допускал, что Джина провела ночь, болтаясь в коридоре возле двери номера.
Однако, это было бы слишком примитивно.
К тому же, она намекала на то, что у нее есть какие‑то вещественные доказательства. А для этого необходимо, чтобы в номере была установлена какая‑то аппаратура.
Поскольку номер был предназначен для президентов, останавливающихся здесь ежегодно, которые прибывали на отдых, Тиммонс вполне допускал мысль о том, что здесь установлена подслушивающая аппаратура.
Он заглядывал под висевшие на стенах картины, ощупывал обои, просматривал крышки столиков и ножки стульев. Затем он, наконец, добрался до телефонного аппарата.
К его великому удивлению, никакой подслушивающей аппаратуры обнаружить не удалось.
Вполголоса выругавшись, Тиммонс уже намеревался продолжить свои поиски в ванной и туалете, когда в дверь позвонили.
— Сейчас иду, — крикнул он.
Поспешно завернув крышку микрофона на телефонной трубке, он направился открывать дверь.
Прежде чем это сделать, окружной прокурор предварительно посмотрел в дверной глазок.
В коридоре, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу, стоял Круз Кастильо.
Тиммонс распахнул дверь и встретил своего соперника с широкой улыбкой.
— Я ждал твоего прихода! — радостно воскликнул Тиммонс.
— Неужели? — скептически спросил Круз. — Почему же это?
Тиммонс улыбнулся еще шире.
— У меня было такое предчувствие, а предчувствия меня никогда не подводят. Что ж, заходи.
Кейт пропустил Кастильо в номер и закрыл за ним дверь. Не дожидаясь вполне естественного вопроса Круза о том, почему он поселился в этом номере, Тиммонс объяснил:
— Я только недавно сюда прибыл. В моей квартире сейчас идет ремонт и я решил на пару дней переехать в отель. Плюнул на расходы и решил пожить в собственное удовольствие. Ну, как твои дела?
Озабоченно потирая подбородок, Круз стоял посреди номера.
— С моими делами все неплохо, — вызывающе ответил он. — А что?
Тиммонс проявлял неестественное радушие.
— Сегодня утром, насколько я знаю, ты собирался заниматься нелегальными иммигрантами, — сказал окружной прокурор.
Круз мрачно усмехнулся.
— Меня радует твое живое участие в этом деле, — скептически заметил он.
Тиммонс рассмеялся.
— Кажется, ты ищешь на меня компромат? Круз без тени улыбки посмотрел на окружного прокурора.
— Да, я ищу доказательства твоей вины.
— Расстановка сил ясна? — ухмыляясь, спросил Тиммонс.
Круз пожал плечами.
— А я этого и не скрываю. Мы с тобой, Кейт, находимся по разные стороны баррикад.
Тиммонс ухмыльнулся.
— Зачем ты пришел?
Круз задумчиво подошел к окну.
— Меня интересует Келли Кэпвелл Перкинс, — сказал он. — Кстати говоря, если хочешь знать — Дилан Хартли вывалился именно из этого окна. Правда, насколько я помню, ты тогда еще не был окружным прокурором. Ты вообще никем не был.
Тиммонс счел за благо не ввязываться в словесную перепалку. По–прежнему улыбаясь, окружной прокурор сказал:
— Спасибо за предупреждение. Именно об этом ты хотел сказать мне в связи с делом Келли Кэпвелл?
— Ее фамилия по прежнему мужу — Перкинс, — поправил Тиммонса Кастильо.
— А что с ним случилось?
— Он погиб. Но это не столь важно, — снова ответил Круз. — Меня, собственно говоря, интересуют вещественные доказательства в деле Келли Перкинс.
Тиммонс недоуменно пожал плечами.
— Интересно, а чем же я могу помочь? Тем более в те времена, когда это произошло, я даже не был окружным прокурором.
— До этого инцидента в этом номере были установлены видеокамеры. Я вел слежку за Джиной Кэпвелл. Не исключено, что если камеры не были отключены, и все, что произошло между Келли и Диланом, оказалось записанным на видеопленку. Это бы могло служить весьма весомым доказательством в руках следствия.
Тиммонс усмехнулся.
— Доказательством в пользу следствия? — ты хотел сказать.
Круз отвернулся.
— Не знаю. Возможно, и против следствия. Но это уже не имеет особого значения. Сейчас меня волнует судьба Келли. Пока не прояснились обстоятельства этого дела, она будет заточена в эту психиатрическую клинику. А мне кажется, что дела, которые там творятся, могут дать не меньше материалов для полицейских расследований, чем обычные уголовные происшествия. Если доказательства окажутся говорящими в ее пользу, то ее пребыванию в этой темнице придет конец.
Тиммонс покачал головой.
— Но я упорно не понимаю, чего ты от меня добиваешься, Круз. Чем я могу помочь?
— Я связался с Томми Паттерсоном, бывшим окружным прокурором…
Тиммонс кивнул:
— Да, я знаю. Мы с ним знакомы.
Круз продолжил:
— Паттерсон не помнит, была ли отключена система слежения. Я попросил его помочь мне разобраться в этом. Он посоветовал мне обратиться к тебе.
