Неверная (СИ) - Романовская Кира

— Я приставал к твоей жене. — неожиданно для самого себя выпалил Влад.

— Я знаю, она сказала. Хорошо тебе сумкой попало или кулаком добавить? — усмехнулся Стас и тут же стал серьёзным. — Ты так больше не делай, я тебе хоть и друг, но за Верку ебало так начищу, что есть будешь всю жизнь через трубочку.

— А что тогда не начистил?

— Так Верка сама справилась, а ты сам не свой был. Мы думали ты жену свою убил, я ждал пока труп найдут, в тюрьме тебе привет бы передал потом, не забыл бы, не переживай. А потом Ида нашлась, только не в Европе, в Питере. Мы и успокоились, чужая семья потёмки, может у неё там дела поважнее, чем тут.

Влад с недоверием взглянул на Стаса, в каком ещё Питере она нашлась?

— Ты как-то не очень пытаешься отношения наладить. — продолжил Стас рассуждать на тему отношений чужой семьи. — Ты её хоть любишь?

— Люблю. — признался Влад другому мужчине, а не своей женщине.

— Что-то незаметно. Я вот свою Верку люблю больше жизни! Если она от меня уйдет, я лучше из окна спрыгну, чем без неё жить буду. — вздохнул Стас, покраснев от нахлынувших чувств. — И я всё делаю, чтобы мы вместе были, и счастливы. Чтобы всё у неё было…

В течение следующих двадцати минут Влад выслушал лекцию по семейным скрепам, что значит любовь по отношению к своей женщине и, конечно, коснулись темы измен.

— На меня знаешь сколько девок вешалось раньше на работе, все на хуй поувольнял от греха подальше. Подруг её на порог не пускаю, и шастать с ними надолго не разрешаю. Сам привожу в ресторан, сам увожу, чтобы никто, ничего даже не подумал там. Бабы в личку пишут, фотки шлют интимные, блокирую сразу.

— Верность мужчинам не свойственна, ты уникум Стасян. — усмехнулся Влад, допивая пиво.

— Верность это выбор, я выбрал, когда Верку увидел, понял — моё! — с чувством сказал Стас, стукая себя в грудь. — Моё и всё! Никому не отдам! Моей будет на всю жизнь! Детей от неё хочу, всё с ней только хочу! Думаешь за двенадцать лет случая не было никому просунуть, было, и даже почти иногда до дела этого самого доходило, особенно когда пьяный, с мужиками в бане, и проститутки тут как тут. Бог уберёг, бежал оттуда сломя голову. Потому что как представлю, как Верка моя на меня посмотрит, когда узнает, как на говно в проруби, так жить мне не хочется. Я и был без неё всё равно что говном, мотался по жизни, ни туда ни сюда, она меня таким полюбила, было говорит в тебе что-то. На ноги встал только для неё, чтобы не горбатилась как мои и её родители всю жизнь за три копейки. Без неё я никто, а для девок молодых и красивых теперь я билетик на Мальдивы и Канары, машинка дорогая и денежки на маникюр. Пошли на хуй! У меня жена есть, ей сто шуб лучше подарю. С ней у меня крепко и насовсем, а остальное всё пустое, пусть мимо меня. Секса мне за глаза хватает, любви тоже. Ничего эти дырки и предложить то не могу.

Влад стойко выслушал исповедь друга завидуя ему черной завистью, не смог он сам члена в штанах удержать, потерял Иду, и смотрит на него она теперь со смесью пренебрежения и раздражения. Заслужил. А вот заслужила ли она?

Влад метался между молотом и наковальней, между тем, что Ида изменила ему сама, по пьяни или из мести и понесла во чреве младенца, и между тем, что её изнасиловали. И всё равно ребенка из песни не выкинешь, у неё росла дочь, которая будто портила Владу все планы. Не было бы девочки и Ида бы пошла на примирение с большим энтузиазмом, казалось ему.

— Красавицы вернулись! — улыбнулся Стас, глядя на женщин, которые смеясь принесли ещё закусок и бутылку с малиновой настойкой.

Все присутствующие приступили к дегустации настойки собственного приготовления, она была одновременна терпкая и сладкая, и ужасно крепкая. Девочек после неё потянуло на танцы. Ида и Вера с бокалами красного вина в руках, танцевали под хиты девяностых, пока разморённые Влад и Стас любовались каждый своей женой.

Ида второй раз за три года пила алкоголь, в этот раз хотя бы вела себя прилично, как ей казалось. Но не смогла устоять, чтобы потанцевать, она двигалась в ритме музыки, будто отдаваясь морским волнам. И не было никого вокруг, и ничего… Только музыка, что приносила спокойствие. Ида очнулась, будто от транса, в котором пребывала, когда мужская рука скользнула по её талии, ложась на живот. Она вздрогнула и открыла глаза, на неё смотрел муж, затуманенным алкоголем взглядом. Рядом в медленном танце кружились Дементьевы, целуясь взасос.

— Потанцуешь со мной? — прошептал ей Влад, касаясь носом уха.

— Нет! — громче, чем хотелось бы сказала Ида, откидывая его руку. — Я спать!

Она поставила недопитый стакан на стол и пошатываясь пошла в дом, на второй этаж, где им выделили комнату с двуспальной кроватью, вместе, как мужу и жене.

Когда Влад спустя некоторое время и пару выкуренных на нервах сигарет вошёл в комнату, Ида уже как будто спала, оставив ему выключенным ночник. Она лежала на боку в шёлковой чёрной пижаме, что совсем не оставляла Владу ни кусочка её обнажённого тела, чтобы полюбоваться им ещё немного. Весь день он только и караулил, как Ида пойдёт купаться, как ляжет загорать, чтобы просто смотреть на неё. Он так по ней скучал… Её худоба ничуть его не отпугивала, ему всегда нравились легкие воздушные девушки, она просто стала ещё легче, как семечко от одуванчика.

Он разделся и лёг рядом, вглядываясь в её личико, она лежала на боку, повернувшись лицом к стороне кровати, что занял Влад. Алкоголь придал ему смелости и он провел пальцами по её щеке, чувствуя нежность её кожи своей, а потом он осмелел совсем. Надеясь, что бешеный стук его сердца не разбудит её, он нагнулся над ней и почти коснулся носом шеи, вдыхая аромат её кожи, давно забытый, но такой родной, вот она, любимая, рядом, только руку протяни. Он и протянул, осторожно касаясь бугорка её соска, вырисовывающегося под тонким шёлком пижамы. У него образовался стояк, на твёрдую пятёрку и Влада понесло, он несильно обхватил её за грудь и легонько сдавил, прижимаясь губами к её сладким устам.

Ида неожиданно проснулась и забилась, будто в истерике, она молниеносно скинула с себя его ладонь и подняла туловище, садясь на кровати. Влад, осознавая пьяным мозгом, что только что сделал, сел рядом, тяжело дыша и готовясь извиниться. Его жена смотрела на него, как на врага народа, она замахнулась и хотела ударить его правой рукой по щеке, но он вовремя её перехватил. Ида не растерялась и врезала ему левой, оставляя красные следы на скуле от пощечины.

— Ты что делаешь?! С ума сошёл?! После того, что со мной было?! Бесчувственная, ты, скотина! — прошипела она ему, вырывая оба своих запястья из его рук.

— Прости Ида, извини, я просто…

— Что просто?! Ты просто сволочь?! — смотрела на него Ида глазами полными отвращения. — Не притрагивайся ко мне больше! Не смей! Ты не имеешь права! Никакого! После того, что ты со мной сделал, больше никогда ты не притронешься ко мне!

— Прости меня, Ида, я не хотел тебя…

— Вот и не хоти! — толкнула его в грудь Ида и собрала с кровати одеяло. — Спи там, на краю, и не смей одеяло трогать! Меня не смей трогать! Я тебя ненавижу, Ковалевский! Ненавижу!

Она завернулась в одеяло, отвернувшись от ненавистного ей мужа, который упал головой на подушку подальше от неё и ругал себя на чём свет стоит. На что он надеялся? На то, что она по пьяни ему даст? Вот так вот легко всё забудет и как ни в чем не бывало кончит пару раз?

Влад уснул не сразу, проклиная и себя, и её, что не отвечала на его извинения и попытки просить прощения, будто глухая. Он лишь в который раз убедился, что нет никакого шанса, что Ида позволит ему к себе прикоснуться больше, чем она позволял ему на светских приёмах.

Утром он уже не был так в этом уверен, робкий лучик надежды скользнул в окно их временной спальни, когда он проснулся раньше неё и обнаружил, что они спят в обнимку, тесно прижавшись друг к другу. Влад обнимал её сзади рукой, Ида лежала в коконе из одеяла к нему спиной, но даже через него он её чувствовал. Он боялся пошевелиться и нарушить эту хрупкую нежность, но вдруг он понял, что и она проснулась, делает то же самое что и он — лежит, затаившись как мышка, хлопая сонными ресницами.