Разрушенная (ЛП) - Бишоп Энн

— Он собирался убить тебя, ma belle, — говорит Келлан, хватая корзину для белья, полную одежды.

— Если бы мы не появились, ты была бы уже мертва.

— Ну, в этом здании я в полной безопасности.

Она хватается за корзину с бельем, но Келлан вырывает её из рук.

— С нами ты будешь в большей безопасности, — говорю я.

— У тебя нет выбора, Ателия.

Она оборачивается и бросает на меня смертоносный взгляд. Чёрт, она такая горячая, когда злится. Её глаза оживают, и огненная решимость, наполняющая их, завораживает.

— Так мне будет проще за тобой ухаживать, — говорит Кэл.

— Мне не нужно, чтобы ты за мной ухаживал, — огрызается она.

— Это произойдет, нравится тебе это или нет, — скрестив руки, я смотрю на неё.

Она не может нас остановить.

Её гнев исчезает, когда до неё доходит осознание происходящего. Иллюзия, что она обладает хоть какой-то властью, рушится на глазах, и всё, что остается, — это один простой факт.

Она наша.

Глава тридцать вторая

Кэл

Ателия выбегает из своей комнаты, даже не взглянув ни на меня, ни на Келлана.

Я вздыхаю и роняю сумку, которую держу в руках.

— Ты никогда не думал, что, возможно, тебе стоит попробовать быть с ней милым время от времени?

— Я так и сделал прошлой ночью, — отвечает Уэс. — Ни к чему не привело.

— Боже, ты идиот, — бормочет Келлан.

— Я прослежу, чтобы у неё не было никаких проблем, — говорю я. — Напишите мне, когда вы соберете все её вещи в доме.

Я не жду ответа. Ателия движется быстро, и я не могу потерять её из виду. Кто знает, куда она убежит на этот раз.

Пока она идет через кампус, я держусь на расстоянии. Она не оценит, если кто-то из нас последует за ней, но я не могу её отпустить. Перевезти её в наш дом, даже не обсудив с ней этот вопрос, — это, конечно, глупость, но я не могу остановить Уэса.

Я не верю, что он делает это только для того, чтобы уберечь её. Если предположить то, он думает, что это демонстрация силы или что-то в этом роде. Проблема в том, что если он хочет, чтобы это действительно сработало, он не может оставить себе всю власть.

Как он этого не понимает?

Ателия укрывается в маленькой кофейне неподалеку от кампуса. Я проскальзываю вслед за ней, надеясь, что её реакция на слежку будет сдержанной, ведь мы на людях.

Когда она замечает меня, её ноздри раздуваются. У неё в руке уже чашка кофе, и она как раз устраивается за столиком в дальнем углу.

— Что ты здесь делаешь? — резко спрашивает она, когда я опускаюсь на стул напротив неё.

— Проверяю, все ли с тобой в порядке.

Её взгляд говорит только об одном — ты, блядь, серьезно?

— Точно. Извини. Я знаю, что это не так.

— Ты не понимаешь, — устало говорит она. — Я не думаю, что ты когда-нибудь поймешь.

— Тогда объясни мне.

— Может, я не хочу, Кэл, — огрызается она. — Может быть, объяснять одному из моих хулиганов, что меня неоднократно насиловал мой профессор в течение последних трех лет, что я устала от того, что меня пихают мальчики, которые думают, что я им принадлежу, и что моё тело, блядь, болит, — это последнее, что я хочу делать.

— Ателия…

Она поднимает руку, заставляя меня замолчать.

— Это даже не касается того, что вы трое сделали со мной в ночь на Хэллоуин. Вы не имели права.

— Мне жаль, — пробормотал я.

— Этого недостаточно.

Она смотрит на меня сквозь слезы, и мне отчаянно хочется их вытереть.

— Я бы вернул всё назад, если бы мог.

— Я знаю, что так и было бы, — она фыркает и отводит взгляд. — Даже Келлан, наверное, смог бы. Но Уэс… Он бы сделал всё это снова в одно мгновение.

— Я не думаю, что это правда.

Я быстро встаю и беру несколько салфеток со стойки неподалеку. Когда я сажусь обратно, я протягиваю их ей.

Она берёт одну и протирает глаза.

— Я хотела убить его прошлой ночью.

— Я знаю, — мягко говорю я.

— Но какая-то глупая часть меня хочет дать вам всем шанс, — её взгляд падает на стол, и она делает глубокий, дрожащий вдох. — Я не понимаю, почему. Вы трое — отстой.

Протянув руку через стол, я кладу её на её руку.

— Мы этого не заслуживаем, но я сделаю всё, чтобы получить второй шанс, Ателия. И Келлан тоже. Уэс… он разбирается со своим дерьмом, как обычно. Он засранец, но он одумается. Он хочет тебя. Ему просто нужно преодолеть свою гордость.

Она вздыхает. На несколько минут воцаряется тишина, пока я даю ей возможность собраться с мыслями. Наконец она спрашивает:

— У меня будет своя комната?

— Что?

— В вашем доме. У меня будет своя комната?

Я качаю головой. Конечно, есть пара дополнительных комнат, которые она могла бы занять, но Уэс никогда этого не допустит. Если быть до конца честным с собой, я тоже не хочу, чтобы у неё была своя комната. Я хочу, чтобы она была с нами.

— Серьезно? — ворчит она.

— Ремонт в других спальнях ещё не закончен, — вру я. — Мы, наверное, составим график чередования или что-то в этом роде.

Она морщит нос от отвращения.

— Я не хочу спать с Уэсом.

— А как насчет меня и Келлана?

При этом выражение её лица слегка смягчается.

— С этим я справлюсь.

— Но не с Уэсом?

— Только не Уэс.

— Это причинит ему боль, — говорю я.

— Я знаю.

Твои похороны, малышка.

Она уже должна знать, что если разозлить Уэса, то в будущем у неё будет только больше проблем. Каждый раз, когда она бросит ему вызов, он найдет способ наказать её.

Если только… не этого она хочет? Именно такой реакции она надеется от него добиться?

— Я хочу быть предельно ясной с тобой, — говорит Ателия. — Я не хочу переезжать к вам троим. Я делаю это потому, что вы трое будете преследовать меня, врываться в моё общежитие и ходить за мной по пятам, если я этого не сделаю.

— Верно.

— Но мне нравится моё личное пространство. Отними его у меня, и я не буду счастлива.

Медленно киваю.

— Я посмотрю, что можно сделать.

На столе жужжит телефон.

— Нам пора домой, — говорю я. — Надо распаковать вещи и всё такое.

— У меня ещё одно занятие в два часа, — говорит она.

Как будто я не знаю её расписание наизусть. Мы все знаем.

Встав, я беру её сумку и перекидываю через плечо.

— По крайней мере, мы готовы начать. Пойдем.

Молча Ателия встает и следует за мной из кофейни. Сегодня на улице холодно, поэтому я застегиваю её куртку, пока мы не ушли далеко.

— Я бы хотела, чтобы он иногда был милым, — пробормотала она. — Как ты.

— Я знаю.

Когда мы возвращаемся в кампус, Ателия берёт меня за руку. Я не ожидал этого, но мне кажется, что это правильно. Даже естественно.

Улыбаясь про себя, я сжимаю её руку. Если она так быстро потеплела ко мне, то, уверен, не пройдет много времени, как тоже самое произойдет с Келланом и Уэсом.

Нашей девочке просто нужно немного доброты и терпения. Ничего такого, что было бы трудно дать. Думаю, Келлан это понимает — Ателия не против спать с ним, значит, он что-то делает правильно. Что касается Уэса…

Я найду способ достучаться до него. А если не смогу, то это будет его потеря.

***

В доме Келлан и Уэс разложили все вещи Ателии посреди гостиной. Они оба наверху, но, когда я захлопываю входную дверь, они спускаются.

Глаза Уэса мгновенно фиксируются на руке Ателии, которая всё ещё сжимает мою. Я тяну её на кухню, потому что хочу есть, и она без колебаний следует за мной.

По пути мы проходим мимо картины «Возмездие», которая вернулась на свое законное место. Уэс останавливается, когда замечает это.

— Какого хрена?

— А, точно, — Келлан останавливается рядом с ним и смотрит на картину. — Мы обнаружили, кто её украл.