(Не)милая Мила (СИ) - Жилло Анна

Перед выходом я еще раз пролистал документы, проверил все ли на месте. Не хватало только облажаться снова. Хотя и понимал, что наверняка все визёры, без «одобрям» которых нас не возьмут в систему, получили инструкцию основательно по мне потоптаться. Просто чтобы знал свое место. Ну и за то опоздание, разумеется.

Леха, это надо пережить, сказал я себе, пока охранник искал мою фамилию в списке. Неприятно, да, но зато потом будет хорошо.

Поднявшись на второй этаж, я нашел нужный кабинет, постучал, заглянул. Женщина за столом у двери показала на стеклянный закуток, где, уткнувшись в монитор, сидело существо неопределенного пола и возраста, одетое в серый офисный костюм. По сравнению с ней, Калугина, кстати, тоже Людмила, была очень даже милой Милой. Этой, которая немилая, явно перевалило за сороковник. Ее темные волосы были туго, до писка, стянуты в дульку на макушке, на носу красовались огромные старомодные очки в черной пластиковой оправе. Туда же, до кучи, ноль макияжа, бледная в прозелень кожа, под глазами синяки, а на губе и под носом какие-то противные болячки. И злобно-унылое выражение. В общем, реальная мымра.

— Добрый день, Людмила Павловна, — улыбнулся я во всю пасть, присаживаясь к столу.

— Добрый, — пробурчала она, сняла очки и уставилась, словно пытаясь вспомнить, где меня видела.

И вот тут-то мне стало, мягко говоря, нехорошо. Потому что вспомнил, где ее видел сам.

Буквально на днях, когда она оленем ломанулась мне под колеса. Нет, не какая-то похожая тетка, а именно она. Черт бы подрал мою память на лица, которой я всегда так гордился!

Твою же мать, в Питере живет больше пяти миллионов человек. Почему меня угораздило вот так пересечься именно с той, от которой не в последнюю очередь зависело решение моей проблемы? Нет, я просто любимый сын Фортуны!

Надо было срочно как-то из этого выбираться.

— Это вы? — спросил глупо, лихорадочно соображая, что делать.

— Простите? — немилая Мила вскинула брови, и я понял, что окончательно обосрался. Если до этого она, возможно, меня и не узнала, то теперь обратного пути не было.

Я заблеял что-то жалкое и жалобное, глубоко презирая себя и ненавидя ее.

— Сама виновата, смотреть надо, — отрезала она и протянула руку к моей папке. — Давайте документы.

Быстро просматривая страницы, грымза морщилась и делала пометки желтым маркером.

— Я не могу завизировать вашу заявку, — выдала, закончив. — Вы ссылаетесь на правоустанавливающие акты, однако некоторые формулировки некорректны. Над ними нужно еще поработать.

Это была явная придирка, но спорить — себе дороже.

— Хорошо, Людмила Павловна, — я улыбнулся еще шире, так, что едва не треснула губа. — Позвольте мне пригласить вас в ресторан? Разумеется, на ваш выбор. Во искупление моей вины. А заодно мы смогли бы обсудить… формулировки.

В последний момент, уже начав говорить, я отчаянно понадеялся, что она откажется. Но нет, не прокатило.

— В ресторан? — переспросила с иронией. — На мой выбор? Ну что ж… можно. Завтра в семь — устроит?

На завтрашний вечер у меня были совсем другие планы, но их пришлось оперативно похоронить.

— Разумеется, — с энтузиазмом кивнул я. — Куда вы хотели бы пойти? Чтобы я столик заказал.

— Люблю японскую кухню, — то ли стекла очков блеснули, то ли глаза под ними. — «Мегуми» сойдет.

Еще бы не сойдет, тихо охренел я. Ресторан этот при отеле «Лотте» только что открылся и сразу с прицелом на премиум. Я там был недавно на юбилее генерального директора нашего филиала. Нет, позволить себе вполне мог, но вот именно с этой дамой — не хотелось. Хотя если назвался груздем, задний ход давать уже поздно.

— Договорились. Мне вам позвонить?

— Зачем? Встретимся у входа. Только учтите, что я дольше пяти минут никого не жду. Тем более в такую погоду.

Это был намек. Жирный. Я понял. Лучше прийти на полчаса раньше. Даже в такую погоду.

Распрощавшись, я вышел, совершенно одуревший, спустился, добрался до стоянки. Посидел минут пять, прогревая двигатель и пытаясь прийти в себя.

Да, ребята, похоже, кто-то капитально вляпался. Главное — чтобы она обошлась каким-нибудь запеченным осьминогом и не захотела продолжить вечер в томной обстановке. Окажись она пусть даже не красоткой, хотя бы минимально симпатичной, такая перспектива меня не испугала бы. Но эта… Нет, мне столько точно не выпить.

В списке значились еще два человека, которые должны были одобрить нашу заявку до того, как свою визу поставит отдел ОМС, но те хотя бы мужики.

— Юля, зайди ко мне, — попросил я, вернувшись к себе. И огорошил, когда она вошла: — Мне нужен твой совет. Женский. Как надо выглядеть и вести себя, чтобы женщина не захотела в постель? И при этом не показаться каким-то… не знаю… мерзким. С которым никаких дел иметь не хочется. Вообще никаких.

— Хм… — задумалась она. — То есть чтобы просто желаний не вызывал? Асексуально, но не антисексуально?

— Да.

— Боюсь, у вас не получится, Алексей Геннадьевич. Простите за откровенность, но у вас…

— Ладно, проехали, — перебил я, не желая углубляться в обсуждение моей сексуальности. — Иди. Как-нибудь вывернусь.

Глава 4

Мила

Сняв очки, я положила их на стол, потерла переносицу. Пользовалась ими в основном для работы за компьютером, потому что в оффлайне видела пока еще сносно. Регрессивные, со сложной оптикой, они и так стоили как крыло боинга, поэтому морочиться с оправой не стала, да и выбор под такие большие линзы невелик. Выглядели они довольно стремно, но меня это мало волновало. Лишь бы было удобно. На работе я работала.

И Кота, кстати, зацепила в самом что ни на есть рабочем виде. Как он сам признавался, его «невъебенно перло» от того, насколько разной я могу быть.

Людка, говорил он, тебе бы в спецслужбах цены не было. Ты просто мастер перевоплощений.

Может быть, может быть. А еще я иногда вполне так по-спецслужбенному читала мысли. Особенно проступающие сквозь морду лица, как слоган на уличном билборде.

Господи, сочилось из страховщика Рокотова, какой ужас! От этой унылой уродины зависит, одобрят нашу заявку или нет. И зачем я только пригласил ее в ресторан? А вдруг она потом еще и в постель потащит?

Одобрение заявки на самом деле зависело далеко не от меня, но без визы юротдела она элементарно не прошла бы дальше. В ресторан пригласил явно по инерции, по какому-то заранее продуманному плану. То ли взятку хотел там сунуть, то ли соблазнить. Но что-то пошло не так.

Да все пошло не так. Поэтому мужик растерялся и сбился с темы.

А почему бы, собственно, и не… поохотиться?

Мила, Мила, притормози!

Нет, а почему я должна тормозить? Он собирался меня использовать? Да, собирался. Почему я не могу ответить тем же? Ничего личного. Чисто взбодриться для тонуса. Тем более парень вполне фактурный. С таким не стыдно даже в «Мегуми». Ну да, чек там не для слабонервных, и ему это явно известно, судя по тому, как дернулись зрачки. Но, заметьте, не я его в ресторан пригласила. Не тронь лихо, пока спит зубами к стенке.

Итого, наша задача — сделать так, чтобы не я его в постель потащила, а он меня. И не ради моей визы на заявке, а исключительно по эротическому желанию.

Ну ладно, ладно, пусть не только ради визы. Так будет реалистичнее, потому что любовь и прочие эманации приходят и уходят, а кушать хочется всегда. И получать для этого хорошую зарплату. А его хорошая зарплата наверняка зависит от успешного внедрения компании в систему ОМС.

Кстати, насчет «кушать» — хотя меня корежило от этого слова, — тут я была большим специалистом. Поесть любила, желательно вкусно, изысканно и дорого. Пожалуй, еда была моей самой главной слабостью, а чревоугодие — любимым грехом. А чтобы я могла предаваться ему со всем пылом, черти бонусом приложили луженый желудок и стабильный сорок второй размер одежды. Только после рождения Инки подросла до сорок шестого, но едва перестала кормить, сразу сдулась обратно.