На короткое время наши взгляды сцепились, мы оба пропускали через себя кадры прежних дней. Всего того, что когда-то связывало нас.
— Да, Глеб. — не стала врать я. — Любила. Но все давно отгорело. Сам понимаешь, почему. Теперь у меня своя жизнь, у тебя своя.
— Понимаю. — кивнул. — Но все же хочу сказать — прости. За то, каким мудаком был. И до развода, и во время него.
— Я не держу на тебя зла, — ответила после небольшого молчания. — Давно уже отпустила все обиды. Я люблю, любима, жду появления своих малышей. А больше мне ничего не надо.
— Малышей? — зрачки Глеба расширились, заполняя собой всю радужку. — Их что, там двое?
— Представь себе, — снова не сдержала счастливой улыбки. Глеб при этом так странно на меня смотрел, но расшифровать этот взгляд я не могла. Да и не нужно мне это было.
— Кто у вас будет? — спросил хрипло.
— Пока непонятно. Может, сегодня скажут.
— Ясно. Тебя подвезти?
— Не надо, я еще не настолько растолстела, чтобы не влезть за руль. — правда, Миша скоро не даст мне этого делать, но еще неделю-другую, думаю, смогу побыть водителем.
— Тогда я пойду? — одарив меня еще одним взглядом, Глеб расплатился по счету и поднялся. Пока, Лана
— Прощай, Глеб.
Что ж. Вот и все. Думаю, на этот раз двери в прошлое закрылись окончательно. И это к лучшему для всех.
Эпилог
2 Года спустя
Лана
Как же быстро летит время. Вот и для нас эти два года пролетели незаметно. Особенно после того как родились наши дети.
Настя и Алеша. Наш парный комплект. Кстати, эти два маленьких негодника так себя и не показали на УЗИ. Так что покупать одежду пришлось наугад, но мы решили не мучиться и накупили вещичек как для мальчика, так и для девочки. С запасом, так сказать.
Как оказалось, перебдели мы не зря. В итоге все накупленное пригодилось нам сполна.
Роды начались у меня раньше срока и проходили тяжело. Правда, не знаю, кому из нас двоих было тяжелее — мне или Мише. За ту ночь в его шевелюре прибавилось седых волос.
Первые дни малышам пришлось провезти в кувезе. Недовес был приличный. К счастью, адаптироваться они начали быстро и уже через две недели мы смогли выписаться и поехать домой.
А потом началась веселая карусель — первые улыбки, первые звуки, первые шаги. Первые зубики, первые болячки и бессонные ночи.
Но через все это мы проходили вдвоем. Миша с радостью помогал мне, отправляяняню отдыхать.
Что странно, у детей как-то сразу произошло разделение. Лешка больше тянулся ко мне, а Настюшка лезла ластиться к папе. Я даже подшучивала на тему того, что скоро она вырастет и Мише придется отгонять от нее ухажеров лопатой.
Муж усмехался и заявлял, что за этим дело не станет. Свернет шею любому, кто обидит его маленькую принцессу.
— Спасибо тебе, родная, — муж обнял меня, наблюдая как детвора носится в игровой. Сегодня у этой парочки был второй день рождения.
Торт был съеден, свечи потушены, и теперь малышня вовсю стравливала энергию. Рядом с ними носились Стешка, дочка Нади, и дети нашихобщих друзей.
— За то, что подарила мне это счастье.
— Ну, знаешь ли, — усмехнулась я, потершись носом о колючую щеку. — Ты тоже не совсем мимо проходил. Самую капельку поучаствовал.
— Ах, так, — меня игриво куснули за мочку уха. — Может, стоит еще раз поучаствовать?
— Думаю, еще годик стоит подождать. А вот потом…
— Ловлю тебя на слове.
— Миш, я тебя люблю…
— И я тебя, родная. Ты же знаешь. И это не изменится.
— Никогда? — придирчиво уточнила я.
— Никогда.
Я прикрыла глаза, позволяя себе понежиться в объятиях мужа. А потом к нам с веселым визгом прибежали две пары маленьких ножек, которым тоже очень срочно потребовались обнимашки.
Разве может быть в этом мире большее счастье? Для меня — нет.
Глеб
— На этом все. Можете быть свободны. — я дал отмашку и студенты начали торопливо собираться и топать на выход. Некоторые чуть ли стулья не роняли, вскакивая.
Ну еще бы. Последняя пара вечером пятницы всегда кажется нестерпимо долгой. Всем хочется отправиться по своим делам. Кто-то торопится в клуб, кто-то в кино. Иногородние спешат на вокзал, чтобы успеть на последний рейс.
— До свидания, Глеб Викторович!
— До понедельника!
Я лишь улыбался вслед уходящим парням и девушкам, отчего последние начинали краснеть. Впрочем, это были самые робкие. Зачастую сталкивался с совершенно другим эффектом. Особенно когда принимал экзамен.
Студентки строили глазки, флиртовали. Ненавязчиво так расстегивали верхние пуговки на блузках.
Впрочем, быстро прекратили, после того как пару таких умниц отправил с неудом на пересдачу. Нахер мне не сдалось такое внимание от тех, кто в дочери годится. Нет, мужскому самолюбию это очень льстило, врать не буду, но не более того. Огребать проблем, связываясь со студентками, я не собирался.
В целом же, я вполне себе сжился с ролью преподавателя. Мне нравится общаться с молодежью, разговаривать с ними, обучать молодые умы. Это порой возвращает меня к моей собственной молодости, когда я был таким же молодым, порывистым и горячим.
Возможно, позже я и захочу вернуться к адвокатской практике, но точно не сейчас. Пока меня все устраивает.
Как и то, что Лана до сих пор живет в моей голове. Я иногда захожу в ее профиль, смотрю на ее фотографии, на снимки ее детей. Оба, кстати, похожи на Лану. От Белозерского там только цвет глаз.
Я рад, что она счастлива. Правда, рад.
Только вот ночами она приходит ко мне во сне. Такой, какой была раньше, в юности. Открытой, доверчивой, нежной.
Мы разговариваем, смеемся. Занимаемся любовью без устали. И все это кажется более реальным и настоящим, чем то, что делаю днем.
Мое сознание словно расслоилось, проживая две разные жизни. Это сначала пугало до чертиков. Даже к психологу начал ходить. Правда, ничего толкового она мне не сказала. Кроме того, что я должен отпустить свое прошлое, закрыть в него дверь и выбросить ключик.
Но я этого пока так и не сделал. Вошел во вкус. Мне нравилась эта иллюзия счастья, которую охотно создавал мой мозг. Хотелось продлить ее как можно дольше.
Закрыв кабинет и вернув ключ на кафедру, я вышел на улицу. Немного подышал осенним воздухом, вбирая в себя последнее тепло бабьего лета.
Потом. Потом я найду в себе силы и обязательно закрою эту дверь в прошлое. Пока же позволю этому сладкому бабьему лету продлиться в моей душе…
Конец.
