Чудище или Одна сплошная рыжая беда (СИ) - Кувайкова Анна Александровна

- Язва.

— Знал, с кем связывался, — хмыкнула я, едва сдерживаясь, чтобы не пожать плечами, а заодно и треснуть одним из них кое-кому по подбородку. Чисто так, для профилактики!

— Знал? — иронично выгнул брови Полонский, глядя на меня в оконном отражении. И отрицательно качнул головой, снова усмехаясь. — Вряд ли. Ты оказалась непредсказуемой даже для меня.

— Сейчас окочурусь от счастья, — искренне заверила, за что и получила. Кожу на шее снова опалило дыхание, а затем я почувствовала ласковый укус. Ноги подогнулись тут же!

Да твой японский запорожец, я так даже на допрос Исаева не реагировала! Вот оно различие — просто хотеть и просто хотеть того, кого любишь. Его ни с чем не перепутать.

И всё-таки.

— Не заметно, — ладони на талии сжались чуть сильнее, притягивая меня к сильному мужскому телу и мысли снова поплыли ни в ту сторону, куда надо.

— Зачем? — не давая Богдану договорить, резко развернулась я, складывая руки на груди и глядя ему в глаза. А там… там плясали чертики.

— Что зачем? — выгнул он брови, но ладони с моей талии не убрал.

— Зачем я тебе, Богдан? — не выдержав, я отвернулась и снова взялась за сигареты. Подкурила и, выдохнув дым, предположила, не глядя на него. — Желание окончательно уесть Исаева, попытка повлиять на Кирилла или перспектива наладить связи с моим дорогим папулей?

Его ладони замерли, да и тело, как мне показалось, на миг окаменело.

А затем его руки скользнули на мой живот, а подбородок снова оказался на плече. И он ответил с непробиваемым спокойствием:

— Ни то, ни другое, ни третье.

Недоверчивый хмык вырвался из груди быстрее, чем я успела сообразить. В бескорыстность его внезапных чувств не верилось от слова абсолютно. И хоть внутренний голосок тихо нашептывал обратное, на сей раз он был конкретно и сразу заткнут. Иногда есть такие моменты, когда все сопли и лирику стоит оставлять далеко позади.

— Не веришь, — констатировал Богдан, глядя на мое лицо в отражении. А вот я избегала его взгляда, отстраненно счищая пепел с сигареты об край стеклянной вазочки. Собственный голос показался уж слишком равнодушным:

— А должна?

— А почему нет? Разве я раньше давал повод в себе усомниться?

Пришлось признать сквозь зубы:

— До сегодняшнего дня — нет. Однако глупо отрицать очевидное. Просто так ты бы не пошел на шантаж. Это из-за моего отца ты разорвал помолвку? Решил, что наш брак будет выгоднее?

— Ань, — вдруг насмешливо отозвался Богдан, слегка поглаживая пальцами мой напрягшийся живот. — Если бы это было так, я бы не только о разрыве помолвки слил информацию, но и о назначении новой объявил, тебе не кажется?

Звучит логично. Да только почему я в это не верю?

— Видео сегодня — твоих рук дело? — прямо спросила, решив, что раз спрашивать, то обо всем и сразу.

— Да, — не стал отрицать парень, спокойно наблюдая за моим нервным перекуром. — Я не Исаев. Если я заявляю о своих правах на девушку, то делаю это сразу и открыто. Чтобы было меньше конкурентов и никаких недомолвок между нами. Я не собираюсь встречаться с тобой, параллельно планируя свадьбу с другой. И, предупреждая твой следующий вопрос — нет, предыдущие фильмы делал не я.

— Да неужели? — саркастично протянула, чувствуя, как вспыхнули щеки. Права свои он заявляет… А у меня кто-нибудь спросил? Я от фан-клуба нехристи отделаться не успела, а тут второй сразу еще большие проблемы устраивает!

— Чувствую, разговор будет долгим, — не выдержал Богдан и, забрав у меня остаток сигареты, резко затушил его. Протянул руку, закрыл балконную дверь и неожиданно поднял меня на руки.

Не-не-не, мы так не договаривались!

Правда меня опять особо не спрашивали. Полонский донес меня до кровати, усадил на нее и, отодвинув подушки, удобно оперся на спинку кровати, согнув одну ногу в колене. И пересадил меня к себе, заставляя прижаться к его груди. За спиной была его коленка и что-то мне это сильно напоминало… но чувства сейчас были совсем другими. Наоборот, брыкаться и вырываться расхотелось абсолютно.

Так… так просто не честно!!

— А с чего ты взял, что я хочу с тобой разговаривать? — упрямо сложила руки на груди, не собираясь сдаваться.

— А разве нет? — он аккуратно подцепил мой подбородок согнутым пальцем, заставляя посмотреть ему в глаза. В такие серьезные, серьезные глаза… и чертовски манящие губы. Я машинально облизнула свои… Довольно усмехнувшись, Богдан наклонился и меня поцеловал. Медленно, чувственно, дразняще… Крыша сразу сказала гуд бай!

— Не честно, — тихо прошептала, когда меня наконец-то отпустили.

— А честно было скрывать, что я тебе нравлюсь? — отозвался вопросом на вопрос Богдан. Я дернула головой, высвобождая свой подбородок, и снова сложила руки на груди, смотря куда угодно, но не на него.

— Ты сам говорил, что ты друг. Только теперь оказывается, что это далеко не так. Тогда на мойке, почему ты…

— Почему поцеловал? — легко угадал мой вопрос Богдан и его пальцы скользнули в мои волосы таким знакомым жестом. Хмыкнув, он пояснил. — Не сдержался. Увидел, как ты стоишь рядом с Исаевым и улыбаешься и понял, что если не сделаю сейчас хоть что-то, то все прошлые попытки держать себя в руках пойдут коту под хвост.

— А они были и раньше? — резко задрала я голову, не поверив в то, что услышала. Раньше? Да когда, там же ничего такого не было, даже малейшего намека!

— Ань, интерес к тебе вспыхнул еще при первой встрече, — неожиданно спокойно произнес Богдан и его ладонь как-то незаметно скользнула на мой живот. — Тогда я собирался всего лишь поиграть на нервах Красновой и не ожидал, что ты на меня налетишь. Да еще и вместо того, чтобы расплыться в глупой улыбке, останешься с отстраненно-вежливым выражением на лице, не смотря на все мои действия.

— А потом еще буду нести полнейшую ахинею по телефону, — не выдержав, тихо прыснула я.

— Мне показалось это забавным, — пожал плечами Полонский и вдруг улыбнулся. — Но каково же было мое удивление, когда я через пятнадцать минут увидел тебя же на парковке… мокрую и азартно развешивающую на березе чьи-то вещи? И как потом оказалось, не просто чьи-то, а моего вечного соперника. Пожалуй, в тот момент я аплодировал тебе стоя.

— И из чувства благодарности за занятное зрелище решил потом помочь, — вдохновенно выдала я… и хмыкнула. — Почти верю.

— Я видел то видео со второго этажа, — не обратив ни малейшего внимания на мою издевку, ровным тоном отозвался Богдан. — С балкона видно монитор, но не холл. Меня особо не волновало, чьих это рук работа, но позлить Исаева, спрятав тебя — я не смог отказать себе в таком удовольствии. К тому же, действительно из благодарности за прекрасное зрелище политого минералкой Исаева я не мог позволить ему размазать тебя по стенке.

— Тогда ты меня просто использовал, — напомнила я… и вот теперь осознание этого факта стало почему-то обидным.

— Ты была не против, — напомнил Полонский, однако его пальцы скользнули по моему лицу, ласково заправляя за ухо прядь волос, будто бы он… извинялся. — Но тогда ты совершила свою первую большую ошибку.

— Корейский, — поморщилась я. Да, это действительно мой промах. Нужно было мне соображать башкой, а не тем местом, на котором я тогда сидела в углу!

— Именно, — кивнул Богдан и его рука снова вернулась на тыльную сторону моей шеи, слегка ее поглаживая. — Слишком правильное произношение, до мелочи выверенный поклон… На простого любителя дорам это не тянуло, уж извини.

— Косяк, — цокнула я языком… и сползла чуть ниже, чтобы было удобнее. — И что потом?

— Я достал твое досье, — спокойно взглянули на меня. Я невольно замерла, но парень добавил с мягкой улыбкой. — Нет, Ань, не тогда. И пускай информация на тебя не выявила ничего особенного, что-то мне все равно казалось подозрительным, не считая знания корейского. И я пошел несколько дальше, чем Исаев. И не прогадал. В школе, где ты якобы училась, никогда о тебе не слышали. Так же и в квартире, где ты якобы раньше жила, никто о тебе ничего не знал. Место работы указано липовое, а при попытке пробить машину в обычных базах он просто не находится, а в специализированных выводит запрет на поиск номера.