Токсичные желания (ЛП) - Брекель Надя

— Он так сказал?

— Поверь мне, ты не захочешь ждать его здесь. Он... на задании. — Говорит он.

Я качаю головой.

— Конечно, этот парень никогда не остановиться. Ладно, так когда ты планируешь уехать?

— Как только они разрежут торт.

— Черт возьми, ладно, старина, — говорю я с легким сарказмом. Я знаю, что Кольт старше меня. Я не подсчитывала, чтобы точно знать, насколько он старше, но вспомнила, что его мама говорила, что ему скоро тридцать.

— Я все еще должен думать о Боди.

— По дороге сюда ты сказал мне, что твоя мама разрешила ему остаться там на ночь.

— Да, я знаю, но чувствую себя виноватым. уже стала моим помощником в поездках и во время футбольного сезона. Она и так достаточно за ним присматривает.

— Я уверен, что твоей маме нравится компания, к тому же, похоже, она любит детей. Так что я бы не стала слишком переживать.

— Ты пытаешься убедить меня остаться? — Его тон смягчается, и на губах появляется легкая улыбка. И если мое сердце не перестанет биться так чертовски быстро при виде него, мне придется уйти.

— Но она действительно любит детей. Ты даже не представляешь. Она все время наседает на меня по поводу того, что Боди — единственный ребенок и что он станет одним из тех странных детей, если я в ближайшее время не подарю ему еще одного брата или сестру.

— Ну... — Говорю я, склонив голову набок.

— Ты не начинаешь?

— Я шучу. У меня есть сестра, но мы выросли порознь, так что это неправда. Братья и сестры непредсказуемы. Никогда не знаешь, какие отношения у них сложатся и будут ли они вообще.

— Скажи это моей маме. — Он делает большой глоток своего напитка.

Я слегка посмеиваюсь.

— Она просто старомодна. В ее дни у большинства людей было по пять-шесть детей.

— Ты хочешь столько же?

— Нет. — Я энергично качаю головой.

— Тебе не нравятся дети?

— Нет, я люблю детей. Но я была бы счастлива с одним. Максимум с двумя. Главное, чтобы они оба были мальчиками.

— Почему только мальчики? — Он делает глоток, разглядывая меня поверх края своего напитка.

Потому что мне не пришлось бы беспокоиться о том, что жестокий мир заставит ее чувствовать себя уродиной или недостаточно хорошей, пока она растет, как это было со мной.

— С мальчиками весело, — говорю я, пожимая плечами.

Музыка смолкает, и уверена, что это та часть, где они произносят тосты, а затем подают торт.

— Наконец-то, я думаю, они собираются подавать торт, — говорит Кольт, словно прочитав мои мысли.

— Я собираюсь воспользоваться туалетом. Увидимся вон там. — Говорю я Кольту, поднимаясь со стула.

— Ладно, окей. — Он потягивает свой напиток, и я смотрю, как он идет к стойке регистрации. Боже, как у человека может быть такая идеальная спина?

Серьезно, мир был так несправедлив.

Уборные находятся внутри часовни, так что мне придется поторопиться, пока я не описалась. Бросившись к кабинкам, я открыла дверь, закрыла ее и заперла, как будто от этого зависела моя жизнь. Я не спеша листала телефон и не торопилась возвращаться. Услышав, как открываются двери, я сразу поняла, что это толпа девушек.

— Я думаю, что одна фотография получилась великолепной.

— Та, что у водопада? О да, это фото будет лучшим у всех нас, — говорит знакомый голос.

— Платье Дженны такое великолепное. Она такая чертовски красивая.

— Я знаю, — говорит другая девушка.

— Что у вас с Кольтом? Вы, ребята, снова сошлись? — Раздается высокий голос.

— Он был странным с тех пор, как мы переспали прошлой ночью, — говорит Наоми.

Мое сердце проваливается в желудок. Что? Они переспали?

— Ты такая шлюха. — Поддразнивает девушка, и все они хохочут в унисон, как стая гиен.

— Я знаю, но, эй, разве можно меня винить? К тому же, если девушка хочет удержать его интерес, ей лучше хорошенько выложить ему все, если вы понимаете, о чем я. — Девчонки улюлюкают и вопят, как будто болеют за свою любимую команду на бейсбольном матче.

— Ему нравится глубокий минет в горло, — говорит Наоми соблазнительным тоном.

— Так держать, девочка! — визжат все девочки.

— А как же твоя кузина? Разве ты не говорила, что они сейчас живут вместе?

— Они не живут вместе. Джош, ну вы знаете его сводного брата, о котором я вам всем рассказывала, спросил его, может ли она остаться там, чтобы помочь ей. Конечно, Кольт есть Кольт, и он согласился. Поэтому он позволяет ей пожить в его домике у озера, пока она не возьмет себя в руки. Клянусь, она всегда была проблемным ребенком, — говорит Наоми, когда я слышу, как открывается кран.

— Да, но ты не боишься, что они могут, ну, ты знаешь. — Спросила одна из девушек так тихо, что я едва расслышала ее.

Я слышу смех Наоми.

— Определенно нет. Я имею в виду, даже если бы я узнала, что он трахался с ней, я бы, наверное, рассмеялась. Она не представляет для меня угрозы. Не с таким парнем, как Кольт, у него были самые горячие женщины на свете. Я одна из них. Так ты думаешь, он остановит свой выбор на такой девушке, как Эбигейл? По сравнению с ним она просто тролль.

Смех наполнил комнату, и я подавила рыдание. Мое сердце забилось быстрее в ожидании, что они скажут дальше.

Пока я ждала, у меня по коже побежали мурашки. Мне нужно было выбраться отсюда. Казалось, что стены рушатся. Я встала, но как раз в тот момент, когда собиралась спустить воду в туалете, остановила себя. Не могу позволить им узнать, что я здесь, поэтому воздержалась. Пожалуйста, уходите. Пожалуйста, уходите.

Я закрыла глаза и начала представлять себя на пляже с бескрайним простором, чтобы успокоить свои нервы. Я ненавидела находиться в маленьких, замкнутых пространствах, а кабинка туалета — худшее место для тех, кто страдает клаустрофобией. Но сестра всегда советовала мне представлять, что я нахожусь где-то на берегу океана, где бесконечное пространство. Это работало, когда я была маленькая. Просто мне давно не приходилось это практиковать.

— В общем, я уверена, что мы будем делать все как обычно... играть в игры, как будто нам это неинтересно, но к концу вечера я буду скакать на этом члене, и он будет выкрикивать мое имя.

Девушки смеются, и я слышу шаркающие звуки.

Слава Богу.

Я спускаю воду в туалете, как только слышу тишину, натягиваю трусики и открываю дверь кабинки, тяжело дыша.

Я позволяю словам звучать у меня в ушах, и крошечная слезинка скатывается по моему лицу. Но я быстро вытираю ее, на ходу доставая телефон и открывая приложение.

28

ЭБИГЕЙЛ

Музыка — это литература сердца; она начинается там, где заканчивается речь.

— Альфонс де Ламартин

Расплатившись с водителем Uber, я открыла дверь и направилась к квартире. Мне нужно было уехать из этого дома на озере сегодня вечером, и теперь, когда я думаю об этом, жалею, что не села за руль. Думала, что буду больше пить и праздновать, но, услышав тот разговор в туалете моей кузины и теми, кто еще хотел присоединиться к вечеринке «ненависть к Эбигейл», я была готова сбежать.

Я беру свой чемодан и начинаю запихивать туда мелочи, которые разложила в ванной. Беру в руки все свои шампуни и вещи и стою над чемоданом, позволяя вещам падать внутрь, не заботясь о том, куда они попадут. Я проделала так несколько раз, прежде чем убрать ванную. С тяжелым сердцем я поднимаю глаза и ловлю свое отражение в высоком зеркале напротив. Я пытаюсь не заплакать, но ничего не могу с собой поделать.

— Ты некрасивая. Ты чертовски уродлива, — говорю я вслух в темную одинокую ночь.

Мой разговор с Мел ранее дал мне надежду, что, возможно, Кольт нашел меня немного привлекательной, но слова Наоми убили всё, как и любой проблеск надежды.

Наоми была права.

Какого черта я вообще думала, что кто-то вроде Кольта найдет меня привлекательной. Я агрессивно провожу рукой по волосам. Не понимаю, почему я должна была родиться в этой семье, если все, что я когда-либо чувствовала, было хуже, чем когда я была рядом с ними.