— Почему все‑таки не могла приехать Каролина? — вдруг неожиданно спросил Тэд, как будто бы СиСи мог ему ответить на этот вопрос.
— Не знаю, — пожал плечами отец. — Наверное, у нее была уважительная причина.
СиСи ухватился за это слово, которое не могло ничего объяснить: «уважительная причина». За ним может прятаться все что угодно. Уважительное для одного может быть не принято во внимание другим.
Выйдя из поезда, Тэд сразу же бросился к машине. Шофер СиСи, понимая о чем может спросить Тэд, тяжело вздохнул:
— Нет, я ее не встречал.
— Ну что ж, тогда поедем домой.
СиСи и Тэд уселись в машину. После недолгих объяснений шофер сразу понял, куда надо ехать. На улице он остановился возле дома Тэда Кэпвелла, даже не спрашивая. Окна дома были темны.
Тэд внимательно посмотрел на отца.
— Давай зайдем, дождемся Каролину, ведь вы так давно не виделись.
— А может, она дома? — как‑то неуверенно спросил СиСи.
Но Тэд уже чувствовал, что жены дома нет. Вместе с отцом они прошли в холл. Дом казался вымершим — ни звука, ни шороха. Только Бенни радостно залаял, увидев хозяина.
— Что ты будешь пить? — спросил Тэд у отца. Тот покачал головой.
— Нет, ничего, я уже возвращаюсь.
— Ты не хочешь дождаться Каролины?
— Честно говоря, нет. И к тому же у меня важные дела завтра утром, и я должен отдохнуть.
Тэд не стал спорить. Он проводил отца до машины, распрощался с ним и вернулся в дом. Тэд без аппетита поужинал, даже не разогревая еду, несмотря на все предупреждения докторов.
Бенни крутился возле его ног, и если Тэд раньше всегда выгонял собаку из столовой, то теперь он махнул на это рукой. Он бросал ей куски прямо на пол. Бенни радостно поедал все, вилял хвостом и преданно тявкал.
Наконец, поужинав, Тэд вышел в холл. Ему не хотелось подниматься наверх в спальню, ведь там бы все напоминало ему о Каролине. Поэтому он опустился на ступеньку лестницы и подозвал к себе Бенни. Пес улегся возле его ног.
Тэд гладил его по голове и приговаривал:
— Ты хороший пес, Бенни, ты единственный в этом доме, кто меня ждет. Ты один меня любишь, ведь правда, Бенни?
Пес лизал ему руку и помахивал хвостом. А Тэд все недоумевал:
«Куда же поехала Каролина? Где она могла быть? Может шофер отца разминулся, не узнал ее машину?»
Тэд заметил, что Бенни как‑то странно его обнюхивает.
«Ах, да, — спохватился Тэд, — ведь я, находясь в больнице, пропитался ее запахами, а Бенни к ним непривычен. Нужно обязательно принять душ и может тогда станет легче».
Тэд тяжело поднялся со ступеньки и побрел в ванную. Он долго стоял под водой, смывая с себя усталость. Ему казалось, что больничные запахи оставляют его. Ему хотелось, чтобы Каролина вернулась именно тогда, когда он будет в душе. Он выйдет к ней с еще мокрыми волосами, и они поцелуются.
Но сколько он ни прислушивался, в доме было тихо. Лишь Бенни постукивал когтями по полу возле двери душа.
Наконец, мытье Тэду надоело. Он вытерся, накинул на плечи халат и вышел из душа. Он несколько минут стоял в раздумье, не зная, куда пойти. Бенни терся у его ног, обнюхивая хозяина.
— Ну что, Бенни, наверное, нам стоит выпить.
В ответ пес тявкнул и виляя хвостом пошел за хозяином в гостиную.
Тэд смешал себе коктейль и, держа в руках высокий бокал, поднялся в спальню.
«Как же пусто, когда в доме никого нет, даже не с кем поговорить. Ну где же Каролина, где же она может быть?»
Тэд смотрел в окно, за которым уже была ночь. Тэд прислушивался к звукам, ожидая, что вот–вот услышит шум мотора машины, потом цокот каблучков Каролины, потом шум открываемой двери и ее голос. Но дом заполняла густая тишина.
«Какой дьявольский день! Какое ужасное невезение!»
Тэд уселся на кресло, взял бокал и до половины отпил. Потом вытащил из кармана своего пиджака записку, написанную в больнице, и принялся ее читать.
Буквы разбегались в разные стороны, и Тэд живо вспомнил, как он писал это послание. Он вспомнил, как подкатывала и сжимала его тело ноющая острая боль, как он, почти теряя сознание, выводил слово за словом, лежа на спине на жесткой больничной каталке. Потом он вспомнил своего соседа по приемному покою, вспомнил коротышку–негра и его странный рассказ об отношениях с женой.
«Черт, парню не повезло. Вообще‑то больше не повезло его жене, которая училась на маникюршу. Интересно, что бы сделал я и как бы поступил, если бы Каролина ткнула мне в живот маникюрной пилочкой? Но могу сказать точно, что убивать ее топором я не стал бы. Может, чем‑нибудь другим, но никак не топором. Это уж слишком, это какой‑то цинизм».
Потом Тэд подошел и включил телевизор. Сколько он ни пытался, так и не смог сосредоточиться на том, что было на экране. Там появлялись лица, мелькали фигуры, кто‑то что‑то кому‑то говорил, пытался объяснить, в чем‑то убедить, какие‑то деньги, тайные дела, выстрелы…
«Боже, как это все не похоже на реальную жизнь! Реальная жизнь куда жестче и страшнее. Вот даже этот маленький факт, что ко мне не приехала жена… Вот это настоящая жизнь: я умирал, а она занималась какими‑то своими делами…
Неужели этим идиотским паштетом? Неужели из‑за него она не поехала ко мне в госпиталь?
А ведь я на самом деле мог умереть. Да нет, я не мог умереть, от грыжи не умирают» — сам себя успокоил Тэд и вновь отпил глоток коктейля.
«Ведь раньше я никогда не думал, что так сильно буду любить Каролину, что так вот расстроюсь из‑за того, что она не появилась в больнице.
Хотя что здесь ужасного?
Интересно, а поехал бы я, если бы что‑то подобное случилось с Каролиной? Отложил бы я какую‑нибудь важную встречу? — Здесь Тэд задумался. — Возможно и нет», — сказал он.
Но тут же одернул себя.
«Нет, я обязательно поехал бы, потому что я люблю ее и потому что я, наверное, лучше чем Каролина. Да, да, действительно, я лучше своей жены».
Наконец, Тэд услышал, как щелкнула дверь внизу, а потом застучали каблучки по крутым ступеням лестницы.
Шаги приблизились к двери спальни, распахнулась дверь и в нее буквально вбежала Каролина. Она была в строгом черном костюме и белой блузке. Одежда сидела на ней идеально, и Тэд вновь убедился, какая же у него красивая и изящная жена. Правда, в этом наряде было что‑то немного траурное.
Тэд хотел броситься ей навстречу, но мгновенно передумал.
Он поднялся с кресла, отбросил на столик свое письмо, сунул руки в карманы и напустил на себя холодный обиженный вид.
Каролина не обратила на это ни малейшего внимания.
— О, Тэд, как я рада, что ты уже дома!
Немного помешкав, она бросилась к мужу, крепко обняла его за шею и сильно поцеловала в губы. Тэд не противился этому, но руки из карманов халата не вынул.
— Ты не приехала в больницу, — прошептал Тэд, когда Каролина прервала свой поцелуй.
— Нет, конечно… я не приехала… да… ты прав, я не приехала… — смущенно начала Каролина, тут же отпрянув от Тэда. — Знаешь, я подумала… вообще‑то не так… я позвонила в больницу, и мне сказали, что все в порядке и ничего страшного.
Она не смотрела в глаза мужу, нервно заходила по спальне, сбрасывая с плеч пиджак.
— Я просто… знаешь ли, не хотела мешать тебе…
— Мешать? — изумленно воскликнул Тэд, — а как, как ты могла там мне помешать?
— Своим появлением, — сказала Каролина.
— Ты своим появлением могла помешать мне? Ты с ума сошла, Каролина. Это невозможно, я так ждал, что ты приедешь. Каролина, знаешь, я умирал…
— Ты умирал? — обернувшись, Каролина улыбнулась, глядя прямо в глаза Тэду.
Тот стоял, сунув руки в карманы, и смотрел в пол.
— Не говори ерунды, ты не мог умереть, — хохотнула Каролина.
Каролина ходила по спальне, собирая разбросанные Тэдом вещи.
— Но ведь я же мог умереть.
— Однако не умер, — заметила Каролина.
— Да, ну а что бы ты стала делать, если бы я умер?
— Тэд, не задавай глупых вопросов. Я тоже могу спросить тебя, что станешь делать ты, когда я умру.
