Столкновение (ЛП) - Хабра Бал

Легчайший румянец покрывает ее щеки, и способность заметить это кажется суперсилой.

— Я постараюсь, — говорит она.

Тренер кивает, хлопает меня по спине, прежде чем направиться к автобусу.

— Не фанатка, да? — я дразню ее.

— Тот судья был отстойным, и я пригрозила ему всего один раз, — объясняет она. Я смеюсь, когда она бросает на меня свирепый взгляд. — Встретимся дома. Сначала я должна забрать свой приз с катка, — размышляет она.

Она идет за Амарой к моей машине, а я сажусь в автобус. Сорокаминутная обратная поездка наполнена заразительной энергией, и я чувствую кайф от победы, даже когда мы выходим из автобуса и садимся в машину Дилана.

После душа я увидел Саммер, лежащей на моей кровати, и почувствовал, как во мне восстанавливается энергия. Она лежит на самом краю, и ее щеки окрашиваются в более глубокий оттенок. Ее лицо выглядит таким теплым и успокаивающим, что у меня что-то замирает в груди.

Я тянусь к ней, обхватываю ее лицо и прижимаюсь к ней губами. Я целую ее так жадно, что она задыхается, откидываясь на мою подушку, длинные каштановые волосы веером обрамляют ее лицо. Подушка будет пахнуть ею, и как бы это ни радовало меня, я буду чертовски несчастен, когда ее здесь не будет, и мне придется вдыхать ее запах, даже когда я сплю.

— У тебя мокрые волосы, — шепчет она. Господь, я обожаю ее гребаный голос. Я целую теплую складку ее шеи ниже подбородка. — Эйден.

— Хм?

— Я из-за тебя мокрая.

— Я на это и надеялся.

Она стонет, прижимаясь ко мне.

— На меня капает вода с твоих мокрых волос.

Положив руки по обе стороны от ее головы, я отстраняюсь, и, конечно, капли воды покрывают ее щеки и впадины ключиц. Я не могу перестать улыбаться, когда вижу ее раздраженный взгляд. Я целую ее еще раз, для пущей убедительности, и на этот раз она отталкивает меня сильнее. Я позволяю ей перевернуть нас, чтобы она могла устроиться у меня на коленях.

— Полотенце?

— Ты сидишь на нем.

Она смотрит на полотенце, обернутое вокруг моей талии, и приподнимается, ее волосы падают мне на лицо, когда она стягивает его. Она надувает губы.

— Кто носит боксеры под полотенцем?

Я смеюсь.

— Я хотел завернуть твой подарок.

Она закатывает глаза, поднося полотенце к моим волосам, чтобы высушить их. Она делает это тщательно, полностью сосредоточившись на задаче, ее пухлая нижняя губа зажата между зубами. Я смотрю, как она вытирает мои мокрые волосы, и мое внимание переключается на ее тонкий белый топ. К моему ужасу, она сняла мою джерси, но когда я вижу идеальные выпуклости ее грудей так близко, мне становится все равно.

— Мои глаза здесь, Кроуфорд, — ругается она.

Эти слова никак не помогают мне успокоиться. Возбуждение загорается в ее радужках, и я воспринимаю это как сигнал двигаться дальше. Стягивая с нее топ, я вижу ее грудь без лифчика. Я провожу рукой по напряженным соскам, и ее тихий стон заставляет меня превратиться в камень.

— Иди сюда, — говорю я. Она слушается, ее руки все еще в моих волосах, сжимают их крепче, когда я втягиваю ее сосок глубоко в рот. Я подношу одну руку к ее заднице и задираю юбку. — Твои трусики, наверное, промокли, да?

— Не знаю, — говорит она, затаив дыхание, когда я хватаю ее за бедра.

— Почему же?

— На мне их нет.

Разряд электричества пронзает мой член.

— Блять. Повернись.

Когда ее задница оказывается у моего лица, я приподнимаю ее бедра, чтобы расположить ее голую киску именно там, где мне нужно. Шокируя меня, она стягивает мои боксеры, чтобы провести рукой по всей длине.

— Ты не…

— Я знаю, — говорит она, оглядываясь через плечо. — Но я хочу.

Затем она полностью берет меня в рот, и мне приходится восстановить концентрацию, чтобы почувствовать вкус ее сладкого центра. Звуки, которые она издает, обхватывая губами мой член, не помогают мне долго продержаться. Моя склонность к соперничеству вступает в игру, когда я вращаю языком в вызывающей хныканье комбинации. Она прижимается к моему лицу, и я дразню ее, приближая к оргазму.

— Пожалуйста, Эйден. Мне нужно кончить, — умоляет она, но я не двигаюсь, полностью игнорируя клитор, доводя ее до грани оргазма, а затем останавливаясь. Мои яйца сжимаются так сильно, что мне приходится использовать каждую унцию силы воли, чтобы не взорваться у нее во рту.

— Господи, — стону я, когда она в отместку наносит дразнящий удар по моим яйцам.

— Я буду использовать зубы, Кроуфорд, — угрожает она.

Это вызывает у меня смех.

— Нет, ты не причинишь вреда своему любимому маленькому мальчику.

— Ты не мог так его назвать.

— А как ты предпочитаешь, чтобы я его называл? Моя хоккейная клю… — она берет меня глубоко в свое горячее горло, из-за чего мои бедра выгибаются. Ее смех вибрирует на моем члене, заставляя мое тело закручиваться спиралью. — Блять. Тебе нужно прекратить это, пока я не кончил слишком быстро.

— Скорострел? — поддразнивает она с фальшивым сочувствием. — Такое может случится с каждым, приятель.

Я пользуюсь этим моментом, чтобы ввести два пальца так глубоко в нее, что их костяшки прижимаются к ее чувствительной точке. Пронзительный стон Саммер говорит мне, что я задел ее точку G, и когда она извивается на мне сверху, все еще сводя меня с ума, проводя языком по кончику моего члена, я смыкаю рот на ее набухшем клиторе.

Она кончает вместе со мной, когда я выпускаю в ее рот все накопившееся напряжение. Саммер отстраняется, и румянец после оргазма на ее лице такой горячий, что мне приходится отвести взгляд.

Стук в мою дверь заставляет ее отскочить и поправить одежду.

— Ужин готов, — говорит Эли.

— Я поем позже, — его шаги удаляются. Когда я пытаюсь поцеловать ее, она отстраняется.

— Ты ничего не ел после игры?

— Только что поел.

Она гримасничает и отходит дальше.

— Я серьезно.

— Я тоже. И я все еще голоден, так что тащи свою задницу обратно, — несмотря на мое притяжение, она не двигается с места.

— Тебе нужно поесть. Я не знала, что помешала тебе, — до того, как я увидел свою машину на подъездной дорожке, я не думал, что что-то может сделать меня счастливее, чем наша победа над Йелью. Но осознание того, что Саммер поехала ко мне домой, а не в свое общежитие, озарило меня глубоким удовлетворением.

— Ты ничему не помешала. Все в порядке.

— Нет. Ты не можешь сжечь столько калорий и ничего не съесть. Это истощает…

— Саммер, не устраивай мне урок естествознания, — говорю я, и она хмурится. — Хорошо, но ты пойдешь со мной, — я встаю с матраса и натягиваю спортивные штаны. Мы оба смотрим на ее неприличный топ, когда она встает. Я бросаю ей футболку и спортивные штаны.

Эли первым замечает нас, когда мы спускаемся по лестнице.

— Привет, Санни!

У Дилана мурашки бегут по ребрам, когда он поднимает голову и ухмыляется.

— Почему у тебя растрепаны волосы? — Киан зевает после сна. Его боксеры с «Сумерками» на низкой посадке – единственное, что на нем надето, когда он неторопливо подходит с пакетом апельсинового сока.

Эли расставляет дополнительные тарелки. Киан вытирает рот тыльной стороной ладони, и его взгляд мечется между нами.

— Ты не ответила на мой вопрос.

— Ты задаешь глупые вопросы, Киан, — парирует Дилан, одаривая Саммер сочувственной улыбкой.

— Как однажды сказала моя очень горячая учительница в шестом классе мисс Марпл: глупых вопросов не бывает, даже если их задает Киан.

— Разве она не бросила преподавание после нашего класса? — Дилан возражает.

Киан пожимает плечами.

— Никто не может доказать, что это было из-за меня.

Непреднамеренно терроризировать учительницу в средней школе – это клеймо для Киана.

Прежде чем я успеваю сесть рядом с Саммер, Киан занимает стул. Слегка раздраженный происходящим, я сажусь по другую сторону стола рядом с очень громко жующим Коулом, который набрасывается на свою тарелку так, словно это его первый прием пищи за день. Парень запирается в подвале, если только не выходит на лед. Он не отрывает взгляда от своего телефона, за исключением тех случаев, когда замечает мое присутствие.