Другой брат (ЛП) - Пейдж Тирни

Я прохожу мимо кухни и подхожу к его книжной полке, начинаю листать названия: Данте, Диккенс, Фрейд, де Бовуар. Классика, охватывающая литературу и философию, аккуратно расставлена по жанрам. Вот он – тот самый мягкий, скрытый за твёрдой оболочкой.

— Кофе? — спрашивает он, и я вздрагиваю, оборачиваясь к нему.

— Ты меня напугал, — говорю я, прикладывая руку к сердцу, и он ухмыляется. Протягивает мне кружку, и я принимаю её, поднося к губам.

— Ммм, — я довольно мурлыкаю. — Ты делаешь лучший кофе.

— Завтрак тоже готов. Тебе нужно поесть. Твой живот урчал целый час, — он смеётся.

Я следую за ним к небольшому столу у стены на кухне. Ставлю кружку, отодвигаю стул и устраиваюсь поудобнее. Он берёт две тарелки и ставит их перед нами, садясь напротив. Я украдкой бросаю взгляд, замечая, как напрягаются его мышцы живота, когда он придвигается ближе и берёт в руки нож и вилку. Я едва не начинаю пускать слюни на стол.

На толстом куске масляного хлеба лежат нежная яичница-болтунья, хрустящие ломтики бекона, обжаренные грибы, слегка поджаренный шпинат и сочная свиная сосиска.

— Спасибо. Это выглядит невероятно, — говорю я, беря в руки нож и вилку.

— Пожалуйста, дорогая, — отвечает он, мягко улыбаясь, разрезая бекон.

В воздухе слышен только звон приборов о тарелки, пока мы едим.

— Так, — говорю я, прожёвывая кусочек хлеба. — Ты прочитал все книги на своей полке?

Он проглатывает большой кусок.

— Большинство из них, да.

— Я никогда бы не подумала, что ты интересуешься философией.

Он ухмыляется.

— Тогда тебе не стоит судить книгу по обложке.

Хитрец.

— Туше, — говорю я, указывая на него ножом. — Когда ты начал читать философию?

— Когда мне было восемнадцать. Один из моих старых школьных друзей из Тотона подарил мне книгу Жана-Поля Сартра «Возраст зрелости». Я взял её, когда скучал после переезда в Лондон. С тех пор я просто начал собирать больше. Мне это нравится.

Я поднимаю брови, улыбаясь. Музыка и философия – этот мужчина продолжает меня удивлять.

— Немного отличается от моих любовных романов, — поддразниваю я.

Он смеётся.

— Немного. Но если бы ты попросила меня прочитать один, я бы это сделал. Ради тебя.

Сердце наполняется счастьем, и я чувствую, как оно удваивается в размерах.

Звучит уведомление на телефоне, и Джеймс игнорирует его, сосредотачиваясь на еде.

Дзинь. Ещё одно уведомление. Он мельком смотрит на телефон, но продолжает есть. Когда телефон снова пиликает, внутри меня всё сжимается. Я нервно смотрю то на свою тарелку, то на телефон, лежащий на столешнице, затем перевожу взгляд на Джеймса. Он смотрит на меня с лёгким беспокойством, но быстро меняет выражение.

— Это кто-то из ребят, — говорит он, и я киваю, разрезая тост и пытаясь заглушить это неприятное чувство в животе.

После того как мы закончили завтрак, мы оделись и отправились на прогулку в Гайд-парк. Мы потягивали кофе на вынос, неспешно гуляя и останавливаясь, чтобы понаблюдать за птицами, скользящими по поверхности пруда. Увидев свободную скамейку, мы присели, уютно устроившись, чтобы просто наслаждаться видом. На траве танцевали и играли дети. Семьи запускали воздушных змеев, которые ныряли и порхали в лёгком ветерке, а мимо проносились группы бегунов, их громкие шаги эхом раздавались по тротуару. Джеймс обнял меня за плечи, прижимая к себе. Я опустила голову ему на плечо и закрыла глаза. Такие моменты — самые драгоценные для меня. Этот город настолько шумный, живой, но рядом с ним я чувствую себя спокойно. Его руки крепко обнимают меня, и шум суетливого города уходит куда-то на задний план.

Я доверяю Джеймсу. Честно, доверяю. Но почему-то, услышав утром, как приходят сообщения на его телефон, я ощутила тревогу — паника буквально захлестнула меня. Этот знакомый неприятный комок сжал мои лёгкие, а в груди разгорелся огонь. Когда это чувство появляется, становится трудно сосредоточиться или даже просто дышать. Это уже второй раз, как я чувствую подобное после того, как нашла тайную учётную запись Лукаса, и, честно говоря, меня это пугает. Я не хочу, чтобы эти мысли одолевали меня, ведь в глубине души я знаю: Джеймс никогда бы не поступил эгоистично. Я стараюсь отогнать эти мысли и наслаждаться остатком дня с ним. Я не могу позволить страхам разрушить моё счастье. Он был идеален.

Джеймс нежно подкладывает руку под мой подбородок, заставляя меня поднять голову. Его взгляд изучает меня, и я дарю ему слабую улыбку.

— Я почти слышу, как у тебя в голове роятся мысли, красавица. О чём ты думаешь? — спрашивает он, внимательно разглядывая моё лицо.

Я закрываю глаза, стараясь подобрать правильные слова, чтобы не прозвучать сумасшедшей. Я не хочу быть женщиной с проблемами доверия. Женщиной, которая чувствует необходимость проверять телефон своего партнёра или беспокоиться о том, что он делает. Раньше я никогда не была такой.

Я нервно прикусываю губу. Джеймс сжимает моё плечо в жесте поддержки, а затем отстраняется, и его лицо на мгновение омрачается беспокойством.

— Солнышко, что случилось? — спрашивает он.

Я вспоминаю наш разговор после встречи с Лукасом: «Это работает, только если мы говорим друг с другом».

— Ты подумаешь, что я сумасшедшая, — я выдыхаю и смеюсь. — Утром, когда твой телефон всё время пиликал, у меня появилась тревога. Я даже не знаю почему… Мой разум просто вернулся к тому моменту, когда я нашла телефон Лукаса, и… — я замолкаю, оставляя слова повиснуть в воздухе.

В глазах Джеймса появляется понимание, и он мягко проводит рукой по моей челюсти.

— Эй, Эйприл, ты не сумасшедшая. То, что ты пережила с Лукасом… Я понимаю, почему это всё ещё на тебя влияет. — Он делает паузу, его большой палец нежно касается моей нижней губы. — Но я хочу, чтобы ты знала, что я никогда ничего не буду скрывать от тебя. Если что-то вызывает у тебя беспокойство, просто скажи мне. — Его взгляд твёрд и честен. — Я хочу, чтобы у нас было полное доверие. Тебе не о чем беспокоиться, когда речь обо мне. Я обещаю.

На моих губах появляется благодарная улыбка.

Я кладу руку на его ладонь и прижимаюсь к его прикосновению.

— Спасибо, — шепчу я. — Я знаю, что не говорю это часто, но я правда тебе доверяю. Просто иногда старые страхи накатывают.

— Я понимаю, — отвечает он. — После того, как он так сильно тебя ранил, это естественно. Спасибо, что рассказала мне. — Он целует меня. — И если эти страхи снова вернутся, просто поговори со мной, ладно? Я бы предпочёл знать, что у тебя на душе, чем видеть тебя в одиночестве и страдании.

Я слегка сжимаю его руку.

— Спасибо.

Я расслабляюсь на диване после работы. На лице — отшелушивающая маска, которая обещает сделать кожу ярче. На экране играет мой любимый сериал, а в руке бокал домашнего вина риоха от Питера. Рядом уютно свернулся Бэзил, мурлыча от удовольствия. Я провожу пальцами по его мягкой шерсти, как вдруг телефон, лежащий на подлокотнике дивана, загорается от входящего сообщения. Я тянусь за ним, провожу пальцем по экрану и читаю сообщение от Джеймса.

Это смесь случайных слов и цифр, которые я никак не могу понять. Нахмурившись, я набираю ответ.

Я: Что это?

На экране появляются три точки — он печатает. Через секунду приходит его сообщение.

Джеймс: Это все мои пароли.

Моё дыхание перехватывает.

Я: Почему ты отправил мне свои пароли?

Джеймс: Я никогда не хочу, чтобы ты думала, что я что-то скрываю от тебя. Мне жаль, что кто-то раньше предал твоё доверие. Для меня важно иметь твоё. Я обещаю каждый день доказывать, что я этого заслуживаю.

Я перечитываю его сообщение снова и снова, чувствуя, как глаза начинают наполняться слезами. Губы дрожат, и я нажимаю кнопку вызова — мне нужно услышать его голос. Телефон звонит всего два раза, прежде чем его мягкий голос наполняет линию.

— Привет, Эйприл.