Империя соблазна (ЛП) - Финелли Мила

— Мне бы этого очень хотелось, — ответила она тем же тоном.

Я старалась не выходить из себя. У нас с Майки скоро будет очень серьезный разговор. — Спасибо, брат, — рявкнула я. — Мы не хотим тебя задерживать.

Мой брат скрылся в своем кабинете, а я бросила на Палому тяжелый взгляд. — Не спи с моим братом.

Невозмутимая, она грациозно скользнула на барный стул. — Почему нет? Ты, блядь, спишь с моим.

— Это другое. И не твое дело.

— Неправильно. Вито — это мое личное дело. — Она сложила руки на дереве, и я постаралась не смотреть на ее идеальные ногти. — Мне приказано извиниться перед тобой.

Она? Кто, Вито? Я не знала, как к этому относиться. Очевидно, Палома меня не любила, но он не должен был вмешиваться. Мне не нужен был кто-то, кто бы сражался за меня в моих битвах.

Секунды шли, а ее темные глаза продолжали смотреть в мои, выражение ее лица было холодным и непроницаемым. Я отказалась позволить этой женщине запугать меня. У нее нет причин не любить меня, кроме того, что я была увлечением Вито в данный момент. Скоро это закончится, и все вернется на круги своя.

Я ждала извинений. Их так и не последовало.

Я дважды стукнула костяшками пальцев по барной стойке. — Хорошая беседа. Увидимся.

— Подожди.

— Что еще?

— Тебе нужны его деньги?

Что за фигня? Комната закружилась, когда вся кровь в моем теле бросилась мне в голову. — Ты сейчас серьезно, черт возьми?

— Я никогда не шучу о деньгах. — Она наклонила голову. — Итак, скажи мне. Ты надеешься на выплату?

Все во мне замерло. Мои кости, моя кожа. Каждая клетка, замерзшая до мозга костей. Так ли видел меня мир, как какую-то охотницу за деньгами? Так ли думал Вито? Я ничего у него не просила, даже вещей для винодельни, не говоря уже обо мне. Мне было плевать на его деньги.

Меня пронзила волна гнева, словно кто-то поднес к моим внутренностям паяльную лампу. Я сгорала от ненависти к этой женщине. Если бы мы все еще учились в старшей школе, я бы уже повалила ее на пол.

Опираясь на стойку обеими руками, я презрительно усмехнулась. — К черту тебя.

Она казалась спокойной перед лицом моего гнева. Невозмутимой. — Ты понимаешь, почему я должна беспокоиться, не так ли? Ты намного моложе его, и ты явно борешься. — Она указала на меня, оскорбляя меня еще больше. — Я очень защищаю своих братьев. Так ты заботишься о нем — или используешь его для улучшения своих виноградников?

— Слушай, сука. — Я указала ей прямо в лицо. — Я не знаю, в чем твоя чертова проблема, но держись от меня подальше. Мы не друзья, мы не коллеги, ясно? Мне не нужны деньги твоего брата; мне нужен только его член. Который он мне сейчас регулярно дает, пока не вернется в Торонто. Поняла? Так что убери свои наманикюренные гелевые кончики и перестань пытаться затеять со мной какую-нибудь хрень. Потому что я обещаю, если ты продолжишь в том же духе, я тебя прикончу, неважно, братья у тебя в мафии или нет.

Я схватила перчатки со стойки бара и выскочила из дегустационного зала. Я вошла в комнату розлива и включила верхний свет. Затем я заперла за собой дверь, чтобы никто не захотел пойти за мной и выдвинуть еще больше обвинений в мой адрес.

Черт возьми. Я не могла вспомнить, когда в последний раз я была такой сумасшедшей, так взбудоражена. Может, когда Майки проиграл винодельню Вито? Но даже тогда это не казалось мне личным оскорблением.

Палома оскорбила меня в лицо. Неоднократно.

Я ненавидела плохих девчонок. Женщин, да кого угодно. Знал ли Вито, какая стерва его сестра? Вероятно, нет, основываясь на том, что я видела в их семье этим утром. Ну, я бы не стала ябедничать. Я могу выдержать Палому, сколько бы она ни оставалась. Это не могло занять больше нескольких дней. Может, неделю?

В то же время я бы осталась с Майки наверху в винодельне. Там не было второй спальни, но была кладовая, достаточно большая для надувного матраса. Ни за что на свете я не собиралась спать в коттедже или в своем доме, пока эта женщина была на территории. Она могла бы задушить меня, когда мои глаза были закрыты.

Или я могу ее задушить.

И я не хотела ничего объяснять Вито. Мне нужно время, чтобы осмыслить это и успокоиться. Выхватив телефон, я подняла свою переписку с BELLO.

У меня начались месячные. Чувствую себя дерьмово.

Ложусь спать пораньше. Увидимся завтра.

Это ложь, но лучшее, что я могла придумать в тот момент. И мужчины никогда не подвергали сомнению тетю Фло.

Я выключила телефон и принялась за работу.

Позже тем вечером я торчала в кладовке, прокручивая ленту в телефоне, когда пришел мой брат. Он нес бумажный пакет. — Что это? — спросила я. — Я думала, ты ищешь надувной матрас.

— Твой будущий зять прислал это тебе, — он протянул мне сумку.

— Он не мое будущее, придурок. — Я заглянула внутрь. Я сразу узнала содержимое. — О, боже. Фрикадельки. И темный шоколадный торт. Я люблю этого мужчину.

— Можно мне немного? — спросил Майки.

— Нет. Это мое.

Мой брат опустился на какие-то ящики. — Зачем он посылает тебе еду?

— Я сказала Вито, что у меня менструальные спазмы, когда решила, что не хочу его видеть сегодня вечером. — Я достала завернутую сублимацию. — Вито, должно быть, сказал Мазу.

— Это очень мило. Но почему ты избегаешь Вито?

Я засунула в рот огромный кусок саба и застонала. Боже, так хорошо. Горячий и сырный, а томатный соус Маза был идеален. Когда я проглотила, я сказала: — Потому что его сестра меня сегодня разозлила, и я не хочу отвечать на вопросы об этом.

— Ах.

— Она полная стерва, — указала я на него. — Не спи с ней.

Чувство вины отразилось на его лице. — Слишком поздно.

— Какого хрена, Майки! — Я выпрямилась. — Она была здесь, типа, всего минуту!

— Что мне было делать? Она нашла меня в моем офисе сегодня днем, и одно повлекло за собой другое.

Я потерла глаза. — Ты мне сейчас так противен.

— Не знаю, почему. Она чертовски горячая, Мэгс. И в чем проблема? Ты спишь с ее братом.

— Вот почему это так странно. Боже, Майк. Она ужасна.

— О, я бы так не сказал.

Его самодовольное, удовлетворенное выражение заставило потрясающую фрикадельку сесть у меня в животе. — Не порти мне ужин, пожалуйста. Иисус, мужчины — это хуже всего.

— Скажи мне, почему ты ее ненавидишь?

Я проглотила еще кусочек саб-суба. — Она обвинила меня в том, что я золотоискательница! Прямо в лицо!

— Она, вероятно, просто защищает Вито. Они, похоже, подозрительно относятся к чужакам. Побочный эффект мафии.

— Мне все равно. Она должна доверять ему, а не гнаться за мной с выпущенными когтями.

Он пожал плечами. — Может быть, она волнуется, потому что он одобрил список улучшений, о которых я просил, и перевел деньги.

Я сомневалась, но теперь мне стало любопытно. Что я пропустила? — Сколько денег?

— Очень много денег.

— Ну, сколько?

— Девятьсот сорок пять тысяч долларов.

Я чуть не уронила свою тарелку. — Ты попросил у Вито почти миллион долларов?

— Ага, и он заплатил вот так. — Он щелкнул пальцами. — Чувак, черт возьми, набит деньгами.

— Неудивительно, что она беспокоится, что я охотница за деньгами. Что было в твоем списке?

— Все, чего Брюс, Селеста и я когда-либо хотели. И Вито знает, что твой список появится, когда Карло закончит свою оценку.

От всего этого у меня голова шла кругом. — Мне все равно. Палома не имела права нападать на меня так, как она это сделала. И если она попытается сделать это снова, мне все равно, спит она с тобой или нет. Я ее уложу.

Майки поднял ладони, но он смеялся. — Справедливо. Хочешь отпраздновать со мной?

— Что празднуешь? Свою неожиданную удачу или тот факт, что ты сегодня перепихнулся?