Девочка, я тебя добью(сь) (СИ) - Кьяр Яра

Ничего не отвечаю и через несколько минут получаю новое смс:

«Наумова, не испытывай мое терпение!»

В голову приходит лишь одна мысль — это пишет Власов. Вот только откуда у него мой номер? В универе я общаюсь только с Алёной, и мой номер есть лишь у нее. Мы, конечно, не подруги, а просто приятельницы, но мой номер Тимуру она вряд ли стала бы давать после его выходки. Хотя, если он ей чем-то пригрозил, могла и проколоться.

Все же решаю уточнить, кто это, и пишу ответное сообщение:

«Тимур, это ты?»

Через пару мгновений получаю ответ:

«А есть еще кто-то, кого заботит твое отсутствие на парах⁈ Где ты?»

Отвечаю:

«Проспала. Ко второй паре буду. И курсач я твой сделала, можешь не переживать».

«Переживать пришлось бы тебе, если бы не сделала», — огрызается он в своем сообщении.

Мне отчего-то становится приятно, что Тимур сам написал мне. Пусть и не по самому приятному поводу, но написал. Глупо, конечно, радоваться сообщениям от человека, который пытается превратить мою жизнь в ад, но ничего не могу с собой поделать. Маму я ведь все равно люблю, несмотря на вечную нервотрепку, что она мне устраивает. Хотя, это, конечно, другое. Но все же.

Оказываюсь в универе за десять минут до пары и, подходя к аудитории, вижу Тимура. Стоит со своей бандой и смеется над чем-то. Хорошо ему: ни забот, ни проблем, можно и повеселиться. Тимур замечает, улыбка мигом спадает с его лица, и он начинает двигаться мне навстречу.

— Давай сюда, — произносит он, протягивая руку вперед.

— И тебе привет, — недовольно хмыкаю я.

— Че? — кривится он, изогнув бровь.

— Нормальные люди здороваются при встрече, — отвечаю ему, неизвестно откуда набравшись смелости.

— Наумова, ты головой что ли ударилась? — хмурится он, но не злится. — Курсач, говорю, гони.

Вздыхаю и начинаю доставать курсовую из сумки, но вдруг одергиваю себя и произношу:

— Сначала ты мой курсач верни!

— Ты не в себе что ли? — усмехается он, удивленно таращась на меня.

— Нет, ну а как ты хотел? У меня ведь должны быть гарантии. А то заберешь свою работу, а мою не вернешь.

— Да ты че, Наумова⁈ — вмиг вспыхивает Власов и налетает на меня, словно ураган, крепко зажав между стеной и своим телом. — Где смелости набралась⁈

— Нигде, — лепечу я, мотая головой, а про себя думаю: действительно, откуда вдруг такая уверенность в себе?

— Тогда давай сюда курсач. Бегом! — рычит он мне в лицо, а я, как полная дура, пялюсь на его губы, которые всего в паре сантиметров от меня.

— Не могу, — тихо отвечаю ему, наблюдая, как в карих глазах зарождается пламя, готовое испепелить меня на месте. — Не могу, потому что ты меня зажал, — добавляю тут же, пока не нарвалась на еще большие неприятности.

Власов отступает назад, и я спешно вытаскиваю курсовую и протягиваю ему:

— Вот, держи.

— Нормально все сделала, или хрень какую-нибудь понаписала? — хмыкает он.

— Хорошо сделала, как для себя. Полночи над ней просидела.

— Ну это уже не мои заботы, — равнодушно отвечает Власов и разворачивается, чтобы уйти.

— Тимур, — жалобно пищу ему вслед. — А как же моя работа?

— На столе у препода она, — бросает он через плечо, не останавливаясь.

Значит, я получила бы зачет, даже если бы не стала делать за него работу? Ничего не понимаю… Неужели он не такой засранец, каким кажется? Или, может, просто брешет, а работа уже в какой-нибудь помойке лежит?

Ожидаю начала занятия как на иголках, теряясь в догадках, правду ли сказал Тимур. И как только Радион Владимирович зовет нас в кабинет, пулей лечу внутрь. Прохожу мимо преподавательского стола и вижу на нем свою работу. Слава богу, не обманул Тимур!

Звучно выдыхаю от наступившего облегчения и сажусь на свое место.

— Только не расслабляйся, Наумова, — слышу за спиной ехидный голос Власова, который почему-то сел позади, тогда как обычно садится за последнюю парту. — У меня для тебя есть новое задание.

Глава 8

Я в полном негодовании. Что, опять⁈ Новое задание⁈ Но как же так, я ведь такую работу для него проделала! И мне казалось, что это и окажется моей расплатой за подставу. Выходит, что нет.

— И что же тебе нужно от меня? — тяжело вздохнув, шепчу Тимуру, развернувшись к нему в пол-оборота.

— А тебе уже не терпится приступить? — насмехается он.

— Вообще-то, я думала, что после курсача ты оставишь меня в покое, — хмыкаю я. — И это было бы справедливо, тебе не кажется? Я подставила тебя, но исправила ошибку. Все, хватит.

— Нет уж, Наумова, за свою ошибку ты будешь расплачиваться долго, — протягивает Власов.

— А если откажусь, что тогда? Что ты мне можешь сделать? — с вызовом спрашиваю его. — Бить девчонку будешь?

— Да сдалась ты мне, руки об тебя марать, — кривится он. — Но если ты думаешь, что я ничего не могу с тобой сделать, кроме физической расправы, то глубоко ошибаешься. У тебя есть только два варианта — либо делать то, что прошу я и не переживать о, скажем, испорченных работах по начерталке. Или же ежедневно испытывать на себе все прелести наказания за твою ошибку. Решать только тебе.

Так перевернутый чай был не случайностью⁈ Это все Власов подстроил⁈ Ну, конечно, как я сразу-то не догадалась!

Закипаю злостью и уже готова послать Тимура ко всем чертям, за одно и высказать ему все, что о нем думаю. Но не успеваю, потому что Радион Владимирович начинает вести занятие.

За несколько минут прихожу в себя и даже радуюсь тому, что ничего не успела сказать Тимуру. Раз он пошел на порчу моей работы и выкрал курсовую, что он еще может мне сделать? Думаю, очень много неприятного, и лучше не нарываться в очередной раз, а помалкивать. Ведь проблем по учебе я совершенно не хочу, и без того неприятностей уже достаточно.

Когда занятие заканчивается, ко мне подходит Алёна и виновато произносит:

— Прости пожалуйста, мне пришлось дать твой номер Власову. Просто, понимаешь, он…

— Да ничего не объясняй, — прерываю ее и добавляю: — И извиняться не нужно. Мне теперь лучше всех знать, на что способен Власов. И то, что у него есть мой номер — полная ерунда по сравнению с остальным.

— Он тебе что-то сделал? — с опаской интересуется Алёна, пока мы идем по коридору.

— Работу по начерталке испортил, а еще мне прошлой ночью пришлось за него писать курсовую по допечатке, — отвечаю ей.

— Курсовую за ночь⁈ — изумляется она. — Ну ты и монстр!

— Сама себе удивляюсь, — смеюсь в ответ.

— А ты куда пойдешь на перерыве? — спрашивает Алёна.

— В столовую собиралась сходить. С утра проспала и даже позавтракать не успела.

— О, отлично. Я как раз туда тоже собиралась. Заодно поболтаем. Ты же не против?

— Я? Нет, конечно, — изумляюсь такому странному вопросу. — А почему я должна быть против?

— Ну, ты просто ни с кем особо не общаешься. И мне как-то не хотелось навязываться. Вдруг ты интроверт какой-нибудь?

— Кто? — усмехнувшись, переспрашиваю я.

В голове крутится определение этого понятия, но вспомнить никак не могу.

— Ну, некомпанейский человек, скажем так, — отвечает она. — Который не любит находиться в обществе, а предпочитает быть наедине с собой.

— А, точно. Я все время путаю этих интровертов, экстравертов и амбивертов… Поэтому стараюсь не умничать на эту тему, — хихикаю я. — И, нет, я люблю общаться. Просто времени совсем нет на это. Дорога до дома отнимает так много времени, что даже с учебой еле успеваю.

— А почему тебе тогда общежитие не дали, если так далеко живешь? — интересуется Алёна, пока мы стоим в очереди столовой.

— Мама не пустила, — пожимаю плечами.

— Понятно, — кивает она и больше не задает лишних вопросов, видимо, понимая, что это не самая приятная для меня тема.

В столовой беру себе макароны, тефтели с подливой и чай. Тефтели я не очень-то люблю, зато из всех мясных блюд они в столовой дешевле всего. Алёна же набирает себе по полной программе: солянку, мясное рагу, булочку и компот.