Любовь, которую ты вспомнишь (СИ) - Сивая Рина

Диего ничего не спрашивал. Он всегда был умнее меня, поэтому я даже не сомневалась, что он прекрасно понимал все мои сомнения, и знал, насколько сложным для меня будет решение переехать к нему. Но он продолжал смотреть на меня с застывшим вопросом в глазах, а я, несмотря на недавний разговор с матерью, не смогла сказать простое «да».

Мне все еще было страшно. Страшно, что мы разбежимся, что перегорим, что пересытимся друг другом. И одно дело, если это произойдет здесь – в городе, где все знакомо, где у меня есть друзья и близкие. И совсем другое, если расставание застанет меня на чужой земле. Что я буду тогда делать? Стыдливо возвращаться к родителям?

– Ди… это так неожиданно, – смутившись, я отвернулась. Неожиданно, ну-ну. Жить с мужиком-иностранцем месяц и вдруг неожиданно получить предложение продолжить все в другом месте. – Я… можно мне подумать?

Диего кивнул, все еще сохраняя собранное выражение лица. Если мои слова его чем-то задели, он не подал вида.

– Es justo [Справедливо (исп.)]. – Еще раз кивнув, Ди зачесал пятерней волосы – еще один жест, выдающий его волнение. – Мне нужно вернуться в Барселону, возникли срочные дела. У меня самолет через несколько часов.

Сказать, что это сообщение меня раздавило – ничего не сказать. Я могла только сидеть и смотреть, как Диего собирал оставшиеся вещи вроде ноутбука, зарядки и документов и укладывал это все в уже наполненный чемодан. Его я тоже заметила только сейчас, настолько поглощена была видом хмурого мужчины. Умом я понимала, что рано или поздно Ди придется уехать, но всегда думала, что он сообщит об этом заранее и у меня будет время подготовиться.

Я надеялась, что в моем распоряжении окажется хотя бы пара часов, чтобы осмыслить, посоветоваться, решиться на что-то. Но мне не предоставили и пары минут, ведь стоило Диего закончить сборы, как на его телефон пришло уведомление о прибывшем такси. Ди быстро смахнул его и опустился передо мной, взяв заледеневшие ладошки в свои руки.

– Примерно через месяц у меня подписание контракта, – сообщил он, грея мои пальцы своими. – Я приеду, Ана. Дождешься?

Мог бы и не спрашивать. Но вместо ответа я повисла на его шее, сглатывая накатившие слезы. Осознание его отъезда обрушилось на меня разом, придавив точно упавшая кирпичная стена.

– Можно проводить тебя в аэропорт? – спросила шепотом, боясь, что он откажет.

Но Ди просто встал и потянул меня к двери. Я еще не успела переодеться, вернувшись с работы, так что и собираться не пришлось. А всю дорогу до воздушной гавани Диего прижимал меня к себе, целуя в макушку, пока я заливала тихими слезами его рубашку.

Я проводила его до чистой зоны. Ди долго целовал меня и шептал по-испански, что будет скучать каждую минуту. Напоминал, что очень скоро вернется, и мне нужно только потерпеть. Я кивала, не в силах ответить что-то из-за кома в горле.

А когда белоснежный самолет оторвался от земли, унося мое сердце в солнечную Барселону, поняла одну простую вещь.

Диего дал мне месяц на принятие решения. А мне хватило двух минут без него, чтобы все обдумать.

Глава 8.

Заявление на увольнение я написала следующим утром. Вечером сообщила о своем выборе родителям и сестре. Папа сухо кивнул, мама долго плакала, но не отговаривала. Лера с легкостью вызвалась последить за моей квартирой, которую на общем совете было принято сдавать. И спустя две недели я стояла посреди аэропорта имени Жозепа Таррадельяса, сжимала ручку огромного чемодана до побелевших костяшек и набирала дрожащими пальцами давно заученный номер.

Я не говорила Диего о своем прилете, хотя мы каждый день созванивались по видео. Решила сделать сюрприз. Но теперь, вдыхая горячий испанский воздух, банально трусила.

– ¿Ana? ¿Va todo bien? [Ана? Все в порядке? (исп.)]

Я никогда не звонила Ди днем, чтобы не отвлекать его от работы. Да и сама в это время должна была занимать свое офисное кресло, но с некоторых пор я официально безработная.

– Я тут вдруг поняла, что не знаю твоего адреса.

Это правда. В свой испанский отпуск я не бывала у Ди в гостях, хотя знала, что у него есть квартира в Барселоне и вилла в пригороде с выходом к морю. Но Диего никогда не давал своего точного адреса, а мой получил в отеле, подкупив портье.

На том конце трубки повисла тишина. С моей же стороны раздался голос диктора, сообщавший о начале посадки на новый рейс. Диего, судя по следующему вопросу, его услышал.

– Где ты?

Я глубоко вдохнула, собираясь с силами.

– Барселона-Эль-Прат, – постаралась, чтобы это прозвучало уверенно, но по факту почти шептала.

– Буду через час, – строго и по-деловому бросил Ди и отключился.

Я ждала его у окна, развлекая себя беседой с сестрой. Та в честь моего отъезда прогуляла универ и теперь присылала мне фотоотчеты из моей же квартиры, которую освобождала для будущих арендаторов. Я так увлеклась, что не сразу заметила замершую напротив темную фигуру.

В черном деловом костюме Диего выглядел восхитительно. Настолько, что сердце замирало, дыхание сбивалось, а горло могло поспорить с Сахарой за звание самой сухой части планеты.

Ди молчал. Стоял, сжимал в руках мобильник и смотрел так, что я чувствовала себя маленькой девочкой. Пришлось даже встать, чтобы разница в росте не так сильно давила.

– Я подумала, что месяц – это слишком долго, – робко призналась, все еще не зная, прогонит он меня или обнимет. Лично меня так и подмывало броситься к Ди и задушить его в объятиях, но это его показное равнодушие… нет, не ранило, ведь Диего всегда прекрасно умел держать себя в руках. Скорее, озадачивало. – Ты же не против?

Но ответа не последовало. Я рискнула сделать шаг вперед.

– Ди?

– Por favor, dime que estoy despierto [Пожалуйста, скажи мне, что я не сплю (исп.)].

Его голос звучал так глухо, что я не поверила, что говорил именно Диего. Но его взгляд… в нем действительно стояло недоверие, а за ним яркими бликами отсвечивала надежда, заставившая меня улыбаться.

– Ущипнуть тебя? – предложила я.

– Нет. Лучше поцеловать.

Меня не нужно было просить дважды – я одним прыжком оказывалась на Диего, цепляясь за него руками и ногами, как обезьянка, и целовала, вкладывая все те эмоции, что бушевали во мне две недели. Тоску, нежность, безграничную потребность быть рядом и всепоглощающую любовь, заставившую меня отбросить все сомнения ради этого мужчины.

Наверное, только тогда он поверил, что я правда здесь, с ним. И сжал так, что косточки во всем теле захрустели.

– Me estás volviendo loco [Ты сводишь меня с ума (исп.)].

А я глупо улыбалась, пока губы Ди оставляли обжигающие следы на моем лице, и верила, что у нас все получится.

Моя вера была абсолютной. Даже в те моменты, когда мы ссорились и били посуду, даже тогда, когда родственники Диего приняли меня прохладно. И даже сейчас, сидя на диване в нашем доме, обхватив руками колени и глядя в темное море, я все еще верила в нас.

Конечно, мы не идеальные. Мы не умеем обходить острые углы, уступать и признавать чужую правоту. Но мы любим друг друга едва ли меньше, чем полгода назад, встретившись впервые. Я это знала точно.

Воспоминания заставили меня острее чувствовать одиночество и собственную вину. Вот зачем я на него накинулась? Тем более с такими словами. Разумеется, я ни минуты не жалела о решении выйти замуж за Диего. Я была счастлива рядом с ним. И буду еще счастливее, когда он наконец-то вернется. Зайдет через заднюю дверь, прошлепает босыми ногами до ванной, а я подойду к нему сзади и просто обниму. И не нужно будет никаких слов, он и так все поймет, мой прекрасный мужчина.

Только вот Диего не вернулся. Ни этой ночью, ни в одну из последовавших.

Глава 9.

О том, что все идет не так, я начала догадываться спустя два часа. Ди никогда не плавал ночью, особенно в свете того, что недавно перегоревшие фонари на своей яхте он так и не заменил. Еще час я провела на берегу, кутаясь в тонкую кофту, ожидая, что вот сейчас «Жемчужина» причалит к пирсу. А после, наплевав на все, позвонила свекрови.