- Никак. Просто закрой глаз и знай, что зайчик там есть.
- Так просто?
- Да.
- Хорошо, спасибо, красивая и мивая тётя!
Детская непосредственность. Она подходит, обвивает тонкими ручонками мою шею и целует в щеку.
Замечательная куколка, такая живая, искренняя. Обнимаю её в ответ и замечаю тяжелый, пристальный взгляд её матери.
НУ, извините, я не виновата, что ребёнок посчитал меня красивой и милой.
- Оксана, вы тут? Я же просил быстрее! — сначала я слышу мужской голос, выдыхаю, потому что это не голос моего Славы. Точнее, уже не моего. Её Славы.
Голос другой, и мужчина.
- Я не виновата, это твоя дочь
- Естественно, ты никогда не виновата. Здравствуйте.
Это он говорит мне походя, бросая быстрый взгляд и переводя его на дочь.
А я думаю, какой породистый мужик. Не удивительно, что у них такая интересная, красивая девочка.
Они совсем разные. Славина изящная блондинка, светлокожая, нежная, большеглазая. Он — смуглый шатен, с крупными чертами лица, с модной аккуратной бородкой. В идеально сидящем на мощной фигуре костюме.
- Папа! А меня тётя научила солнечных зайчиков ловить. Показать как? А еще тётя тоже Аня, как и я, здорово, правда.
- Да, здорово. — сухо отвечает он, а потом смотрит на меня внимательно. — Анюта?
10.
Буянов
Алексей Николаевич
Смешно... Какая ирония судьбы!
Моя первая любовь, Лёшка Буянов, мой первый мужчина.
Получается, он и есть тот самый тайный мужчина Славиной, от которого она родила дочь? Я читала в интернете. Не могла не полюбопытствовать. Много о ней читала.
Что у неё был короткий роман с тренером, потом она вроде собиралась замуж за своего партнёра, но он ушёл к другой. А ушёл, как оказалось, потому что Оксана ему изменила с неизвестным бизнесменом.
И скрывала роман, встречаясь с мужчиной тайно. Писали, что это потому, что мужчина женат.
Так, значит, Славина, да?
По женатикам?
Неужели нет нормальных, свободных мужиков?
Машинально смотрю на руку Лёши — кольца нет. Но это же ничего не значит, да?
У меня вот есть. А толку?
- Вы... вы знакомы?
Славина удивлена, глазами хлопает.
- Знакомы. — сухо отвечает Буянов. — Оксана, отведи Аню в машину, пожалуйста.
- Мам, пойдём.
- Я? Это твоя машина. Ты её забираешь. Пойдём вместе.
Что такое? Боится оставить своего мужика со мной наедине? Смешно.
Господи, вот это я зашла выпить чайку, да?
Понёс же чёрт.
Хотя... это даже весело. Столько всего нового узнала.
Получается, Буянов назвал дочку Аней?
- Оксана, я прошу. — он говорит очень сдержанно. Он вообще был сдержанным всегда. Он и в сексе был тогда очень сдержанным и зажатым. Ну, это понятно. Мы были друг у друга первыми, нужно было делать на это скидку.
- Мам, ну мы идём? Папа просив!
- Алексей, я не понимаю в чём проблема пойти вместе.
- Проблема в том, что ты никогда ничего не понимаешь. Взяла дочь и отвела в мою машину, быстро.
Ого!
Это он так с ней разговаривает?
Вижу, что лицо Славиной покрывается красными пятнами.
Ужасно.
Мне самой неловко, что я это увидела.
И вроде бы мне нужно, наверное, встать, попрощаться и уйти, не мешать им. Но я даже глотка чая не сделала. И не расплатилась.
Оксана берёт за руку дочь, сверкает глазами на Алексея и уходит не попрощавшись.
Я её понимаю. Неприятно. Но она сама виновата.
- Анюта... он смотрит на меня. Тоже сурово. А мне почему-то смешно.
- Меня тоже будешь «строить»?
- Что? — хмурится, как будто не понимает - А... нет. Ты...как ты?
Интересно, он знает, что у его Оксаны роман с моим мужем?
Наверняка знает.
- Я вот пришла выпить чаю, не ожидала встретить столько знакомых. Ты, значит, отец Анюты? Хорошая девочка.
- Да, отец... Слушай, Ань, у меня сейчас нет времени, я спешу, мне нужно дочь закинуть к матери и ехать на встречу, завал полный, но...я бы хотел с тобой как-то встретиться, пообщаться, ну, просто поговорить. Оставь мне, пожалуйста, свой телефон, я с тобой свяжусь потом, хорошо?
- Нет, Буянов.
- Что? — удивлённо так глазами хлопает:
- Телефон я тебе не оставлю. Извини. И встречаться нам не зачем. И говорить не о чем. Вот так.
- Так, да? — усмехается. Вспоминает, наверное, какой я была раньше? Да, вот такой и была. Категоричной. — Ясно. Что ж.. Ничего не меняется. Хорошо, Анна Андреевна, я вас понял. Всего хорошего.
- Прощай, Алексей Николаевич. Не поминай лихом.
Не уходит. Смотрит на меня.
НУ, смотри. Какая я стала.
До Славиной мне, конечно, далеко. Она красавица. И умница. И талантливая.
Пробивная, деятельная. Яркая.
А я домашняя клуша.
Мне всего сорок два. Как и тебе сейчас, Лёш... или тебе сорок три уже? Да, день рождения же у тебя в январе, я помню.
Мне сорок два, выгляжу я сейчас не важно. Плохо выгляжу. Увы.
Говорят все болезни от нервов, только сифилис от любви. Так вот, у меня не он Наверное, слава богу?
Я тоже не думала, что в сорок два буду выглядеть вот так, стану такой...Ну, видимо, я это заслужила.
Стоит и не уходит.
- Ты сказал, что ты спешишь, Леш.
Усмехается.
- Надо же... Анюта. Снова ты. Опять ты. Мы встретимся и поговорим. Так что, до свидания, Аня Руданова
- Я Доронина.
- Я в курсе.
Поворачивается и уходит.
В курсе.
Значит знает.
Что ж.
Встретимся, поговорим.
Человек предполагает, а бог располагает, Леш.
Так что поспеши.
Наливаю чай. Хорошо, что чайник стоит на специальной подставке со свечкой, он не остыл.
Отпиваю.
А потом... потом начинаю смеяться.
Не очень громко. Но в голос. Хохотать.
11.
Подходит официантка.
- Может быть вам еще одно пирожное?
- Да, принесите. А вообще, у вас очень вкусные феттучини с лососем, давайте и их.
Проголодалась.
Руки дрожат.
Нервы ни к чёрту.
Почему именно Буянов?
Что за дурацкая ирония судьбы?
Хотя, почему меня это должно касаться теперь? Плевать.
Мне нет никакого дела до Славиной, до её романов, до её мужиков. И до моего мужа.
Мне есть дело только для себя.
Почему я себя хороню?
Почему превратила себя в старуху?
Я жить хочу!
Хочу и будут.
Накручиваю на вилку нежно зеленые феттучини — они со шпинатом, отправляю в рот.
Какое наслаждение!
Как хорошо жить!
Я буду жить. И даже не всем назло. Просто для себя.
Что там с гостиницами?
Жаль, нельзя заказать выпить, я же за рулём. Ну, я могу потом. Мне можно Бокал Апероля. Или просекко.
Или коньяк.
Возвращаюсь к просмотру.
Да, гостиниц много, все интересные. Есть подешевле, есть подороже.
Не думаю, что Доронин настолько опустится, что заблокирует мне карты. Ну, даже если и так, у меня есть своя карта, которую он тронуть точно не сможет. И денег на ней, ну, не то, чтобы много, но на неделю в гостинице хватит.
Так, а что потом?
Вопрос задаю сама себе, и сама себя ставлю им в тупик.
Я не знаю, что потом.
Я об этом не думаю.
Мне страшно об этом думать. Я поставила блок.
Потом — буду думать потом.
В конце концов есть еще одно место, куда я могу поехать. Собственно, только туда и могу. И я об этом думала.
Но не сейчас, точно.
Сейчас у меня не хватит сил, духу не хватит:
Особенно после встречи с Буяновым.
Так.
«Four Seasons Зеазопз» я, естественно, не потяну. Семьдесят две тысячи за ночь. Нет, я, конечно, супруга довольно богатого человека, но... То есть, уже не супруга. Почти.
Когда мы куда-то выбирались со Славой и с девочками, это были, конечно, очень приличные места. Раньше — отели. Потом мы бронировали виллы. Потом купили дом в Испании и виллу на Кипре. Потом…
