Измена. Он полюбил другую (СИ) - Борзова Нюра

Всю оставшуюся дорогу мы молчим, но воздух в машине густеет от едва сдерживаемой злости и напряжения. Не стоило мне выплескивать свою ярость и накалять ситуацию еще сильнее. Мне хотелось, чтобы ближайшие девять месяцев прошли максимально спокойно и безболезненно, но я не уверена, что смогу сделать все для этого необходимое. Я смирилась с судьбой своего брака несколько месяцев назад, когда убедилась в измене мужа, но я хочу, чтобы Костя спокойно доучился и сдал экзамены, а не барахтался с нами в грязи развода…

— Ян, прости меня. Мне не стоило говорить с тобой… так. Это было бесчувственно и неуместно. Я не хочу усложнять жизнь никому из нас. Мы можем не портить друг другу вечер?

— С удовольствием. Я прошу прощения за то, что сказала, и за то, как я это сказала.

— Извинения приняты, но не стоило тебе извиняться. Мне неприятно это признавать, но, возможно, в твоих словах есть доля правды. И если тебе станет легче, я сдам анализы и сообщу тебе результаты. Ты мне не доверяешь, и я тебя не виню, но я говорю правду.

— Мне будет проще, если ты сдашь анализы. Не хочу неприятных сюрпризов.

— Хорошо. Я тебя понял.

Мои глаза снова наполняются слезами, когда мы сворачиваем на нашу улицу. Моя жизнь должна была сложиться совсем не так. Мне больно и обидно, и чувства получается сдержать с трудом. Отвлечься от того, что бушует внутри, получается только переступив порог квартиры.

— Что? Когда ты…? Как? — я даже не могу сформулировать вопрос до конца или собраться с мыслями. Свет в коридоре выключен, но дома совсем не темно. Все блестит и мерцает разноцветными огоньками гирлянд, и запах стоит просто волшебный, свежий и сосновый. Руки покрываются мурашками от неожиданности и удовольствия.

— Мы с Костей решили сделать тебе сюрприз. Создать новогоднюю атмосферу, так сказать.

— Как красиво. Вот это вы постарались, — я улыбаюсь, и тут в коридор вылетает невероятно довольный Костя.

— Ну что, как тебе, мам? — чуть нервно спрашивает он, подходя ближе.

— Мне нравится, Кость. Вы с папой превзошли сами себя.

— И это только начало! У нас есть главный сюрприз! Пойдем посмотрим!

С этими словами Костя хватает меня за руку и утягивает вглубь квартиры.

— Аккуратнее, сын! Твоя мать весь день на ногах, — Вадим едва успевает за нами, весело посмеиваясь.

Когда мы входим в гостиную, я уже не могу сдержать восхищенного вздоха. Прямо посреди комнаты стоит огромная ель, чуть ли не упирающаяся в потолок — и как они умудрились затащить ее в квартиру?

— Ух ты. Я даже подумать не могла, что вы, мальчики, способны на такую красоту. Настоящее волшебство, — я легко касаюсь зеленых иголок кончиками пальцев и полной грудью вдыхаю головокружительный аромат. — Вы не стали наряжать елку, чтобы ее нарядила я?

— Да. Если честно, мы не знаем, где лежат украшения и какие у тебя были задумки на этот год, — объясняет Вадим. — Но мы купили кое-что новое, все лежит на диване. Надеемся, тебе понравится.

Вадим с Костей просто не могут скрыть своего восторга от проделанной работы. Я очень тронута их желанием удивить и порадовать меня.

А муж, кажется, немного смущен моей похвалой. Забавно.

Я быстро собираю волосы в хвост и, преодолевая усталость, принимаюсь наряжать елку новыми украшениями. Костя помогает, пытаясь скрыть свой неуемный энтузиазм. Вадим наблюдает за тем, как мы с Костей смеемся и шутим друг с другом. У него странное выражение лица, и он тише, чем обычно. Но он с нами, и он старается. Я должна отдать ему должное как минимум за эти попытки.

— Мне нужно кое-что достать из шкафа в спальне, — вдруг вспоминаю я. Там на верхней полке должны лежать украшения, которые Костя сделал сам еще в начальной школе.

Я ухожу в спальню, а Вадим догадывается принести туда же табурет с кухни.

— Давай я достану коробку? — предлагает он, поставив стул перед шкафом.

— И наведешь мне там жуткий беспорядок? — я беззлобно усмехаюсь и, скинув тапочки, сама забираюсь на табурет.

Стоит мне едва пошатнуться в попытке аккуратно подвинуть сложенные на полке вещи, и Вадим кладет ладони мне на бедра, чтобы не дать свалиться на пол. И это уже слишком. То, как искренне Вадим хочет помочь, выбивает из колеи. Воспоминания о том, какими наши отношения были раньше, причиняют слишком много боли, думать о них не хочется. Вадим придерживает меня, а потом аккуратно принимает коробку с игрушками из моих рук и помогает мне спуститься. Казалось бы, бытовая мелочь, но сердце все равно бешено заходится в груди, как будто мы с Вадимом вдруг слишком близко друг другу.

Так быть не должно. Сделка заключалась совсем в другом.

Глава 8

Вадим

Пока Яна роется на верхней полке в поисках нужной коробки, я придерживаю ее и периодически забираю из ее рук мешающие вещи. Казалось бы, всего одна полка шкафа, которую слишком долго никто не разбирал, а столько событий вокруг. И мы работаем, как настоящая команда — такого у нас не было слишком давно, и поэтому я больше не мог жить в браке без любви.

Яна дрожит от моих прикосновений, будто и вовсе не ожидает, что я окажусь так близко. Но не могу же я допустить, чтобы она свалилась на пол или уронила что-то? Не хочется, чтобы моя жена расстраивалась еще и из-за каких-то бытовых глупостей, у нее и так достаточно поводов для грусти. Как бы сильно ее условия не мешали моему счастью, Яне я желаю только добра, и в этом я абсолютно искренен. Тем не менее, она больше не может выносить даже мысли о моем присутствии, и я не могу винить ее в таком отношении. Но именно этот порочный круг и привел нас к такому состоянию.

Яна открывает еще одну коробку и застывает на месте. Она поджимает губы, и в глазах блестят слезы. У меня болезненно ноет сердце.

— Что там, Ян? — тихо спрашиваю я, глядя на нее снизу вверх.

Яна качает головой и едва ли не оступается с шаткой табуретки — я помогаю ей спуститься обратно на пол.

— Нашла? — уточняю я, пытаясь заглянуть в коробку.

Там лежат украшения, сделанные много лет назад. Тогда Костя увидел в магазине набор для создания елочных игрушек и вцепился в него мертвой хваткой, и мы с Яной не нашли причин ему отказать. Пока мы по очереди возились с творчеством сына, заливая гипс по формам и раскрашивая заготовки, вся квартира превратилась в настоящий хаос, потому что Костя еще не умел быть аккуратным, а мы с Яной не то что бы мастера на все руки в таких вопросах. Но игрушки вышли просто замечательные.

— Это был замечательный праздник, — улыбаюсь я, пытаясь добиться от Яны хоть какой-то реакции.

— В ту новогоднюю ночь ты сказал мне, что хочешь попробовать завести еще одного ребенка.

Я уже давно забыл об этом, но Яна, конечно, все помнит.

— Жаль, что ничего не вышло.

— Зачем жалеть, у вас с Таней все впереди, — Яна крепче сжимает пыльную коробку и поворачивается к двери. Я кладу руку ей на плечо, чтобы остановить.

— Зачем ты так?

Яна с отвращением фыркает, не торопясь поворачиваться ко мне.

— Вадим, ты сейчас серьезно? Она молодая — ей всего двадцать с небольшим. Однажды она захочет иметь детей. А помнишь, когда-то мы шутили, что Костя станет совсем взрослым и самостоятельным, а нам будет всего под сорок, и мы сможем, наконец, заняться собой, путешествовать, как следует оторваться? Но теперь ты потратишь эти годы на подгузники и бутылочки для новорожденного. Освободишься уже под шестьдесят… ну или раньше, если твоя любовь вдруг решит, что ей нужен кто-нибудь помоложе.

Яна сует мне в руки несчастную коробку и оставляет меня в спальне одного, потрясенного и потерянного. Мы с Таней не говорили о детях — мы едва ли думали о планах на неделю вперед, — но Яна права. Таня еще очень молода, и со временем она захочет ребенка. Если она решит дождаться тридцати, я выйду на пенсию, когда наш ребенок окончит школу.

Неужели я правда хочу такой жизни? К ней я стремился все эти годы?

— Папа! Ну где там игрушки? Неси их сюда! — Костя вырывает меня из моих невеселых размышлений. Я на автомате закрываю шкаф и выключаю свет в спальне, а потом послушно иду в гостиную, к сыну и нашей новогодней елке.