Паутина (СИ) - Костадинова Весела

У меня перехватило дыхание.

Игорь обнял и прижал к себе, не заботясь ни о чем, я почувствовала, как он наклонился и тихо поцеловал меня в висок. Лёгкое прикосновение, но от этой обречённой, тихой нежности у меня закружилась голова. В этом поцелуе не было обещаний, не было слов — только какое-то неизбежное понимание.

— Почему вечером? — тихо спросила я, не открывая глаз, вдыхая запах его кожи.

— Гостя ждём, Лиа, — его голос прозвучал почти спокойно. — И я надеюсь, у него будут ответы на многие вопросы.

Он медленно провёл ладонью по моей спине, чуть отстраняясь, чтобы заглянуть мне в глаза. В его взгляде было что-то, от чего внутри стало совсем неуютно — не страх, не сомнение, а осознание того, что дальше не будет ни простых решений, ни лёгких путей.

— А дальше… — он задержал дыхание, словно сам не был до конца готов произнести это вслух, — дальше только тебе решать, что делать.

42

Время до вечера коротали в свободном режиме. Василий всем своим видом дал понять, что говорить пока больше не будет, растянулся на скамье, натянул кепку на лицо и притворился спящим. Игорь ушел на кухню, готовить ужин. Никто меня больше не держал, телефоны валялись на столе, словно всем стало все равно буду ли я звонить куда-то или нет.

Я ходила по дому, как львица в клетке, стараясь хоть на мгновение заглушить в голове поток вопросов, злости, хаоса и страха. Страха, впервые за этот год, не за себя. Я боялась за Беату, боялась за подруг и бабушку и боялась… за своих похитителей, хоть в голове так и не укладывалась мысль о том, что Максимилиан способен на то, что я видела на фото.

В итоге первая не выдержала Катя.

- Да угомонись ты уже, - вырвалось у нее. – Иди вон, ягод собери нормальных, что ли, задолбалась я несколько дней красные от зеленых сортировать.

Я невольно хмыкнула, скосив глаза на Игоря, мариновавшего мясо.

- Я думала, - слегка откашлялась, понижая голос, - что это ты собирала….

- Ага, бегу и падаю, - фыркнула женщина насмешливо. – С утра шел и обдирал все, что под руку попадалось. А потом матерился, глядя сколько мне выбрасывать приходилось!

Я не удержала улыбки.

- Почему мне не отдавала?

- Чтоб у тебя к стрессу и шоку еще и понос прибавился? – фыркнула Катя, и я невольно расхохоталась, заливаясь краской и радуясь, что этот разговор мужики не слышат. – Знаешь, - добавила она, выдавая мне с полки маленькую корзинку, - если это не любовь, то я вообще не знаю, что люди этим словом называют.

Совета ее я послушала, все лучше, чем слоняться без дела. Собирала сочные, алые, налитые соком и сахаром ягоды, а в голове метались тысячи мыслей и вопросов.

А когда вернулась, Василий уже проснулся от дремы и поглядывал в сторону подъездной дороги.

- О, ягоды, - обрадовался он и тут же сгреб целую охапку, - для разнообразия даже красные, - закинул в рот пару штук. – Голубка, а от тебя, как вижу, тоже польза может быть.

- В отличие от тебя, - закончила за него Катя, глазами, показывая, чтобы я прошла на кухню.

Игорь сидел за столом и чистил картошку, но судя по лицу мысли его были далеко. На мои шаги поднял голову и молча кивнул.

Я нашла в ящике стола картофелечистку и села рядом, помогать. Солнце уже клонилось к закату, а мы просто молча сидели рядом, объединенные общими мыслями и молчанием.

Когда закончили, он без слов забросил овощи в духовку, точно так же молча наполнил чайник водой и поставил его на плиту. Его движения были плавными, неторопливыми, и в этом было что-то настолько домашнее, настолько обыденное, что я позволила себе на мгновение просто погрузиться в это. Не думать о прошлом. Не задумываться о будущем.

Я смотрела, как вода закипает, слушала, как чайник начинает тихо потрескивать, как его дыхание ровно смешивается с тишиной комнаты. Когда первый пар начал подниматься из носика, я сама встала и заварила чай, механически, бездумно, словно делала это уже тысячу раз в этом доме.

Когда поставила перед ним большую кружку с горячим напитком, он удивленно посмотрел на меня, приподняв бровь.

— Спасибо, — тихо сказала я, садясь рядом.

— За что? — его голос был немного хрипловат, и он смотрел на меня так, будто не привык к подобным словам.

Я смутилась, почувствовав, как щеки слегка нагрелись.

— За клубнику, — улыбнулась, опустив взгляд в чашку.

Он усмехнулся, махнув рукой.

— А, — протянул он, будто это не стоило упоминания.

Я посмотрела на него исподлобья.

— У тебя… — я откашлялась, — дальтонизм?

Он коротко хмыкнул, откинувшись на спинку стула.

— Угу, как-то так…

Я закусила губу, сдерживая улыбку.

— А как же ты индикаторы различаешь?

Он усмехнулся шире, на секунду взглянув на меня с той самой легкой насмешкой, но без злости.

— А на что мне студенты даны? — отозвался он с нарочито важным видом. — Должно же быть в положении наставника хоть какое-то преимущество.

Я покачала головой, не сдержав короткого смешка.

- Пользуешься служебным положением?

- Конечно, - темные глаза на несколько минут наполнились искорками смеха – искреннего, настоящего, на который невозможно было не ответить, хотя щеки уже полыхали.

Звук подъезжающей машины ворвался в наше спокойное одиночество, разом разрушив все очарование. Я вздрогнула, заметив, что Игорь тоже напрягся.

Он молча встал и подошел к окну, выводившему на подъездную дорогу.

- Что там? - прошептала я.

Игорь обернулся, и лицо его снова было каменным.

- Пойдем, Лиа. Приехал наш гость. Пойдем, - он вдруг порывисто притянул меня к себе. Всего на мгновение и тут же отпустил, и я поняла – ему тоже страшно.

Мы вышли на веранду, где сидела мрачная Катя. Василий стоял на посыпанной дорожке перед домом, встречая гостя, выходящего из потрепанного старого внедорожника. Мужчины тут же обменялись крепкими рукопожатиями, о чем-то быстро переговариваясь. Игорь погладил меня по плечу и тоже спустился к гостю.

Они мгновение смотрели друг на друга, а после тоже пожали друг другу руки. Страх чуток разжал свои когти – значит приехавший был другом, а не врагом.

- Кто это? – тихо спросила у Кати.

- Я его не знаю, - тут же ответила она, тоже подходя к перилам и поглядывая на мужчин.

Незнакомец в этот момент поднял голову и посмотрел прямо мне в глаза. Он был невысоким, даже чуток щупловатым, с короткими светло-русыми волосами. Но что-то в его движениях, его жестах, в чертах его лица показалось мне невероятно знакомым. Словно я знала его, но никак не могла вспомнить.

Мужчины, повинуясь приглашению Василия, прошли на веранду. И незнакомец протянул мне руку.

- Рад познакомиться, Лиана, - голос его был глубоким, сильным, никак не вяжущимся с его внешним видом, а вот в глазах стояли тоска и боль, не смотря на легкую улыбку, с которой он поздоровался со мной. – Жаль, при таких обстоятельствах.

- Мы знакомы? – тихо спросила я.

- Заочно, девочка, - тяжело вздохнул он. – Возможно обо мне ты слышала… от моей дочери.

Я приподняла брови, переводя взгляд с незнакомца на Игоря.

- От Марины, - тихо добавил мужчина. – От Марины Ломовой, Лиана. Я – Аркадий Ломов, папа Марины.

Теперь я понимала, что именно показалось мне таким знакомым – они действительно были очень похожи с Мариной. Форма глаз и тот же упрямый изгиб губ, который я когда-то видела на лице его дочери, светло-русые волосы, даже некоторые движения.

- О, да, - я кивнула, - Марина говорила о вас. Вы – журналист… Живете в Москве, да?

- Верно, - кивнул он, проходя на веранду и садясь за стол. Катя ушла на кухню и вернулась с горячим чайником, разливая всем чай.

- Как Марина? – тихо спросила я, - у нее все хорошо? Как она осваивается в Москве?

На долю секунды на веранде повисло тяжелое, томительное, густое молчание, а потом Аркадий поднял на меня потемневшие глаза, полные тоски и боли.