Запретный плод (ЛП) - Ричардсон Аманда

Она отступает назад, и это движение пронзает меня ледяным осколком сомнения.

— Да. И я могу все объяснить, но...

Ее лицо искажается, и она бросает на меня свой самый ядовитый взгляд.

— Ты чудовище, — шипит она. — Как долго это продолжалось? С тех пор, как она стала несовершеннолетней? Я не против привлечь власти.

— Нет! — кричит Зои. — Нет, ничего не было, пока мне не исполнилось восемнадцать!

Каролина смотрит на Зои, и выражение ее лица смягчается, но лишь немного.

— О, Зои. Это называется груминг, — добавляет она, поворачивается и снова смотрит на меня.

— Н-нет, — шиплю я, вскидывая руки. — Я не ухаживал за ней.

Каролина протягивает руку, чтобы не дать мне продолжить. — Я не хочу слушать твои оправдания. Мой брат дал тебе одну работу, когда умер. Он бы уже перевернулся в могиле, если бы знал, что ты пристал к его дочери, когда это было едва ли законным.

Ее слова врезаются в меня, пронизывая каждую мою неуверенность, каждый страх, каждую мысль о вине, пока мои внутренности и эмоции не становятся полностью разрушенными. Что-то низкое и тяжелое опускается на дно моего желудка, и когда я открываю рот, чтобы спросить ее, могу ли я объяснить еще раз, она хватает Зои за руку.

— Ты в порядке? — спрашивает она, ее голос звучит тихо.

Зои отдергивает руку.

— Ты жестока, — говорит она, в глазах блестят слезы. — Я взрослая. И я в… — Она останавливает себя, на секунду переводит взгляд на меня, а затем снова на Каролину. — Если бы ты только знала...

— Я не могу этого сделать, — говорит Каролина, отстраняясь от нас обеих. И тут я вижу, как по ее щекам текут слезы. — Мой брат был бы так разочарован.

Одним быстрым движением она поворачивается и выходит из бара.

Все мое тело словно окунули в ведро со льдом, и я вижу, как руки Зои скручиваются по бокам.

— Черт, — шепчет она, поворачиваясь ко мне лицом. Она вытирает глаза и пожимает плечами. — Ну, все прошло хорошо, — говорит она, ее голос хриплый, когда она фыркает. — К черту. Мы можем поговорить с ней на следующей неделе. Пусть остынет. Объясним ситуацию. — Подойдя ко мне, она обхватывает меня за талию. — Я не хочу, чтобы это испортило нам выходные, — добавляет она, голос мягкий. Уязвимый.

Я зажмуриваю глаза, чувствуя, как во мне разгорается сомнение. Оно сидит во мне как камень, слишком тяжелый, чтобы его игнорировать. Но когда руки Зои сжимают меня, и я вдыхаю аромат фиалок, напряжение рассеивается.

Каролина была удивлена. Она придет в себя.

Мы стоим так несколько минут, пока я раскачиваю нас в такт музыке. Наконец Зои отстраняется.

— Пойдем.

— Сейчас? — спрашиваю я, оглядываясь по сторонам в поисках Майлза и Стеллы.

Зои, должно быть, замечает мою нерешительность, потому что она достает из кармана телефон и быстро набирает сообщение, прежде чем громкий звук проникает в воздух вокруг нас.

— Вот. Я сказала им, что у нас была неудачная стычка с Каролиной и что мы не в настроении оставаться. — Сглотнув, она берет меня за руку. — Это не ложь.

Я в оцепенении смотрю, как она ведет меня через бар к выходу. Я выхожу за ней на парковку, где по привычке беру наши сумки и накидываю пальто ей на плечи. Прогулка до отеля проходит в тишине, но не в комфортной обстановке. Клянусь, я постоянно вижу, как Зои открывает и закрывает рот, но никто из нас не произносит ни слова, пока мы не регистрируемся в отеле.

В отличие от прошлого раза, Зои молчит, пока я разговариваю с Барбарой, а когда мы поднимаемся на девятый этаж, она один раз сжимает мою руку.

Внутри комнаты я медленно закрываю и запираю дверь, в голове все еще крутятся слова Каролины.

Ты чудовище.

Мой брат был бы так разочарован.

Я сглатываю и ненадолго закрываю глаза, делая успокаивающий вдох, прежде чем повернуться лицом к Зои.

От открывшегося передо мной зрелища я едва не падаю.

Зои стоит на коленях рядом с диваном, ладонями вверх, глядя в пол.

Что бы там ни случилось с Каролиной, это последнее, о чем она думает, и то, как она поставила свои туфли рядом с диваном и откинула мою куртку на спинку, прежде чем немедленно занять свое место...

К черту.

Мы уже переступили черту, так почему бы не потанцевать на другой стороне?

Я вспомнил ее слова, сказанные ранее. Как она почти сказала то, от чего мое сердце едва не остановилось от шока.

Я взрослая. И я в...

Я знаю, что она хотела сказать. Ее эмоции были чисты и очевидны на ее лице.

И я влюблена в него.

— Посмотри на меня, пожалуйста, — бормочу я, засунув руки в карманы джинсов. Она поднимает голову, выражение лица нейтральное, и я почти улыбаюсь тому, как хорошо у нее это получается. — Прежде чем мы начнем, я хочу проверить. Ты в порядке?

В ее глазах что-то промелькнуло, но она кивнула. — Да. Я ждала этого всю неделю, и...

— Я не спрашивал, волнуешься ли ты, — говорю я, мой голос тихий и собранный. — И не спрашивал, ждешь ли ты этого с нетерпением.

Подойдя ближе, я прижимаю руку к ее щеке, и она прижимается ко мне. Это движение что-то делает со мной, и я прочищаю горло, чтобы скрыть эмоции, пытающиеся вцепиться мне в горло. — Думаю, мы оба знаем, как мы взволнованы, — добавляю я, позволяя своему голосу стать низким и хриплым. — Как долго мы ждали. Как сильно мы хотим этих выходных. Но с моей стороны было бы упущением не убедиться, что ты в порядке эмоционально после всего, что только что произошло.

Она сглатывает и смотрит вниз. — Это было... шокирующе. Но я умею держать себя в руках. В конце концов, ты значишь для меня больше, чем все остальное. То, что у нас есть, это… — Ее голос срывается, и она делает секундную паузу. — То, что у нас есть, - это лучшее, что когда-либо случалось со мной, и я бы очень хотела начать наши выходные прямо сейчас, если ты не против.

Переместив руку к ее челюсти, я приподнимаю ее подбородок и смотрю в ее слезящиеся глаза. Несколько секунд я сканирую ее лицо, чтобы убедиться, что в выражении ее лица нет никаких колебаний и ничто не прячется за медово-карими глазами. Однако единственное, что я вижу на ее лице, - это обожание.

Преданность.

Покорность.

От ее взгляда у меня в груди щемит тепло, и я ласково провожу большим пальцем по ее щеке.

— Ты такая идеальная, ты знаешь об этом? — бормочу я, мой голос нежен.

— Спасибо, — шепчет она.

У меня болит в груди от того, что осталось недосказанным между нами, поэтому, чтобы отвлечься, я иду к своей сумке.

— Я подумал, что мы могли бы попробовать что-то новое.

Расстегнув молнию, я достаю маленькую черную коробочку и протягиваю ей. С расстояния в несколько футов я наблюдаю за тем, как она открывает верхнюю часть коробки, открывая роскошное бондажное удержание, которое я заказал для нее - для нас. Я знаю, что ей нравится быть скованной, и после некоторых исследований я посоветовался с Орионом и выбрал именно это изделие.

По сути, это толстая черная кожаная сбруя, перекинутая через грудь, с шестью петлями, закрепленными за спиной для рук. Когда Зои достает его из коробки, у нее темнеет в глазах, когда она берет его за один палец.

— Мне нравится, — говорит она напряженным голосом. — Надень его на меня, пожалуйста.

Мне требуется секунда, чтобы понять, что неровность ее голоса - это волнение. Улыбаясь, я подхожу к ней и помогаю ей встать на ноги.

— Повернись.

Как только она оказывается передо мной, я не спеша раздеваю ее сзади. Мои пальцы задерживаются на секунду, когда я прикасаюсь к ней, и когда я просовываю руки под ее сетчатую рубашку, чтобы снять ее, она вздрагивает от моих прикосновений. Сняв ее, я кладу ее на спинку дивана, а затем перехожу к пуговице ее брюк. Когда она расстегнута, я позволяю своим рукам скользнуть между брюками и ее темно-красными кружевными трусиками - она снова вздрагивает.

— Кто-то чувствительный, — говорю я, проводя языком по ее уху, в то же время мой член дергается у нее за спиной.