Прекрасная месть (ЛП) - Райт Кения

Повсюду – группы полуголых мужчин. Их тела играли мускулами, а движения были точными и отточенными, словно в танце.

И все до одного были чертовски горячими.

М-м-м.

Я не смогла сдержать легкое возбуждение, вспыхнувшее у меня в животе, пока смотрела на них.

Лэй перехватил мой взгляд и ухмыльнулся:

– Нравится, что видишь?

Я вспыхнула, застигнутая врасплох:

– Я... ну... Они просто очень... подтянутые.

Лэй тихо рассмеялся:

– Смотри, а то еще навлечешь на них беду.

– И с чего бы тебе вредить этим парням? – прищурилась я.

– Из-за того, как ты на них пускаешь слюни.

– И почему ты вообще собираешься это делать, Хозяин горы? – фыркнула я, недовольно цокнув языком. – Я вообще-то просто наслаждаюсь видом.

Его ухмылка стала шире:

– Ах, вот как ты это называешь?

– У тебя, между прочим, целый гребаный гарем. Не строй из себя ревнивца.

Пока мы шли дальше, я не могла отделаться от ощущения восторга перед красотой этого места. Воздух был сладким и чистым, солнце ласкало кожу своим теплым светом. Я чувствовала себя живой, по-настоящему живой – впервые за долгое время.

Мы прошли мимо группы женщин, тренировавшихся в стрельбе из лука. Их движения были плавными и точными, словно у танцовщиц: они легко натягивали тетиву, сосредоточенно следя за мишенями.

Пара девушек бросила в нашу сторону взгляды и что-то зашептала.

Мы не останавливались.

Я посмотрела на Лэя:

– Ты часто сюда приезжаешь тренироваться?

– Да. Примерно, раз в четыре месяца.

– Зачем?

Лэй задержал на мне взгляд:

– Это место покоя для «Четырех Тузов». Здесь мы обретаем тишину среди хаоса.

– То есть, своего рода ретрит?

– Да, – кивнул он. – К тому же считается, что духовный и ментальный рост начинается тогда, когда мы отключаемся от внешнего мира и проводим время на природе.

В его голосе звучало глубокое уважение.

– Мой отец однажды медитировал здесь тридцать дней подряд, полностью отрезанный от остального мира. Именно здесь он овладел Спиралью Лазурного Дракона.

По спине пробежала дрожь любопытства.

– Что это такое? – спросила я.

– Опасный прием.

– Ты когда-нибудь покажешь мне, как он выглядит?

Не говоря ни слова, он отпустил мою руку. В следующую секунду его тело закружилось в стремительном вихре. Лэй трижды резко развернулся вокруг своей оси, двигаясь с такой плавной мощью, что у меня захватило дух.

Да ну нахрен!

Последний поворот он завершил мощным ударом кулака, который рассек воздух, а затем, словно взлетев, отбил ногой в прыжке. От силы его движений поднялась такая волна ветра, что меня буквально отбросило назад.

Я пошатнулась:

– Охренеть.

Лэй приземлился на ноги, тяжело дыша.

– Это и есть Спираль Лазурного Дракона.

Я моргнула.

Показ длился всего несколько секунд, но он навсегда врезался в мою память.

Я сглотнула:

– Я вообще-то в полнейшем восторге.

– Да? – он снова подошел ко мне.

– Еще бы, черт возьми.

Он взял меня за руку, окутывая своим теплым прикосновением.

– Забавно, – сказал он, – мой отец сам придумал этот прием, но так и не научился нормально защищаться от него.

– То есть... ты собираешься использовать это против него в бою?

Лэй поднял взгляд к небу, где в вышине парили две черные вороны.

– Да. Таков план.

Он снова повел меня вперед. Но каждые несколько шагов все равно поднимал глаза вверх, снова и снова следя за птицами.

Ему предстоит пережить столько всего на этой неделе. Все это просто полный пиздец.

Острое чувство вины защемило меня изнутри.

Так сложно было примирить нежность этого момента с той жестокой откровенностью, которую я вывалила на него всего несколько минут назад.

А вдруг я зашла слишком далеко?

Я заставила Лэя столкнуться с болезненной реальностью, с необходимостью отпустить тело Шанель. И хоть каждое мое слово было правдой, чувство вины за то, что я надавила на него, продолжало терзать меня.

Правильно ли я поступила, мама? Разве ты сама не сказала бы мне, что об этом нужно было поговорить?

Конечно, ответа не последовало.

Но я все равно размышляла.

Кто я такая, чтобы предъявлять ему такие ультиматумы?

Я знала Лэя совсем недолго, а уже умудрилась перевернуть его жизнь с ног на голову, разрушить его странный способ справляться с болью и заставить посмотреть правде в глаза, по-настоящему, а не убегая от нее.

Но ведь это правильно... правда?

Он держался не за живую память, а за мертвый груз. Тело Шанель стало для него не спасательным кругом, а якорем, тащившим его все глубже в бездонную пропасть горя.

Она заслуживала покоя.

И он тоже.

Я просто хотела, чтобы он исцелился. Чтобы смог вернуться к жизни. И если для этого мне суждено стать в его истории злодейкой... ну что ж. Так тому и быть.

К черту все.

Я начала заботиться о нем гораздо глубже, чем могла себе представить.

Поэтому я не отпускала свою вину за то, что подтолкнула его к переменам. Да, это была горькая пилюля. Но я готова была ее проглотить. Потому что Лэю нужен был не человек, который вечно будет ему поддакивать. Ему был нужен друг, соратник, тот, кто вытащит его с края пропасти, а не подтолкнет к падению.

И я была решительно настроена стать этим человеком. Во что бы то ни стало.

Лэй сжал мою руку, возвращая меня в реальность.

– О чем ты думаешь? – спросил он тихо.

Я глубоко вздохнула и подняла на него глаза:

– Я просто... переживаю за тебя. И за грядущий бой.

Его лицо оставалось непроницаемым.

– Будет тяжело. Но я должен это сделать. Ради Шанель. Ради своей семьи. Ради своих людей.

– Я знаю, – кивнула я. – И я буду рядом. Что бы ни случилось.

Он улыбнулся:

– Это будет куда приятнее, чем если бы ты надрала мне задницу за нападение на Бэнкса.

Я усмехнулась:

– Я вообще-то не шутила.

Он рассмеялся:

– Я знаю.

Хотя, если честно, я не представляла, как бы смогла надрать ему задницу.

Мы снова шли молча, впитывая в себя звуки и запахи лагеря. В воздухе витал аромат костров, доносился смех и оживленные разговоры.

Меня накрыло теплой волной умиротворения.

Я была так рада, что мы уладили все, и что я осталась здесь.

Правда, впереди меня ждали еще непростые разговоры: надо было поговорить с Бэнксом, рассказать ему о папе, заняться организацией похорон. И еще сообщить новость своим сестрам.

Ком в груди начал тяжело разрастаться.

Я попыталась отогнать все тяжелые мысли и сосредоточиться на настоящем.

Лэй повел меня вперед:

– А вот и наше место на ближайшие дни.

– Ладно, – я огляделась.

Ну конечно, его палатка оказалась больше и просторнее всех остальных. Огромная синяя конструкция резко выделялась на фоне каменистого ландшафта Горы Утопии.

Лэй подвел меня ко входу, откинул полог и открыл внутреннее пространство.

– Ну что ж, – сказала я и вошла внутрь.

Кровать здесь была просто гигантской, заваленная множеством одеял и подушек небесно-голубого цвета. Она занимала почти всю палатку. Я широко раскрыла глаза от неожиданности, и с моих губ сорвался нервный смешок.

– Не ожидала увидеть тут такое, Лэй, но, наверное, должна была догадаться, – я подошла к кровати и провела пальцами по тонкой вышивке на одеялах. – Красиво.

На его лице расплылась довольная улыбка:

– Я люблю комфорт. Кстати, сзади есть отдельная палатка с единственным, работающим туалетом на всей горе.

Я огляделась по сторонам:

– А мыться где будем?

Он усмехнулся:

– Пойдем, я тебе покажу.

Я пошла за ним из палатки.

Мы обошли большую конструкцию с другой стороны.

Всего в нескольких шагах от нее я услышала тихое журчание воды.

Ого.

Чистый ручей извивался вниз по склону горы, сверкая в лучах заходящего солнца. По берегам лежали огромные валуны, создавая ощущение уединения.