Развод на новый год (СИ) - Тэсс Лена

- Поговорить.

- Зачем?

- Сонь, я очень виноват перед тобой, но дай мне все объяснить. Даже у самых конченных преступников есть право на адвоката.

Соня закатила глаза к потолку.

- Узнаю стратегию Макса Титова. Если не получится надавить на жалость, станешь меня запугивать?

Я помотал головой. Господи, мы еще не начали говорить, но уже успели поругаться. Как же так вышло, маленькая моя?!

- Вот, я принес тебе, - я протянул ей сетку с мандаринами и блок жвачек.

Соня ахнула. Прижала руки к груди и долго всматривалась в упаковку.

- Макс, это что, LOVE IS? Те самые, которые ты мне в университете в сумку подкидывал? - Я кивнул. - Господи, как ты их достал? И главное молчал все время! А это же совсем меняет дело, любая измена нивелируется, если принести пачку жвачек за пятьсот рублей!

- Что?

- Всем известный факт, Билл Клинтон, когда трахнул Монику Левински, избежал импичмента только благодаря жвачкам LOVE IS! - Она вдруг засмеялась, уперлась лбом в дверной косяк и мелко затряслась в приступе вымученного веселья. - Макс, не надо было ничего покупать. И приходить тоже не надо.

- Я хотел тебя просто немного порадовать.

- Серьезно? Жвачками меня решил купить? Ты правда не понимаешь, что между мной сейчас и той двадцатилетней дурой, которой ты жвачки таскал - пропасть! - Голос от осипшего перешел на высокие ноты. Её плечи дрожали, как если бы Соня плакала, но глаза были сухими, а на щеках появился румянец. От злости. - Уходи. Я видеть тебя не могу и не хочу! У меня есть на это право!

- У меня тоже есть право на этот разговор!

- А если я не хочу! Не хочу тебя слышать, ты не думал об этом?

- Да почему?! - Взорвался я. Сердце стучало как бешеное. Гулко билось о ребра, норовя выскочить из груди при каждом ударе. Кажется именно так выглядит инфаркт.

Соня смотрела на меня и тяжело дышала, как после забега на большую дистанцию.

- Макс, все очень просто. Я не хочу тебя слышать, потому что я не хочу тебе верить. Я знаю, что ты найдешь слова, которые смогут меня убедить в том, что все не так страшно. Я знаю, что ты коснешься меня, прижмешь к себе, начнешь целовать. Ты сделаешь так, что я снова рассыплюсь у тебя в руках. Максим, я знаю, что если ты переступишь этот порог, то я прощу тебя. Но еще я знаю, что, даже простив, я никогда не забуду. Ни через год, ни через десять лет. Я всегда буду помнить и медленно умирать от этого. Пожалуйста, пожалей меня сейчас, и просто уйди!

От злости и бессилия, кипящих в крови, пульсирующих под черепом, вскинул руку. Все, что в ней было полетело на плитку, а ладонь врезалась в стену. Раз, второй, третий. Больно! Физически это должно было отрезвлять, но лучше не стало. Все, абсолютно все, что говорила моя жена не имело смысла! Не так, не для меня, не после всего, что было!

- Соня, я сделал одну, - она зло хмыкнула, но я продолжил, - одну гигантскую ошибку. Я признался тебе, я готов работать над ней. Все годы нашего брака и до него, я любил, был верен, поддерживал тебя. Разделял твои интересы и ценности. Неужели все это не стоит того, чтобы просто меня выслушать? Неужели ты сможешь закрыть дверь, и на этом все? В конце концов это… - я замялся, подбирая слова.

- Ну же, продолжай, - подначивала меня Соня.

Моя заминка продлилась дольше, чем должна была. Невысказанные слова могли ее ранить еще больше.

- Забей.

- Да нет же. Это подло? Мерзко? Бесчеловечно? Ты ведь это хотел сказать?

Внизу послышались шаги и смех соседей. Кто-то возвращался домой. Я понизил голос, чтобы чужие люди нас не слышали. При любом раскладе, это квартира моей жены и я не хочу, чтобы на Соню потом косо смотрели из-за наших ссор.

- Допустим, подло. И я чувствую себя таким же преданым как и ты. С моей стороны была измена, с твоей - нежелание хотя бы выслушать меня!

- Отлично, - так же тихо прошептала Соня в ответ. - Тогда у нас выходит действительно гармоничная семья, где все друг друга стоят. Ты - кобель, а я самая настоящая сука. - И уже громче, не таясь. - У меня десять дней законных выходных. Дай мне отдохнуть от этой драмы, Титов!

И с этими словами она закрыла дверь, не дав мне больше и слова сказать. Этажом выше было слышно, как открылись створки лифта и на несколько мгновений подъезд наполнился звонким детским смехом. Это Таня, дочка наших соседей. Вместе с родителями она вернулась с катка - это была их новогодняя традиция, ходить кататься первого января.

А все наши традиции в этом году пошли прахом. Из-за меня.

Бля*ь, какой же я дебил!

Я нагнулся, собрал с пола рассыпавшиеся жвачки и мандарины, засунув все в пакет-майку, а сверху пристроил ни в чем неповинные ромашки. А потом ушел, исполняя единственное желание, которое мне озвучила Соня.

Потому что на Новый год все желания должны исполняться.

Глава 5

Соня.

Я любила читать.

Наверно только такие люди и могут стать юристами - готовые поглощать информацию массивами из сотен страниц, осмыслять витиеватые термины, цепляться взглядом за незначительные детали, запоминать всевозможные даты, обстоятельства, прецеденты. Хотя важно не только помнить, но еще и вовремя доставать эти знания с нужной полочки, эффектно швыряя оппоненту в лицо.

Только что делать, если смотришь сам на себя?

После разговора с Максом прошло два дня, а я все еще пыталась осознать произошедшее.

Я - беременна. В какой-то момент даже встала перед зеркалом и внимательно всматривалась в свое отражение, но не могла понять в чем отличие. Читала об этом. Выделила целую полку для книг о беременности и родах, зачатии и воспитании. Знала каждый этап - физиологический, биологический, даже неврологический, но… не понимала. Сейчас я все еще ничего не понимала.

Эти две красные полоски светились так ярко. Так четко.

Я вертелась из стороны в сторону. Вероятно выглядела очень глупо, но ни спать, ни сидеть, ни есть не могла. Живот был таким же плоским, как и вчера, и позавчера, и неделю назад. Не подтянутым, не впалым, без лишних складок. Обычный живот.

Провела по нему рукой.

Подумала, что наверно стоит поздороваться с будущим малышом, а потом испугалась этой мысли.

- Нельзя. Нельзя…, - проговорила вслух, чтобы не потерять связь с реальностью.

Прошло так мало времени с тех пор, как я пережила потерю. О той беременности узнала случайно, сделав дежурный тест и неожиданно увидев размытую бледно-розовую полоску. Утром отправилась в поликлинику сдавать кровь на ХГЧ и к моему удивлению все подтвердилось. Тогда до возвращения Макса из Хабаровска, где ему нужно было очно присутствовать на бракоразводном процессе клиента, оставалось десять дней. Я хотела сделать ему сюрприз, поэтому промолчала. А за два дня до его приезда оказалось, что говорить будет не о чем. Слишком маленький срок - эмбрион не прижился. Сильнейшая судорога, кровяные выделения, кушетка больничной палаты, сочувственный и участливый взгляд врача.

В день возвращения мужа я уже была дома, обколотая антибиотиками и жаропонижающими. Макс об этом так и не узнал, а я молчала, потому что не было подходящего случая рассказать.Так это горе стало только моим и ничьим больше.

Будет ли сейчас слишком эгоистично оставить это чувство счастья только для себя? Ответа на этот вопрос у меня не было, но очень хотелось чтобы сейчас все обязательно получилось.

Я знала, что чудес не бывает. И моя беременность - не чудо, а результат лечения и незащищенного секса во время весьма активной стадии овуляции.

Когда мы вообще в последний раз с Титовым…? Ах, да… В ту ночь. Сейчас уже не помню как и сколько мы занимались сексом. Не помню кончила или нет. Макс, конечно, сделал все как надо, а я просто присутствовала, совершая необходимые движения и манипуляции.

Может именно так я и подтолкнула мужа на измену. Стала безразличной сухой стервой, которая гналась за возможностью создать полноценную семью как за ценным призом. Стать нормальной по меркам общества, которое презирала за эти самые рамки. Но для самого Титова это было так же важно! Необходимо как вода, воздух, диплом магистра, собственная юридическая практика и я. Он хотел ребенка, бредил им.