Шанс на счастливый финал - Лавин Виктория

Вместо того чтобы направиться в коттедж за вещами, Форрест сворачивает на лесную тропинку, ведущую к стоящему неподалеку домику, который на ближайшие полтора месяца станет моим домом. Когда я начинаю терять чувствительность в и без того спотыкающихся ногах, приходит осознание, что надеть кроссовки было не лучшей идеей. Сразу вспоминаются утепленные ботинки (и вся остальная экипировка), которые Саванна купила и настояла на том, чтобы я взяла с собой, и чувствую прилив благодарности к сестре. Может, находиться здесь мне не в радость, но она хотя бы позаботилась о том, чтобы я не лишилась пальцев ног.

– Осталось совсем немного, – кричит Форрест, шагая впереди с таким видом, словно он родился и вырос для того, чтобы выдерживать арктические температуры в облегающем термобелье.

А я тем временем чуть не взвизгиваю, когда мокрый ком снега, упав с ветки, приземляется прямо мне на голову, и уже собираюсь повернуть назад со словами, что прекрасно высплюсь на звериной шкуре в главном коттедже, когда пункт назначения наконец-то появляется в поле зрения. Домик крошечный, утопающий в снегу и окруженный деревьями. Оазис тепла и комфорта. Где есть туалет. Когда лесник отпирает дверь, я протискиваюсь мимо него, отчаянно желая оказаться внутри. Форрест переступает порог неторопливым шагом человека, который физически не ощущает изменений температуры.

– Закрой дверь! – шиплю я. – Все тепло выпустишь!

Он подчиняется, топая заснеженными ботинками по входному коврику, пока я сбрасываю варежки и, чтобы отогреть пальцы, практически сую их в рот. Мало-помалу лицо, как и нос, начинает оттаивать.

– Вот, – Форрест протягивает мне коробку салфеток со столика в прихожей.

Я с досадой замечаю, что его собственный нос чудесным образом сухой и очаровательно румяный, и неловко сморкаюсь, после чего снимаю парку. Дорожная одежда вполне удобная, но все же не настолько. Я мечтаю закутаться в кашемировый свитер, на который недавно потратилась, – мой утешительный приз за то, что согласилась на эту поездку.

Я поднимаю глаза и ловлю на себе внимательный взгляд Форреста. Наверное, он смотрит так потому, что из-за растаявшего на голове снега мой вид напоминает мокрую кошку, переживающую джетлаг. Я вообще чувствую себя нервозно в его обществе, а этот взгляд пробуждает несвойственное мне смущение. Вероятно, поэтому и выпаливаю:

– Ты собираешься провести мне экскурсию или что-то в этом роде?

Он моргает на мой грубый тон, и хотя слово «извини» вертится на языке, я сдерживаюсь. Прекрасно понимаю, что законной причины раздражаться на него нет, но часть меня, ответственная за самосохранение и слегка паникующая, отчаянно ищет ее.

– Да. То есть нет, – поправляется мужчина. – Я как раз собирался забрать твои вещи из коттеджа. Хотя, если хочешь, могу сначала развести камин.

Я оглядываюсь по сторонам и вижу в гостиной каменный камин и круглую кованую подставку для дров. В общем-то, все понятно, но сейчас важнее другое: как можно быстрее избавиться от нервирующего присутствия этого человека.

– Все в порядке, я разберусь.

– Ты разберешься, – с сомнением повторяет он.

– То есть по мне не скажешь, будто я способна что-то поджечь? – говорю, уже готовая оскорбиться от имени всех женщин-поджигательниц.

– И часто тебе приходится что-то поджигать? – Брови Форреста снова обеспокоенно сходятся на переносице.

– Ну, газовой горелки или чего-то подобного у меня нет, но с камином, думаю, справлюсь.

По лицу мужчины видно, что он считает иначе, но благоразумно держит мнение при себе.

– Только не забудь открыть дымоход.

– Само собой, – говорю я, делая мысленную пометку узнать, как выглядит дымоход. Что, в свою очередь, напоминает мне про критически важное обстоятельство. – О! Мне нужен пароль от Wi-Fi. У меня уже были проблемы с подключением.

Он щурится на меня с таким видом, как будто я заговорила на иностранном языке.

– От Wi-Fi?

– Да. Ну, знаешь… Интернет.

На этой фразе он хохочет. Звук глубокий, раскатистый, который в сочетании с его улыбкой на мгновение сводит с ума нейроны в моем мозгу.

– Здесь нет Wi-Fi.

Я встряхиваю головой, чтобы прийти в себя.

– Прости?

Он раскидывает руки и оглядывает бревенчатую избушку, словно указывая на очевидное.

– Здесь нет Wi-Fi. Ближайшая вышка находится в Талкитне, и мы вне зоны действия Сети.

– Так. Подожди, – я пытаюсь осмыслить услышанное. – Ты хочешь сказать, что в «Северной звезде» нет Wi-Fi. Серьезно?

– И большинство гостей приезжают сюда именно по этой причине. Они хотят быть ближе к природе, а не к своим смартфонам.

Я мысленно фиксирую его довод, но не могу выговорить ни слова – просто хватаю воздух ртом, точно рыба, выброшенная на берег. Мне и в голову не приходило, что интернета может не быть.

– Но мне нужен интернет, – я едва сдерживаю панику в голосе. – Он нужен мне для работы! И чтобы поддерживать связь с сестрой, у которой очень серьезное заболевание!

– Ну, раз в неделю я езжу в Талкитну за почтой и товарами, – говорит он. – Думаю, ты могла бы поехать со мной и воспользоваться компьютером в городском интернет-кафе.

– Интернет-кафе? Мы что, оказались в 2003-м?

Он пожимает огромными плечами и расплывается в улыбке, которая больше похожа на усмешку, и на этот раз раздражение появляется без всяких усилий с моей стороны. Оно нарастает само по себе.

– Добро пожаловать на Аляску.

Сказав это, он оставляет меня стоять столбом в бревенчатом домике посреди аляскинской глуши, размышляя над тем, как, черт возьми, я переживу следующие полтора месяца.

Глава 3

Форрест

Как один человек может иметь столько барахла?

Придерживая на коленях скользкую сумку из твердого пластика, которая никак не помещалась в самый большой прицеп моего снегохода вместе с остальным багажом, я задаюсь вопросом: терялся ли кто-нибудь настолько эпично, как Марго Брэдли? Амелия Эрхарт? Магеллан? Том Хэнкс и «Уилсон» [9]? С какой стороны ни посмотри, ситуация абсурдная. Все, кто останавливается в «Северной звезде», – опытные любители активного отдыха, без исключения. Они знают, как превратить собственную мочу в питьевую воду, и обычно берут с собой только то, что могут унести на спине. Так было до сегодняшнего дня. Что-то подсказывает мне, что в представлении нашей новой гостьи «грандиозный отдых на природе» – это прогулка по пирсу Санта-Моники.

По пути к домику девушки я разминаю шею, все еще чувствуя последствия удара от того, как Марго буквально ворвалась в мою жизнь. Сначала, должен признать, мне показалось, что последние полгода почти полной изоляции в лесах на Аляске наконец-то дали о себе знать и у меня начались мультисенсорные галлюцинации в виде самой привлекательной женщины, о которой только могла мечтать моя префронтальная кора. Но когда стало ясно, что она – реальный человек, чье скромное самопознание точно такое же, как у Барби Малибу, мой мозг озадачился одним-единственным вопросом: какого черта она здесь забыла?

Это действительно загадка, и, к несчастью для меня, устоять перед ней я не смогу.

Подъехав к ее домику, глушу мотор и начинаю выгружать бесконечные чемоданы, все до единого совершенно непрактичного и потому раздражающего кремового цвета. Она что, собирается каждый час менять наряды, пока живет здесь? Я недоуменно качаю головой. Вероятно, Марго ввела в заблуждение высокая цена проживания в «Северной звезде», и она решила, что подписывается на глэмпинг. Что ж, знакомство с другими гостями станет для нее большим сюрпризом: их одежда выглядит (и пахнет) так, будто ее достали из вонючего вещмешка, где она пролежала несколько дней. Потому что так и есть.

Где-то в глубине души мне, изголодавшемуся по развлечениям за последние необычайно трудные несколько месяцев, очень хочется посмотреть на то, как она будет с ними взаимодействовать. Или как отреагирует на новость о том, что в «Северной звезде» нет спа-услуг. Но более мудрая и осторожная часть меня просто сожалеет о том, что она вообще сюда приехала. Все в ней, начиная от длинной гривы золотистых волос, которые выглядят так, будто ими занимается команда профессионалов, до ярко-белых теннисных кроссовок, в которых она скользит по снегу, – кричит о Южной Калифорнии. О том месте, которое я изо всех сил стараюсь забыть.