У Зелибобы явно был талант в сфере «кручу - верчу - одурачить хочу». В девяностые ему бы цены не было, он бы и акции МММ впарил и среди свидетелей Иеговы порядок навел и пылесосам Кирби годовую выручку за неделю сделал. Жаль, что приходилось сдерживаться, иначе бы я расцеловала Тимурчика прямо сейчас и повесила на грудь медаль за Находчивость.
- Тимур, если честно, - начала мама, - вы очень сильно удивили меня.
Она хотела что-то добавить, но в этот момент бабушка Сара будто очнулась ото сна и воскликнула:
- А еще у него огромные бицепсы! Тимурчик, котик, покажи всем свои банки, пускай они пощупают!
Никогда не видела, чтобы у людей краснела даже лысина. И никогда не слышала, чтобы мой сын так громко ржал, и чтобы мой отец отчитывал собственную маму, которую он в глубине души побаивался. Но как ни странно, после этого ужин пошел гораздо легче, а беседа потекла непринужденно и естественно.
Воспоминания из детства, планы на отпуск, какие-то смешные фотографии из школы. Мама проявила тактичность и не показала мой университетский альбом, потому что на всех снимках я обнимала Савранского.
Впрочем, он тоже поприсутствовал на нашем вечере. Точнее история, как в его ботиночки нассал Леша Новиков – мальчик из старшей группы детского сада Ромашка. Рассказала ее конечно бабушка и сейчас она звучала куда смешнее чем когда это делал мой бывший.
Расходились, когда уже стемнело. Я задержалась в зале, папа показывал мне чертежи комнаты отдыха в новой клинике, советовался по поводу нового аппарат УЗИ и того, насколько уместно переплатить десять миллионов за Германию или заказать через посредников.
Когда я вышла, мама мило шушукалась с Тимуром и замолчала, стоило мне показаться в коридоре. Тим бросил на меня короткий, обжигающий взгляд, пожал руку отцу и Никите, поцеловал ладошку бабушке (у него не было шанса, она сама подставила ему сухую, усыпанную кольцами лапку прямо под нос) и, подхватив сонную Тому, первым вышел на улицу.
Глава 49
- Я уже могу сказать, что ты фантастический? – целуя Тимура в шею, я медленно опускалась вниз,
- Почему «уже»? Для таких комплиментов повод не нужен.
- Хорошо, тогда без повода: Тимур, ты просто гений!
Я схватилась ноготками за его плечи, чтобы вжать сильное тренированное тело в простынь и сделать с ним… сделать с ним… ух, да я сейчас сожру своего мужика! И начну, пожалуй, с родинки у него на груди. Ну что за секс ходячий, просто взгляд не отвести!
- Ты невероятный, - шептала я, целуя его влажную от пота кожу, - ты замечательный, ты самый умный!
- Ммм, - невнятно простонал он, а я продолжила.
- То как ты обвел сегодня моих родителей, я до сих пор в восторге от этого.
Ну вот. Знала же, что мужчины любят не ушами, так чего рассыпалась в комплиментах? Лучшая прелюдия для мужика это борщ и чистая, на все готовая женщина, в чем я снова убедилась, когда меня остановили и, держась за волосы, приподняли вверх.
И там на меня смотрело не расслабленное в экстазе лицо, а недоумевающая мина.
- Ты о чем?
- Да так, потом объясню, - прерываться не хотелось, но кто меня будет спрашивать.
- Нет, давай сейчас. Что ты имеешь ввиду под этим своим «обвел родителей»?
- Обвел - значит обманул, - как для дошкольника объяснила я.
Тимур нахмурился.
- Обманывать родителей… Девочка, тебя в каком детском доме подобрали? Что за дворовые понятия? И потом я им не врал.
- Ну как же, а про новую работу, про собеседования, про то, как тебя очень хочет видеть своим тренером этот… как его…
- Не как его, а Армен Царукян. И я не врал, я действительно ездил, чтобы встретиться с ним и его отцом.
Тимур скинул с себя одеяло и сел на кровать, тем самым обозначив, что секса не будет. Да у меня и самой теперь не очень стояло, так что я, подтянув колени поближе к подбородку, обхватила себя руками и задумчиво посмотрела в окно. Очень жаль, что Савранский вместе со своими тюбиками для оволосения забрал и сигареты. Почему-то хотелось курить.
- Ты ездил в Питер? Но как?
- Как все. Купил билет, сел на ласточку и через пару часов оказался там.
Я горько усмехнулась. Когда не надо, у Тимура прорезывалось чувство юмора.
- Я имею ввиду - когда. Почему мне не сказал?
- Не хотел говорить раньше времени.
- А теперь время видимо пришло.
- Разве нет? – Он устало почесал переносицу. – Ты привела меня на знакомство к родителям, я обозначил намерения и рассказал, как именно могу нести за тебя ответственность.
- Мне пять?
- Не понял.
И лицо такое… дуболомное, будто реально не понимает, что не так!
- Конечно, не понял. Говорю, мне пять лет, чтобы за меня ответственность несли? Или тебя об этой ответственности просили?
- А разве нет? Ты привела меня в свой дом, к своему отцу, что я должен был делать? Подарить коробку конфет из твоего серванта и сесть обсудить футбол?
- Да хоть бы и так!
Я начинала кипятиться. Бесила не сама ситуация, а то, с какой невозмутимостью мне о ней вещал Тимур. И впрямь, ничего не случилось, я просто только что сообщил тебе, что мы переезжаем в Санкт Петербург. Нет, дорогая, сначала я сказал обо всем твоему батюшке, а уж потом соблаговолил кинуть весточку тебе. Как переезжаем? Очень просто, млять! Купим билет, сядем на ласточку и через пару часов там!
Оторвавшись от мягкой перины, я развернулась в сторону двери и свесила ноги вниз. Теперь мы с Тимуром зеркалили позу друг друга. Он на своей стороне кровати, я на своей, а посередине не матрац, а пропасть непонимания и что-то еще, холодное и противное. Кажется, так выглядит первая ссора.
- Настя, что плохого в том, что я хочу взять ответственность за свою будущую жену?
- Хм. Не знаю. Может в том, что будущая жена узнает обо всем последней?
- То есть, скажи я это неделей раньше и реакция была бы другой?
Я зло рассмеялась. Ну, конечно! А теперь нужно вывернуть мои слова наизнанку.
- Моя реакция, вероятно, тебя не сильно волновала. И что, когда мне паковать зонтики и антидепрессанты в этот вонючий Питер?
- Тебе не нравится город?
- Мне не нравится то, что ты не сказал мне о своих планах туда поехать!
Я взорвалась! Внутри меня что-то клокотало. Невысказанные обиды, неприятие реальности, боль, в конце концов. Да, мне было больно от того, что любимый человек не удосужился сообщить о таком важном решении! Не поделился, не позвонил, а сказал вот так, моим родителям!
В голосе звенели слезы. Их еще не было, глаза оставались сухими, но я уже дрожала от накатывающей истерики.
Тимур, услышав это, обнял меня за плечи и повернул к себе. Взгляд хмурый, непонимающий, будто он имел права что-то не понимать!
- Девочка, услышь меня. В какой момент я должен был рассказать о своих планах? Как ты себе это представляешь? Когда познакомились? Привет, я Тимур, хочу тебя трахнуть и потом поеду в Питер? Или когда все стало серьезно? Типа, хэй, киса, купил презервативы и дождевик, погнали в Петербург? Или когда съехались? Вроде как, обои новые не выбирай, в Ленинградской области все равно так влажно, что придется красить стены?
- Ты мог сказать это на прошлой неделе.
- Ты работала, Насть. На прошлой, на позапрошлой, а на поза позапрошлой ты вырубилась пока снимала ботинки, и я перенес тебя спящую на кровать. С твоим графиком все наше общение сводится к паре фраз между сексом, так что не надо обвинять меня в том, что я о чем-то не сказал. Я пытался намекать все это время, но меня не слышали.
- Какая трагедия! Тебя не услышали!
Тимур с удивлением посмотрел на меня, и от этого взгляда вдруг стало стыдно.
- Девочка, - голос неожиданно мягок, но меня не обманули эти кошачьи нотки, он злился, - не надо разговаривать со мной так. Я не твой бывший муж, понимаешь?
