Любовь, которую ты вспомнишь (СИ) - Сивая Рина

– Я понимаю, Ана, – повторил Диего то, что уже говорил. Я не знала, зачем именно он это сделал, ведь, казалось, тема подошла к логическому завершению. Поэтому перевела вопросительный взгляд на мужа, но он продолжал следить за нашим сыном, а на меня не обращал никакого внимания. – Но я должен тебя предупредить, что не собираюсь играть честно.

Обе моих брови взлетели вверх в совершенно искреннем удивлении. О чем говорил Ди?

– Я уже попробовал поступить правильно, и вот куда нас это привело, – Солер даже улыбнулся, что с его словами, звучавшими почти угрожающе, совершенно не вязалось. Но, к собственному удивлению, я не чувствовала опасности. Словно доверие, которого не было еще пару минут назад, уже дало маленькие ростки в моей душе. – Поэтому я заранее обзавелся союзниками. И уговора о том, что они не будут на тебя давить, у нас не было.

Если бы я не смотрела в упор на Диего, никогда бы не поверила, что он после этих слов подмигнул. Озорно, по-мальчишески. Так, как совершенно не вязалось с его натурой.

Но я не успела ничего спросить, когда Солер кивнул в сторону дороги, где сейчас парковался один хорошо знакомый мне джип.

– Дядя Хави! – первым вышедшего из машины родственника заметил Александр и тут же бросился в раскрытые объятия.

– У меня для тебя сюрприз, – по-испански произнес Хавьер, подкидывая племянника в воздух и тут же опуская обратно на ноги. Но на месте наш сын пробыл не долго, тут же устремляясь к паре, вылезающей с задних сидений джипа.

– Бабуля и дедуля!

Я не верила своим глазам, когда родители, мама и папа, по очереди наклонялись к внуку и крепко его обнимали, пытаясь разобрать его сумбурные рассказы одновременно и о леденцах, и о море, и о папиной лодке.

– Ты привез моих родителей? – задала я самый глупый вопрос с учетом обстоятельств. Диего в ответ лишь улыбнулся. – Но как?!

– Самолеты, Ана, – тоном умудренного жизнью взрослого ответил мне все еще муж. – Они летают быстро и достаточно часто.

Вот почему он выглядел таким усталым, дошло до меня. Потому что провел времени в воздухе больше, чем на земле. Потому что переживал смену часовых поясов и климатических зон.

Потому что не просто обещал бороться за нас с сыном. Потому что уже это делал.

Диего давал мне не обещания и не заверения, он дарил мне то единственное, что действительно могло помочь – мою семью.

– Может, поздороваешься? – весело поинтересовалась подошедшая Лера.

– Это ты устроила, да? – предположила я.

– Мне бы очень хотелось забрать все лавры себе, – хитро усмехнулась сестрица, а после кивнула в сторону Ди. – Но это целиком и полностью его идея.

Я снова поворачивалась к мужу. Еще недавно я жаловалось на пустоту в душе и моральную усталость, а сейчас столько эмоций бурлило внутри, столько сил появилось, что я не представляла, за что хвататься и что говорить.

– Спасибо, – в итоге опускалась до банальностей, но постаралась, чтобы моя искренняя благодарность звучала в каждой произнесенной букве.

– Всегда пожалуйста, – краешком губ улыбнулся Ди и неожиданно шагнул вперед. Я думала, он обнимет меня, и его правая рука действительно легла на мою талию. Легко, почти невесомо, но от этого прикосновения по коже побежали мурашки. Это нельзя было назвать объятиями в полном смысле этого слова. Скорее, всего лишь намек на них. – Просто знай кое-что.

Диего склонился ниже, почти задевая своим виском мой, и произнес на ухо, тихо-тихо, чтобы слышала только я:

– Я люблю тебя, Ана, – выдохнул он, заставляя меня забыть, какого это вообще – дышать. – И люблю не потому, что я это помню или не помню. А потому что я это знаю. И чувствую. И никому больше не позволю лишить меня этого.

Его губы едва заметно мазанули по моей скуле, оставив после себя обжигающий след, после чего Диего отстранился, кивая кому-то за моей спиной. Обернулась на инстинктах, чтобы сразу же попасть в теплые объятия матери. Она что-то говорила, но я не слышала. Тихое «Я люблю тебя, Ана» эхом разлеталось в моей голове, сметая оттуда все иные мысли.

– Папа, это бабуля и дедуля! – прыгал рядом Александр, притягивая к себе всеобщее внимание.

– Конечно, папа знает, – мама тут же отлепилась от меня, чтобы просветить внука: – Это ведь он нас к тебе привез.

– Правда? – растягивая гласные, Саша смотрел поочередно на бабушку, дедушку и отца. Дождался согласного кивка от всех троих и улыбнулся еще шире. – Это потому что папа у меня самый лучший! Да, мам?

Я старалась не обманывать сына, поэтому чуть смущенно улыбнулась и ответила честно:

– Да. Правда.

Ведь какими бы сложными не были отношения с Диего у меня, не признать, что отец из него вышел изумительный, я не могла.

– Надеюсь, это достаточно веский повод, чтобы убрать мой номер из черного списка? – без обвинений поинтересовался Солер, вызывая на лицах присутствующих лукавые улыбки.

Пришлось доставать телефон и при свидетелях возвращать заученные наизусть цифры обратно в избранные номера.

– Я позвоню завтра, – пообещал Диего и опустился на корточки, чтобы попрощаться с сыном. – Сходим вечером куда-нибудь? С меня – картошка-фри.

Александр кивнул и обнял отца за шею – так же крепко, как обычно обнимал меня. Ни разу за эти дни сын не упрекнул меня в том, что папы не было рядом, но только сейчас, видя их объятия, я понимала, насколько сильно он скучал. И отворачивалась, чтобы никто не успел заметить мои блестящие от слез глаза.

Диего вежливо попрощался с мамой, пожал руку отцу, а с Лерой обменялся заговорщицкими улыбками, прежде чем развернуться и двинуться в сторону машины Хавьера. Тот, заметив, что все взгляды обращены к нему, помахал нам рукой.

– Знаешь, дочь, – неожиданно обратился ко мне папа. – У нас с твоим мужем был уговор, который я, если честно, не собирался соблюдать.

Я вопросительно приподняла бровь, но ответила мне мама:

– Он просил, чтобы мы уговорили тебя дать ему шанс.

Именно об этом и предупредил меня Диего совсем недавно. Только Солер не учел того факта, что Литовцев-старший тоже собирался играть не по правилам.

– С этим он, по-моему, и без нас справился, – хохотнул отец, но уже через миг вновь стал серьезным и собранным. – И, как мне кажется, заслужил чего-то более весомого, чем скупое прощание.

– Что? – искренне удивилась я.

– Лёня! – так же искренне возмутилась мама, у которой, в отличие от меня, с пониманием проблем не было. – На что ты толкаешь девочку! Они же только помирились!

– Ты где здесь девочку увидела, мать? – не поддался папа. – У них ребенок! И пять лет, которые они просрали! Да я бы на их месте ни минуты не терял! Тем более, когда есть, кому присмотреть за Сашкой!

Взгляд серых глаз, доставшихся по наследству нам с сестрой, вновь вернулся ко мне. Но в них не было никакой холодности, упрека или даже неодобрения. Только вселенское понимание и отеческая теплота.

– Давай, – папа кивнул головой туда, куда совсем недавно удалился Ди. – Иди. Я же знаю, ты этого хочешь.

Он еще не закончил фразу, а я уже шагала в нужном направлении. Сначала неуверенно и робко, но с каждым шагом все быстрее и быстрее.

Потому что папа был прав, как и всегда: я безумно этого хотела.

Глава 65.

Диего Солер

Раньше я думал, что ад на земле – это открыть глаза и не вспомнить, кто ты такой.

Теперь я знал, что помнить – гораздо больнее, чем не знать ничего.

Я помнил каждую минуту, проведенную с Анной и моим сыном. Каждый их взгляд, улыбку, прикосновение. И сходил с ума от того, что всего это больше нет в моей жизни.

Первым делом после пробуждения я хватал телефон и набирал заветные цифры, но снова и снова натыкался на короткие гудки. В течение дня я только и делал, что думал о них – о своей семье. Вечерами возвращался в пустой дом , где тишина давила на уши свинцовой тяжестью, и хотел выть от тоски.

Я не представлял, что мог привязаться к кому-то так сильно, чтобы испытывать столько ломающих мой самоконтроль эмоций за раз, лишившись тех, кто дороже жизни.