Отпускай (СИ) - Сурмина Ольга

Она ерзала. Переворачивалась с боку на бок, зачем-то нюхала белое постельное белье, которое едва ощутимо пахло стиральным порошком. От волнения бросало то в жар, то в холод. Как нам Нейт? Он получил СМС? Не носится ли сейчас по городу? Не обзванивает морги и больницы? А как Майрон в соседней комнате? Сильно разочарован их встречей? Из-за беспокойства Эмма не смогла расслабиться ни на секунду. Как только осталась одна, прозрачная сонливость исчезла вовсе.

Во тьме угрюмо возвышались силуэты узкого комода, такого же узкого шкафа и настенных полок со странными книгами. Гостья мельком пробежала взглядом по ним, прежде чем выключить свет, но взять одну, чтобы почитать на ночь, не решилась. Вряд ли литература о гепатологии поможет настроиться на сон…

Что?

Фастер резко раскрыла глаза, вскочила и поежилась. На кой черт физиотерапевту учебник про… печень?

«Как выглядели животные с изнаночной стороны я знал и так. Хотелось уметь что-то получше. Что-то более... значимое.»

«То есть помогать людям восстанавливаться после операций, все же, недостаточно значимо?» — девушка подняла брови. Достала из-под подушки телефон, включила на нем фонарик, и медленно поднялась с кровати. Длинный халат путался в ногах. Почему-то не хотелось, чтобы доктор слышал её, или увидел свет лампы из-под двери. Эмма сглотнула нервный ком, и стала заново осматривать чужую книжную коллекцию.

Кардиология, нефрология, пульмонология, фтизиатрия. Некоторые учебники покрылись пылью, а некоторые трогали совсем недавно. «Ты любишь все, что связано с медициной, да?» — в воздух, очень тихо спросила Фастер. Странное хобби, но оно совсем не вызывало негодования или непринятия. Странное, оттого что люди, зачастую, пытались отвлечься от своей деятельности, когда находились вне её, но тут была прямо противоположная ситуация. Словно врач полностью погряз в изучении тела человека, без альтернативных занятий.

«Это даже хорошо, если… не переходит границы» — Эмма кивнула сама себе, однако, тут же напряглась. А что значит «переходить границы»? Сейчас девушка начинала понимать, что совсем не знала мужчину, у которого решилась погостить. Чем он живет? Что любит, кроме сладостей на растительных жирах? Как проводит время? Даглас много спрашивал о ней, но никогда не рассказывал о себе. На данный момент Фастер знала, что у него есть кузен, инфекционист, с которым тот провел детство. Что он из семьи… потомственных ветеринаров. И все? Не маловато?

Эмма сконфуженно выдохнула. Еще у него непереносимость лактозы.

Она, зачем-то, осмотрела комод, и открыла один из верхних ящиков. Нехорошо лазить по чужим вещам, но сейчас животное любопытство было не победить, даже силой совести.

Тихо звякнуло стекло.

Брови вновь поползли вверх, когда гостья увидела в свете фонарика много безымянных склянок с какими-то таблетками. Они катались внутри ящичка, жутко бликовали, даже если Фастер отводила телефон в сторону. На некоторых, все же, были наклейки из тканевого пластыря, а на этих наклейках всего несколько букв, написанных черным маркером. Эти буквы давно расплылись и, казалось, даже слегка позеленели.

Что-то внутри подсказывало, что не стоило об этом обо всем спрашивать.

В коридоре послышались шаги.

Эмма тут же выключила фонарь и понеслась к постели, словно пятиклассник, которого застукали ночью за компьютером. Она с трудом могла объяснить свои же действия, и с замешательством осознавала собственную инстинктивную реакцию. Почему-то очень не хотелось, чтобы если хозяин, вдруг, вошел, то застал её за беспардонным разглядыванием его вещей.

Гостья притихла. Казалось, Даглас остановился прямо возле её комнаты, однако, не двигался с места. Вновь в горле ком. Он думает? Решает?

Время шло. А человек, казалось, все не двигался. Словно испарился рядом с дверью, и только темная тень внизу, в щели под дверью давала понять, что он все еще там.

Почему-то прямо сейчас не хотелось, чтобы врач входил. Чтобы смотрел сквозь ночь, чтобы на что-то намекал. И откуда эта перемена, Фастер не могла объяснить. Сегодня днем он был не таким, каким на работе. Не настолько мягким, понимающим и прилежным, словно слегка треснула внешняя оболочка. Словно доктор немного расслабился, и наружу полезло то, что он в себе давил. Что старательно пытался скрыть.

Сквозь пение птиц начали отчетливо звучать циркулярные пилы.

Мужчина сделал шаг, и… прошел мимо. Через пару минут все стихло. Гостья облегченно выдохнула, повернувшись набок. Нужно попытаться поспать. Хотя бы немного.

* * *

Когда она разлепила глаза, белый свет редкими лучами пробивался сквозь шторы. Эмма тут же встрепенулась, запустила руку под подушку и достала телефон. Взгляд ставился подозрительным, сети все еще не было. Хотя, казалось, ветер слегка поутих. Восемь утра.

Девушка осторожно слезла с постели, тихо засеменила к двери. Прислушалась, затем выглянула в пустой коридор.

Все-таки он не пришел ночью. Возможно, собирался. Но не пришел. Почему-то.

«Доктор, доброе утро!» — Фастер заулыбалась, отводя глаза, однако, ей никто не ответил. Словно в доме гулял лишь сквозняк, а хозяин квартиры, все же, испарился возле двери гостевой ночью. «Майрон?» — вновь позвала Эмма, и вновь тишина. Становилось страшно не по себе. Может, он в наушниках, не слышит? Может, еще спит? А как же работа?

Она медленно прошла на кухню. На уютном обеденном столе лежала тарелка со стейком, салат, и крохотная записка. Девушка прищурилась, взгляд забегал по прописным буквам:

«Доброе утро, Эмма. Мне нужно срочно отъехать на работу, я вернусь в районе десяти утра, и заберу тебя. Выспись, не скучай, приятного аппетита. Пульт от телевизора, если что, на столе. До скорого».

«Почему он не отправил СМС?» — Фастер отвела глаза. Возможно, его телефон тоже еще не начал ловить сеть. А, возможно, он знал, что её телефон не ловит. Предусмотрительно. И странно.

Она глубоко вздохнула. У неё есть целых два часа, чтобы съесть завтрак. Два часа наедине с собой в просторной, дорогой квартире, два часа чтобы... все тут осмотреть. Девушка поежилась, затем быстро пошла в сторону комнаты своего врача. Если он хотел возбудить интерес — у него получилось. Если хотел заставить думать о своих словах — получилось еще лучше. Шкаф. Волшебный шкаф, про который он с ухмылкой говорил, словно в шутку. Или нет. Дверь его спальни оказалась не заперта, Эмма дернула за ручку, и быстро зашла внутрь.

Нельзя так. Уже когда залезла в его тумбу, она перешагнула порог дозволенного совестью или этикетом, но челюсти сжимались сами. Сердце стучало в висках. Что может прятать человек, который все свое время посвящает людским внутренностям? Какие скелеты? Скелеты, возможно, в самом прямом смысле.

Конечно, заперто. Даглас сразу сказал, что его шкаф заперт. С таким ленивым, хитрым видом, словно гостья и вправду могла попытаться посмотреть, что там. Фастер прищурилась, наклоняясь к замочной скважине. Как и ожидалось — тьма, и девушка разочарованно щелкнула зубами. Попыталась посветить в отверстие фонариком от телефона, но лучше не становилось, все еще ничего не видно. Разочарование сменялось негодованием, и обратно. Неужели на этом попытки влезть в чужое личное пространство стоит свернуть? Да. Стоит. Но…

Может, где-то тут есть ключ? Она глянет одним глазком, и все. Удостоверится, что Майрон — хороший человек, и тайны у него неловкие. Человеческие. Да, именно так.

Эмма подошла к столику-органайзеру, и скользнула по нему глазами. Ничего. Было бы странно держать ключи в таком месте, но мало ли. А где не странно? Гостья подперла кулаком щеку, и с озадаченным лицом прислонилась боком к стене. Не странно носить с собой.

Девушка медленно подняла брови. Он что-то забрал из шкафа, когда уезжал, засунул в карман брюк. Может, невостребованный ключ? Где остались его вчерашние брюки? Очевидно, в ванной. Предположение весьма прозрачное, но проверить стоило. Куда еще тратить два свободных часа, если не на обшаривание чужой квартиры?