Одна беременность на двоих (СИ) - Горышина Ольга

Я тупо смотрела в серый прямоугольник гаражной двери, от которой отражалась рождественская иллюминация, и растирала онемевшие пальцы, пока не услышала хлопок входной двери. Я вылезла из джипа раньше, чем на дорожке появились Стив с Абигайль.

— Привет, — бросила она совсем не дружелюбно, застёгивая на ходу куртку. — Поедем на моей машине.

— Давай лучше на джипе, он прогрет, — сказала я достаточно жёстко.

— Я тоже не так давно приехала, — буркнула Абигайль и уже нажала на кнопку на ключах, но я сказала:

— Не хочу, чтобы Аманда видела, что ты меня подвозила.

Повисло молчание. Затем Абби бросила брату ключи от своей машины и шагнула к джипу, протянув ладонь за ключами.

— Стив, я передам Аманде подарок, — сказала я и, посчитав, что лучше ничего не говорить про Рождество, обошла машину и села на пассажирское сиденье.

Абигайль молча завела машину и скатилась на дорогу.

— Абби, в багажнике бутылка виски. Выкинь на обратном пути.

— А… Понятно, — протянула она. — Спасибо. Сколько он уже выпил?

— Треть. Я уверена, что он допил бы её сейчас.

— Что он делал у Аманды?

— Плакал в жилетку. Ему сейчас плохо. Ты бы приласкала его, что ли.

— Я? — Абигайль даже рассмеялась. — Я с удовольствием предоставлю эту роль тебе.

— Глупо, Абби. Тебе повезло, что ты никого не теряла.

— А ты не умничай. Мне Майк никогда не нравился, но это не значит, что мне не грустно от того, что он больше к нам не придёт. И я вижу, как плохо Стиву, только утешить его сейчас сможет новая девушка, а совсем не сестра. Но тебя-то, понятно, мой брат не интересует. Это я так просто сказала. Он что, у Аманды напился?

— Нет, до. Он просто посидел с ней, и потом я его отвезла.

Мы уже остановились около дома Аманды, потому что надо было проехать всего три улицы. Где-то рядом должен был находиться и дом Майка, раз они все учились в одной школе. Я перегнулась назад и взяла оба подарка, затем молча вышла и направилась по дорожке к двери, считая под ногами камешки, будто лишняя минута могла спасти меня от тяжёлого разговора. Только у крыльца я подняла глаза и чуть не вскрикнула от удивления — у дверей сидела Аманда, пряча лицо в меховой опушке капюшона и зябко натягивая на пальцы рукава куртки.

— Я тебя не заметила, — сказала я и увидела, как Аманда высвободила пальцы левой руки и постучала по облицовке крыльца, приглашая присесть рядом.

— Мать мне всё рассказала. Почему тебя привезла Абби, что со Стивом?

— Он немного выпил, но держится. Стив боялся говорить с тобой, потому что…

— Я знала, что он догадался, — сказала Аманда совсем глухо. — И я рада, что не он сообщил мне это, потому что… Кейти, я совершенно ничего не чувствую, будто это абсолютно посторонний мне человек. Мне жалко Стива, но… Я вышла сюда, чтобы мать думала, что я плачу.

— Ты ей сказала, что Майк…

— Нет, — тут же перебила меня Аманда. — Но когда узнаешь о смерти человека, которого знал всё детство, то по идее ты должен хотя бы всплакнуть, а у меня нет для него даже одной слезинки.

— Это стресс, Аманда.

— Нет, Кейти. Я почувствовала облегчение, будто меня освободили от тяжёлого груза. Это, знаешь… Иногда думаешь, как было бы хорошо, не будь кого-то в твоей жизни, и вот… Я рада, как бы ужасно это не звучало. Я не могу лицемерить и говорить, что мне жалко его. То есть, конечно, мне жаль, как жаль любого человека, погибшего в аварии, но мне радостно за себя, что я теперь свободна от Майка окончательно, и никто не встанет между мной и ребёнком.

Я хотела обнять её, но Аманда дёрнулась в сторону и отодвинулась от меня на пару плит.

— Со мной всё хорошо. Меня утешать не надо. А тебе должно быть противно, что я такая бесчувственная тварь. Особенно после того, что рассказал тебе Стив.

— Он ничего не рассказал мне. Он сказал, что ты сама расскажешь, если захочешь.

Я выжидающе посмотрела на неё, но она отвела взгляд, устремив его через дорогу на мерцающие праздничными огнями деревья и дома.

— Не хочу. Мне стыдно. Есть вещи, которые лучше не знать, чтобы не разочароваться в человеке окончательно. Пойдём в дом. Я уже полчаса тут сижу и окоченела. И я сказала матери, что ты была со Стивом. Не хотела, чтобы она плохо думала о Терри. Терри ведь нормальная. Она переживает, не то что я.

— Аманда, у тебя есть причины…

— Не надо, Кейти, я просто эгоистка бесчувственная. Но ты не думай, что Майк был ангелом. И всё равно я, наверное, в чём-то виновата.

Она поднялась, взяла меня за руку своей ледяной рукой и отворила входную дверь. Из дома пахнуло корицей. Я продолжала держать в руках подарок.

Глава тридцать шестая "Запах хвои"

Я полной грудью вдыхала морозный воздух с примесью хвои и не верила, что Аманда привела меня на ёлочный базар. Мы вырвались из дома, чтобы не видеть каменного лица миссис ОʼКоннер, которая с прошлого вечера злилась на дочь за то, что та не пожелала признаться, что отец ребёнка Стив, в чем мать была абсолютно уверена.

— Может, всё-таки сказать ей правду? — спросила вчера я, когда Аманда хлопнула дверью.

— Нет!

Аманда прижалась спиной к двери и, съехав по ней на пол, развела ноги в форме бабочки и начала ими пружинить.

— Все мышцы болят. Скорее бы вернуться в долину и пойти на аква-йогу. Знаешь, семье Майка хватит одного потрясения. К тому же, я не хочу привозить ребёнка бабушке-дедушке, тратя на то свой отпуск. А если они подумают, что мне нужна от них финансовая помощь, то мне будет просто противно.

— Аманда, наоборот им будет легче, ведь внук — это как маленький сын.

— Кейти, они мормоны. Они проще к смерти относятся, зная что там они встретятся вновь, и тогда у них будет настоящая жизнь, а это так, бренность, покинуть которую только в радость. У них музыканты на похоронах играют. Уверена, что Стив согласится играть, чтобы выразить уважение другу. Плакать там никто не будет, потому что нельзя.

— Аманда, неужели ты думаешь, что его мать сейчас не плачет? Я не верю.

— Ты не знаешь эту семью. У них всё странное, и чувства тоже. Я не хочу иметь с ними ничего общего.

— Но ведь ты отчего-то…

Я не закончила фразу, но Аманда поняла меня, прекратила трясти ногами и сомкнула под животом руки.

— Хорошо, Кейти. Я скажу тебе то, о чём умолчал Стив. У меня было очень странное половое созревание — мне совершенно не хотелось секса, вообще. Девчонки в старших классах начали крутить с парнями и обсуждать, как и что они чувствуют и что делают, когда занимаются сексом. Мне казалось, что я просто с другой планеты, потому что у меня нигде ничего не свербило, даже когда мы оставались со Стивом наедине. Хотя наши родители были уверены, что мы спим друг с другом. Мать даже потащила меня к врачу подобрать таблетки и не сразу поверила, когда врач подтвердил, что я всё ещё девственница. Впрочем, в конце одиннадцатого класса меня уже саму стала волновать моя апатия, и я попросила Стива… Ну ты меня поняла. Только он отказался, сказав, что ничего ко мне не чувствует. Тогда я ему ответила, что тоже ничего не чувствую, и мне просто некого больше попросить, потому что уже просто пора. Тогда он сказал, что Майк давно на меня заглядывается, но думает, что мне нравится Стив. Я подумала, что особой разницы между парнями не должно быть, и если Стив не желает помочь, то и выбора у меня особого нет. Ну, в общем, мы втроём пошли в кино, и я попросила Майка отвезти меня домой. До дома, как ты понимаешь, мы не доехали, потому что я чуть ли не изнасиловала его. Он долго сопротивлялся, у них якобы с этим строго, но у меня была цель, и я утащила его на заднее сиденье. А потом… Ну, в общем, понятно, что ничего толкового не получилось ни в тот раз, ни в следующие разы, и я сказала Майку, что больше спать с ним не буду. Только он меня не понял и обрывал телефон весь июнь. Хорошо, что он скрывал нашу связь от своей матери, поэтому домой ко мне не притаскивался. Тогда я упросила мать отправить меня в лагерь в июле, думая, что Майк образумится. Только он продолжал донимать меня весь двенадцатый класс…