История любовных побед от Античности до наших дней - Болонь Жан-Клод

В том же году увидел свет бестселлер Десмонда Морриса «The Naked Аре» («Голая обезьяна»), исследование человека как животного: автор рассматривает его бессознательные коммуникационные коды. На первом этапе сексуального поведения (при ухаживании) он делает акцент на «звучных, в высшей степени характерных сигналах» (речевых), голосовая тональность которых важнее, нежели их содержательная сторона (это «нежное бормотанье ни о чем»). Затем следуют «простые телесные контакты», свойственные флирту, а далее — фаза, уже непосредственно предшествующая совокуплению.

Образ действия пары стал предметом рассмотрения в другой работе того же автора (во французском переводе — «Голая пара»). Моррис подробно анализирует обиходные чувственные сигналы, используемые в сексуальных контактах, и выделяет двенадцать этапов ухаживания и флирта, начиная от встречи и кончая соитием. Эти фазы соответствуют классической иерархии чувств (зрение, слух, осязание), но роль речи автор сводит к «сигналам», воздействующим на слух (значимы уровень громкости и интонация), притом подчеркивает, что вразумительные признания на этой стадии — редкость. В 1979 году в свет выходит его «Ключ к языку жеста», где речь идет о бессознательном языке тела. Моррис, в полной мере используя свой статус телеведущего, с открытым забралом противостоял скептическому неприятию научного сообщества. Он привлек внимание к этологии рода людского, куда тотчас устремились, как в бездну, современные руководства по обольщению.

Человеческое тело, как показывает Жерар Монкомбль, способно транслировать 700 000 физических сигналов, в том числе 250 000 мимических; что значат в сравнении с этим 60 000 слов «Малого Ларусса»! К тому же язык жестов интернационален. В ходе любовного сближения можно и вполне сознательно использовать многие из них. Например, при рукопожатии потереть руку женщины большим пальцем — это приглашение к сексу, выдохнуть ей в лицо сигаретный дым — тоже; с ее стороны недвусмысленным приглашением будет провести по губам кончиком языка или помадой. Но некоторые сигналы ускользают от осознания, они непроизвольны — пригладить, взбить или взъерошить волосы, поправить их.

В лоне нашей неоруссоистской идеологии само любовное сближение приобретает морализаторский оттенок. Эти жесты — «животное наследие всего рода людского», они обусловлены нашей сексуальной морфологией и у ребенка спонтанны, пока «кастрирующее» воспитание не упразднит их, выработав взамен хорошие манеры. В этом смысле соблазнение есть не что иное, как аномалия: оно пускает в ход телодвижения, свойственные всем приматам, а в нашем полицейском обществе слывущие похабными. Так же и пассивная роль окультуренной женщины сводится к «выхолащиванию самой динамики ее женского желания»: не имея более возможности выражать его, демонстрируя свое влагалище, она подносит палец к губам, напоминая тем самым о «нижних губах». Здесь, по мнению Максанса Брюлара, коренятся проблемы взаимопонимания полов: природная жестикуляция смазана, ее язык утратил внятность, деформированный, с одной стороны, идущим от христианства подавлением плоти, с другой — ошалелой сексуальной раскованностью. Чтобы соответствовать некоему промежуточному образу, женщины усвоили скорее состязательную, чем приспособительную манеру поведения. Кое-кто из мужчин в ответ стал пускать в ход жесты пассивного обольщения. Нам бы не помешало разумное переосмысление того, как природное начало интегрировалось в культуру.

Исходя из этих соображений, Брюлар конструирует сложный синтаксис зазывных жестов. Начинает он с простейшей символики: изгиб тела, неявный призыв, открытость подобают женщине; отвердение, напруженность, готовность к проникновению — мужчине. Надувание мускулов также могло бы служить намеком на эрекцию. Жесты второго порядка, более сложные, можно комбинировать с целью уточнить посылаемое сообщение. К примеру, чтобы скромно намекнуть все на то же возбуждение, можно засунуть руку в карман, оставив снаружи большой палец. Чтобы скорректировать излишне наступательное движение ноги, надо согнуть руку, чтобы дать понять: «Я в сомнении между желанием соблазнить и страхом, мешающим решиться на это». Микрожесты вроде подмигиванья могут приобретать сложное значение полуоткрытости — полузакрытости.

Легко догадаться, сколько пользы может принести умение понимать эти микрожесты, порождаемые нашими ментальными энергиями! Перед лицом женщины, которая ему нравится, мужчина испытывает микроскопические мышечные подергивания, вследствие которых у него в крови повышается процент содержания молочных кислот. Чтобы избежать «биохимической поллюции», его тело инстинктивно принимает позы, исключающие эти подергивания. Это такие жесты, которые женщина бессознательно замечает, отвечая на них другими сигналами. Таким образом, обольщение сможет играть роль «любовного семафора», словарь которого, по утверждению Вермю и Мессенже, включает не менее 666 жестов, разделенных на категории. А в чем цель? Узнать, свободна ли женщина, допускает ли она возможность связи, как следует себя держать, чтобы соблазнить ее, каковы окажутся ее запросы. Скажем, куря, переложить сигарету в другую руку — «в контексте ситуации обольщения это важнейший сигнал». По сути, когда курящая женщина держит сигарету в правой руке, она собранна и не начнет расслабляться, пока не сменит руку. Это и будет подходящий момент для признания.

Кадреж, понимаемый в таком ключе, требует известной ловкости рук. Скажем, расслабленная рука, согнутая так, что локоть образует прямой угол, а ладонь свисает и покачивается, — это не что иное, как «архаический сигнал любовного призыва», типичный для девушек-подростков, желающих показать, что они не заняты. Этот жест у цитированных авторов обозначен как № 287 и описан: «DM.4.70», то есть демарш № 4 (жестикуляция желания), поза № 70 (дерзкие выходки, как в плане обольщения и секса, так и в смысле вульгарного, грубого поведения в обществе). Зеленый свет: итак, вперед. Если же, напротив, молодая женщина с жаром пожимает вам руки, обхватив их своими двумя соединенными руками, воспринимайте то, что она говорит, с точностью до наоборот (жест № 299).

Стало быть, следует с пристальным вниманием следить за малейшим проявлением жестикуляции у обольщаемой, ведь, к примеру, погладить себя по правой или левой груди правой или левой рукой, подмигнуть левым глазом или правым — эти знаки могут иметь противоположный смысл. Интерпретировать же их порой непросто. Так, постукивание карандашом по зубам — верный знак заинтересованности собеседником (жест № 437). Включен зеленый свет: вперед! Однако если она постукивает по резцам, опершись на локти (жест № 28), это выдает ее агрессивный настрой, она ни за что не уступит никаким попыткам обольщения. То есть в зависимости от того, на какой зуб нацелено ее постукивание, зеленый свет может превратиться в красный.

Однако в пределах работ тех же авторов, если вникнуть, эти микрожесты окажутся двусмысленными. Давая прикурить, повернуть к себе огонек зажигалки — это важно, ибо говорит о желании показать себя при свете, но это же и признак обольстителя-интроверта, которому будет трудно слушать своего собеседника. А уж если переходить от одного учебника к другому, эти интерпретации начинают выглядеть все противоречивее. Так, запустить руку в собственную шевелюру — это для Мессенже признак нарциссизма и неуверенности в себе, а у Брюлара поглаживание себя трактуется как призыв к ласке.

Невербальное общение грозит превратить кадреж в замысловатую гимнастику. А так ли уж оно эффективно? Ведь нет гарантии, что девушки читали те же книги. Кадреж и вправду всегда содержит в себе долю агрессии, сколь бы малой она ни была. Если бы самый первый контакт незамедлительно распознавался как попытка соблазнить, та, на кого направлено это намерение, тотчас бы настраивалась на оборону. Суть телесных сигналов в том, что они остаются бессознательными. Чтобы использовать их умышленно, нужен уж слишком большой опыт.

Следствием распространения этих коммуникативных методов было возобновление интереса к обольщению путем физического контакта, которое в Средние века считалось низменным по сравнению с любовным признанием и внушало презрение. Если верить в этом отношении свидетельству Лейл Лаундес, два исследования, проведенные американцами, выявили преимущества языка тела в момент завязки любовной встречи. Потратив две тысячи часов на пристальное наблюдение мужских маневров в холостяцких барах, доктор Тимоти Перпер вывел строгий закон: те, кто действует в соответствии с ним, могут не сомневаться в успехе, а кто его нарушает, обречены на неудачу. Первому из пяти этапов присущи невербальные знаки; речь появляется на втором, она призвана включить механизм ответной реакции, без этого охотник не может продолжать. Вслед за тем приходит черед прикосновения как мощного возбуждающего средства, однако финальным пусковым механизмом будет синхронизация, когда оба партнера одновременно сделают один и тот же жест (скажем, протянут руки к своим рюмкам или переменят позу). Тогда чары смогут вступить в действие.