История любовных побед от Античности до наших дней - Болонь Жан-Клод

В сходном духе исполнены методики «Нейролингвистического программирования» (Neuro-Linguistic Programming, или сокращенно NLP), разработанные в семидесятых годах в США на семинарах Ричарда Бандлера и Джона Гриндера. Ученые исходили из убеждения, что поведенческие программы, которыми мы руководствуемся от рождения, можно изменять, воздействуя на пациента под гипнозом. Цель такой терапии — генерировать новые поведенческие модели у пациента, который не должен отдавать себе отчета в производимых над ним манипуляциях. Используя «пресуппози-ционные» словесные патронки, экспериментаторы создавали у испытуемого впечатление, что к решению своих проблем он приходит самостоятельно. Невербальные реакции пациента без его ведома сообщали базовую информацию о его прошлом, о его комплексах. Создавая контекст, побуждающий испытуемого действовать в желательном направлении, тонко разработанные технологии позволяют его «откалибровать» для адекватного истолкования его реакций.

Эти методики, влияющие на бессознательное, могут достигать устрашающей эффективности, особенно будучи приспособлены к нуждам кадрежа. Привнеся в них немалую толику цинизма, можно употребить NLP «для достижения именно тех целей, кои желательны экспериментатору (отбить у пациентки желание курить или много есть, уложить ее в вашу койку и т. д.)». Один из студентов Бандлера Росс Джефрис (его настоящее имя Джеф Росс) применил NLP в кадреже. «Путь соблазнения», описанный им в 1992 году в книге «Как уложить женщину в вашу постель», породил целое направление, сопровождавшееся появлением многих семинаров, CD и DVD, сайтов в Интернете. Так, в 1990 годах в сети появилось специфическое явление субкультуры: «Сообщество соблазнителей» (Séduction Community), объединяющее молодых людей, озабоченных обменом опыта в области кадрежа и называющих себя PUA (Pick-Up Artists, «творцы кадрежа»).

Это сообщество особо прогремело в своих дискуссионных форумах и блогах, где кадрежу придано обличье видеоигры: женщина обозначена как «цель» (target), а кадрежник как «игрок» (player). Лучшие получают ранг мастера и предлагают свои собственные сайты, методики и «технологии» (routines).

Так совместными многолетними усилиями многих сайтов вырабатывался «Электронный гид соблазнителя» (The How-To-Lay-Girls Guide). Для PUA кадреж — прежде всего вопрос методики. Надо овладеть его приемами, особенно теми, что представлены в NLP. Внешний вид совершенно не имеет значения для тех, кто желает прибегнуть не к собственным чарам, а к некоему «набору инструментов» (toolbox). В этом наборе можно встретить, например, neg-ging — оскорбительную лексику (от negs: «замечания негативного свойства»), призванную спровоцировать на ответ; push-pull — своего рода «контрастный душ», когда чередуются знаки внимания и презрительные мины. Ищутся методики реагирования на AI (Approach Invitation — приглашение к сближению) или на LMR (Last Minute Résistance — сопротивление в последнюю минуту). Школы кадрежа множатся, как и специализированные интернет-форумы, причем некоторые из них набирают по нескольку миллионов подписчиков.

Теория находит применение на практике: например, молодого AFC (Average Frustrated Chumps: «юные фрустрированные кретины») обязывают в присутствии группы наблюдателей поприставать к девушкам в указанном месте, при этом множественность попыток лишает их неудачные исходы драматизма, ибо их главная цель — обогатить опыт кадрежника. Однако все подобные методики, по сути, довольно циничны, ибо экспериментаторов можно обвинить в культивировании самого закоснелого мачизма. «Творец кадрежа» уже доподлинно знает, как вести себя с «цыпочкой» или с «супертелкой», и совершенно не собирается поинтересоваться, чего, собственно, желает она сама, особенно если она отказывает. Золотое правило здесь: слушать тело, а не рот.

Ведь единственная цель кадрежника — переспать с «цыпочкой» именно этой ночью, с минимумом рисков и максимумом шансов на успех. Он готов на все, чтобы привлечь внимание той, что выбрана им сегодня. Его внешний вид должен притягивать взгляды и свидетельствовать о недюжинной вирильности. Он является в заведение за час до закрытия, когда девицы начинают бояться, что придется возвращаться домой в одиночестве. Четверть часа сидит в баре, изучая обстановку и потягивая что-нибудь спиртное или делая вид, будто выпивает; если он абстинент, можно заказать кока-колу и притвориться, что разбавил ее вином, или выбрать безалкогольное пиво, изображая некое спортивное светило олимпийского калибра. Девицу он клеит традиционным манером: для начала — какая-нибудь реплика по поводу выпивки или рисунка ткани на ее юбке. А если его сразу отвергнут? «Что ж! Есть другие рыбы в этом море и другие моря». Если нет — минут пятнадцать надо потрепаться, а потом переходить к этапу «kino» (kinesthetic approach: «кинестетическое сближение»), то есть дотронуться до объекта. Если дело происходит в ресторане сети фаст-фуд, лучше не расплачиваться за еду, пока цель не достигнута, «чтобы уважала», и ни в коем разе не платить за ее приятелей, если они пришли с ней! Если ему назначено свидание, благое дело опоздать. Короче, проникнуться самоуверенным спокойствием несложно, главное — держать морду калошей, не показывать им, что у тебя на уме. А вот преподносить цветы и какие-нибудь мелкие презенты — типичная ошибка глупцов-AFC.

ВОЗВРАЩЕНИЕ МАЧО

Не будем уж так гневно изрыгать хулу по поводу англосаксонского типа PUA, «творца кадрежа»: мачизм — вполне общеевропейское достояние, и «хахаль-француз» (french lover) вплоть до 1980-х годов отнюдь не был лишен суперменских ухваток. Американской «цыпочке» нечего завидовать Майолевой «курочке», а некоторые авторы вроде Мишеля Турнье с явным удовольствием открывают сезон охоты на дамскую дичь: «Женщину объезжают, как норовистую кобылку (сначала рот — круп потом поддается сам), или добывают, как тетерева (в первый день я его поднимаю на крыло, во второй изматываю, на третий — стреляю)».

Что до живой цели, она требует снова вспомнить о военной стратегии, и застрельщиками тут выступили именно французы. Ален Покар, применяющий «к столкновению полов законы ведения военных действий», призывает изучить местность, силы противника, вычислить его возможности к сопротивлению, выбрать изолированную цель, обойти препятствия (приятелей), обескровить осаждающих (конкурентов). Мужчины, считает он, стремятся «в честном бою нанести поражение врагу», то есть даме. Подобная «война в перчатках» начинается мощным ударом: «хорошенько шлепнуть ее по заду» — необходимая прелюдия соблазнения, поскольку она обнажает вашу тактику, куртуазно предупреждает противника о том, что пощады не будет, а также приводит к дезорганизации вражеских сил. Далее следует продвигаться вперед с оглядкой, но не упуская главных стратегических пунктов: «На всю глубину вторгнуться в пределы трусиков, нанести решающий удар в области клитора». Наступление должно закончиться полным разгромом, в том числе с тыла, чтобы женщина потом уж носа перед нами не задирала. Чрезмерная резкость суждений PUA шокировала только американцев, не привыкших к столь циничной лексике.

В 1990-е годы мачо во Франции уже не котируется. Как считает Максанс Брюлар, чрезмерное выпячивание мужественности со стороны партнера начинает наводить на мысль, что он чего-то боится. Однако кое-кто, как, например, Эрмина де Клермон-Тоннер, жалуется на избыточные проявления плохо понятого феминизма. И хотя автор, пишущий под псевдонимом Оскар, призывает вернуть былую галантность, он все же не скрывает симпатий к мачо: «Заставьте себя уважать и покажите, кто здесь главный. Одним словом, наконец выпустите на свободу мачо, дремлющего в вас! Именно этого она от вас добивается: чтобы вы взяли на себя ответственность. Взреветь и потащить (символически, разумеется!) ее за волосы. Навязать ей свою волю, как то делал ваш далекий пещерный предок». Вводное словечко «наконец» имеет здесь решающее значение: если соблазняют обходительностью, то удерживают победу, только отдав должное мачизму.