Викинг. Бог возмездия - Кристиан Джайлс

– Будет интересно понаблюдать, как ты без рук будешь вытирать задницу, – сказала Вальгерда, вытаскивая из ножен скрамасакс и понимая, что на корабле меч – не самое лучшее оружие.

– Убери клинок, Локер! – рявкнул Улаф. – И ты тоже, Вальгерда. На этом корабле не будет схваток. Не сегодня.

Локер повернул к нему голову и сплюнул.

– Это не твое дело, дядя.

– Это мое дело, Локер, – вмешался Сигурд, которому не требовалось повышать голос, чтобы все услышали в нем сталь.

Однорукий повернулся к Сигурду, и его глаза загорелись, точно угли.

– Ты не мой ярл, – сказал он, обвиняюще направляя свой меч в сторону Сигурда. – Ради собственной мести ты готов перейти Бифрост. А я, чтобы отомстить, переступлю через тебя.

Сигурд уже шагал к нему, на ходу вытаскивая меч и скрамасакс, и на мгновение в глазах Локера промелькнуло сомнение, ведь он впервые в жизни собирался сражаться одной рукой. Его удар получился неловким, и клинок пролетел далеко от лица Сигурда, когда тот отклонился в сторону. Прежде чем Локер успел вернуть меч назад, Сигурд взмахнул Серпом Тролля. Клинок пришелся в изуродованную левую руку Локера и застрял в ней, точно топор в колоде. Все одновременно вскрикнули, и ворониха в ведре Асгота закаркала, как безумная. Локер покачнулся; его глаза выпучились, как у красной рыбы, и он закричал. Сигурд сделал шаг вперед и вонзил скрамасакс ему в живот, а потом повел клинок вверх, мимо ребер, к сердцу.

Крики смолкли.

Кровь обжигающим потоком пролилась на руку Сигурда, но он, кряхтя от напряжения, еще глубже вонзил длинное лезвие, и борода Локера защекотала его лицо, а жар дыхания коснулся уха. Тело Локера дрожало, но Сигурд принял на себя его вес, чувствуя, как кровь капает на сапоги и стекает на палубу.

– Ты этого хотел, Локер? – прорычал Сигурд в ухо друга, но тот уже не мог ответить.

Вонь поведала Сигурду, что умирающий обделался. Затем ноги Локера подогнулись, и Сигурд вынул длинный нож из окровавленного живота друга, одновременно вытаскивая Серп Тролля из обрубка левой руки. Локер рухнул на залитую кровью палубу.

– Выброси его за борт, – сказал Сигурд Свейну, стоявшему у него за плечом.

Тот кивнул, наклонился и, подняв Локера на свои сильные руки, молча поднес к борту и выбросил в море.

Все произошло почти мгновенно.

– И все это ради нее? – спросил Гендил, указывая на Вальгерду.

Его глаза были широко раскрыты, лицо ужасно побледнело. Рядом быстро моргал Асгот, который стоял, переплетя пальцы на затылке. Остальная команда, ошеломленная тем, что произошло у них на глазах, замерла, разинув рты. Даже Вальгерда побледнела.

– Если кто-то намерен угрожать мне оружием, ему следует убить меня, – сказал Сигурд.

– Он был нашим братом! – воскликнул Гендил, и его ладонь легла на рукоять меча.

– Ты хочешь последовать за ним? – с волчьей усмешкой спросил Флоки Черный.

– А тебе какое дело, раб? – сплюнул Гендил.

Сигурд поднял окровавленный скрамасакс, показывая Флоки, чтобы тот держался подальше. Волна ярости все еще не отступила, и если кто-то захочет с ним сразиться, то так тому и быть. Но именно Улаф решил швырнуть мокрое одеяло на костер, встав между Сигурдом и Гендилом.

– Все произошло, как того хотел наш брат по оружию Локер. Ну, или почти так, – сказал Улаф, глядя на Гендила.

Даже не обнажив меча, он стоял, точно скала, между ними; каждому из них пришлось бы сначала взобраться на нее, и только после этого начать схватку. Затем Улаф повернулся к Бьярни и Бьорну, пряча гримасу в бороде.

– Скажите мне, что не я один учуял, как рана на культе Локера загноилась. Неужели кто-то думает, что такой воин, как он, хотел умереть на соломе от лихорадки, оглашая воздух жалкими стонами, словно старая дверь на ветру, и воняя, точно выгребная яма?

Никто не ответил, но многие покачали головами. Улаф повернулся и посмотрел на Аслака и Уббу, Агнара Охотника и Карстена Рикра.

– С загнивающей рукой – а зараза распространялась быстро, – продолжал Улаф, – никто из нас не хотел бы, чтобы Локер проявил слабость в тот момент, когда он будет нужен нам больше всего. Вы знаете, что случается во время безжалостной схватки за «стеной щитов». – Он покачал головой, словно грохот щитов все еще раздавался у него в ушах. – С гниющим обрубком Локер стал уже не тем бойцом, каким был раньше. Честь не дала бы подвергнуть ему риску тех, кто стоит в строю за ним. – И только после этих слов Улаф повернулся к Сигурду, который стоял, опустив вдоль тела два обагренных клинка, а запах свежей крови все еще атаковал его ноздри. – Лишь у немногих хватило бы мужества совершить то, что ты сделал, Сигурд. И Локер поблагодарит тебя за это, когда вы встретитесь в зале Бога-Копьеносца.

– Клянусь волосатыми яйцами Тора! – взревел Солмунд от руля «Морской свиньи», не обращая внимания на ветер, который трепал остатки его седых волос и заставлял щуриться. – Если вы закончили драться между собой, как собаки из-за кости, то не пора ли вам взять риф на парусе, пока мы все не отправились в морскую пучину вслед за Локером?

Брови Улафа изогнулись, точно радуга.

– Вы слышали старого козла! – взревел он, и все тут же заняли места возле паруса.

Сигурд повернулся, и ветер ударил ему в лицо. Он был достаточно сильным, так что взять рифы будет совсем не просто, однако Сигурд сомневался, что в этом есть необходимость. «Морская свинья» уверенно двигалась вперед, как уже делала множество раз прежде для Овега Угрюмого и его команды, и до тех пор, пока Солмунд оставался у руля и не терял направления, судно не могло перевернуться.

Сигурд наклонился за борт и опустил клинки в воду, погрузив в нее левую руку по локоть, и молча смотрел, как завитками исчезает кровь Локера. Когда он вытащил оружие из воды, рядом оказался Улаф, который оперся о ширстрек и посмотрел на запад.

– Нет никакой нужды брать рифы, дядя, – сказал Сигурд.

Улаф тряхнул головой.

– Верно. Но это заставило их отвлечься от того, что ты сделал.

Сигурд почувствовал, как слабеет ярость схватки. Ветер унес ее в море, как вода – кровь друга с меча и скрамасакса, а также с его рук. К горлу Сигурда подступила тошнота, только сейчас он осознал, что совершил. Однако он должен был убить Локера, чтобы показать остальным, что в нем есть крепость стали, и он готов принять любой вызов и защитить свою честь.

И все же он продолжал думать о Локере, который оказался среди беловолосых дочерей Ран и лишился права отомстить конунгу Горму, ярлу Рандверу и валькирии Вальгерде. А теперь и самому Сигурду. Очень скоро тело наполнится водой, Локер начнет длинное путешествие, погружаясь на дно моря, точно оторвавшийся якорь, и его никто больше не увидит. Его сожрут рыбы и крабы, а это плохая смерть для такого воина, как он.

– Рана Локера не начала гнить, верно? – спросил Сигурд, в ушах которого свистел ветер, а в животе появилась тяжесть.

Улаф покачал головой.

– Насколько мне известно, рана оставалась чистой, – сказал он. – Клянусь сиськами Фригг, парень, наш отряд и так совсем невелик, так что лучше не выпускать людям кишки и не выбрасывать их за борт.

Затем Улаф отвернулся и принялся выкрикивать приказы команде, чтобы они правильно взяли рифы.

А Сигурд слушал свист ветра, и ему казалось, что до него доносится смех богов.

Глава 15

Ночь выдалась отвратительной. Жестокий ветер хлестал волны, срывал белую пену и швырял ее на влажную гальку под скалами. На землю обрушился дождь; он шипел, падая на соломенную крышу зала ярла Отригга, изредка принимаясь стучать по деревянным стенам, словно боги бросали в них горстями камешки. В зал вошел растрепанный мальчишка с широко раскрытыми глазами и рассказал, что на узкий пляж выбросило тушу кита, но в ответ послышалось лишь ворчание. Никто не испытывал голод настолько, чтобы выходить наружу в такую ночь, даже если существовал риск, что кто-то из обитателей пещер разделает тушу до того, как шторм закончится. Да и факелы погаснут прежде, чем они успеют сделать десяток шагов, а луна почти не давала света. Как сказал седовласый морщинистый мужчина по имени Гаут, наполняя свой кубок, чтобы показать, что он никуда не собирается выходить, любой человек, достаточно глупый, чтобы спуститься на берег в темноте с животом, полным эля, останется лежать рядом с тушей кита.