Где сокрыта библиотека (ЛП) - Ибаньез Изабель

Отец схватил меня за руку и притянул к себе.

— Посмотрим, удастся ли нам остановить стрельбу, хорошо, querida³¹?

Он втиснул дуло пистолета мне под подбородок, и мы шагнули под арку, минуя очередные колонны, выстроенные в том же шахматном порядке. На них трепетало пламя факелов, освещая путь. Под ногами был гнилой пол — целые участки прогибались или рассыпались под весом.

Вскоре мы вышли к месту, где промежутки между колоннами заполняли полки, на которых хранились сотни свитков, аккуратно сложенных друг на друга. Удивительно, но отец не обратил на них ни малейшего внимания. Он тащил меня вперёд, вжимая ствол сильнее в нижнюю часть моей челюсти.

Следуя все той же шахматной схеме, мы проходили через квадратные помещения, соединённые узкими проёмами. Чем дальше мы заходили, тем реже становились стены. Пространства расширялись — сначала до больших квадратных, а потом и прямоугольных залов. Я подумала, что сверху всё это, должно быть, выглядело как настоящий лабиринт.

— Каждая комната обозначена по темам, — тихо произнёс папа. — Мы прошли поэзию, право, историю, трагедию, медицину. Это поразительно.

— Не для меня, — прошипела я.

— Тихо, — скомандовал папа. — Кажется, я слышу… Да, это мистер Грейвс.

— Сверните налево, и уткнетесь в нас, — послышался голос мистера Грейвса.

Папа втащил меня в помещение, холодное дуло пистолета впивалось в кожу. Завтра на моём теле непременно распустится новый синяк благодаря стараниям отца.

Если, конечно, я доживу до завтра.

Передо мной развернулась ужасающая картина. Комната значительно расширилась, и вдалеке открылся вид на канал. Из трех отсеков извергалась вода с оглушительным шумом. Мне показалось, что мы находимся на окраине библиотеки. Свет десятков факелов освещал всё вокруг.

Трое рабочих египетского происхождения сидели на полу, а один из людей моего отца стоял над ними с винтовкой. На полу лежал мужчина с простреленной головой, кровь бежала по деревянным доскам.

Должно быть, это был тот самый охранник, о котором говорил мистер Грейвс.

Остальные люди моего отца направили оружие на двоих человек. Мама и мистер Финкасл. У ног Финкасла валялась груда ножей, два пистолета, гранаты, динамитные шашки и винтовка с кожаным ремешком. Я заметила Уита — будучи всё ещё в маскировке, он бросил на папу испепеляющий взгляд. Меня обдало льдом от мысли, что он готов рискнуть жизнью ради меня. Сражаться до последнего, несмотря на недавнюю угрозу смерти.

Медленно, я опустила взгляд на ту, которую искала с тех самых пор, как она оставила меня на берегу Филе.

Мама.

УИТ

Этот чертов кретин додумался притащить сюда динамит. Нет, не только динамит, но и гранаты до кучи. Мне хотелось кинуться к Инез, но я заставил себя не шевелиться и держать в руках пистолет. Мужчины по обе стороны от меня не находили себе места, их лбы блестели от пота.

Нервничают.

Болезненные воспоминания накрыли меня волной. Я вспомнил товарищей, которые в такой же нерешительности переминались с ноги на ногу за секунду до первого выстрела.

Как, черт возьми, мы собирались выбраться из этого живыми?

Я собирался прикончить свою жену, когда все это закончится. Сразу после того, как зацелую ее до смерти. Если мы выберемся живыми, я больше никогда не спущу с нее глаз.

Краем глаза я заметил, как Лурдес переступила с ноги на ногу, и сразу же перевел на нее взгляд. Она холодно посмотрела мне в глаза. Сжатые челюсти указывали на то, что она меня узнала. Она перевела взгляд на гранаты, а затем снова посмотрела на меня.

Я едва заметно покачал головой — мы окружены водой, пол под моими ногами проваливается, и любой незначительный взрыв сровняет это место с землей.

Только думать в этом направлении было безумием.

В тот миг заговорил мистер Стерлинг, резко дернув Инез вперёд и прижав дуло пистолета к её тонкой, хрупкой челюсти. Вдруг внутри меня вспыхнул пожар — ярость пылала так ярко, словно я был на грани взрыва. Руки непроизвольно задрожали от натиска эмоций

Инез переводила взгляд с меня на Лурдес, безошибочно вычислив меня сквозь маскировку — кепка, надвинутая на лоб, и пиджак, на несколько размеров больше. Моя жена узнала бы меня где угодно.

И в тот самый миг, когда наши глаза встретились, я увидел всё, что она не могла сказать вслух.

Страх за мою жизнь.

Надежда, что мы переживём эту ночь.

Вера, что я останусь рядом, несмотря ни на что.

Любовь ко мне.

Руки перестали дрожать, и всё моё существо сосредоточилось на одном: я не позволю ей погибнуть. Я сожгу этот мир дотла — дважды, если понадобится — чтобы спасти её.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕМЬ

Ореховые глаза мамы не отрывались от моих. Она сохраняла невозмутимое выражение лица, но я чувствовала ее разочарование и гнев. Отчасти это была моя заслуга. Она раз за разом пыталась меня спасти, пусть и по-своему. Но я всякий раз отвергала ее помощь.

— Hola, Лурдес, — сказал папа, потянув меня вперед. Его голос звучал почти непринуждённо, как в обычном разговоре. Только потому, что я знала его достаточно хорошо, я могла разобрать скрытые нотки гнева. — ¿Espero que estés bien?³²

Затем он издал странный тихий смешок. Его дыхание коснулось моей щеки.

— Но как невежливо с моей стороны говорить на испанском. Надеюсь, у тебя всё хорошо?

— Почему бы тебе просто не сказать, зачем ты пришёл, Кайо? — спросила мама. — Можно обойтись без любезностей, я знаю, что они неискренни.

— Где ты спрятала её? — тихо спросил он. — Скажешь, и мы избежим лишних неприятностей.

Он указал на мёртвого охранника.

— Инез, конечно, останется со мной, чтобы убедиться, что ты скажешь правду.

Взгляд мамы вновь упал на меня.

— Я знаю, что ты получила билеты, которые я тебе отправляла.

— Не отвечай ей, — сказал папа. — Лурдес, помни, что я не отличаюсь терпением.

Глаза мамы вспыхнули.

— О, я помню.

— Где Клеопатра?

— Она тебе не скажет, — резко сказал мистер Финкасл. Затем он взглянул на меня, слегка нахмурившись. Его глаза скользнули поверх моего плеча, словно он ожидал увидеть кого-то еще.

Вдруг я сжалась от осознания, кого именно.

— Ты ищешь свою дочь? — спросил папа. — Так уж вышло, что мне известно ее местонахождение.

О, нет. Я заерзала, но отец сжал меня крепче.

У мистера Финкасла дернулась мышца на щеке. Его лицо побелело, и он словно приготовился к удару.

— Её тело лежит на острове Фарос. Моя дочь — ну, предположительно моя дочь — убила её.

Казалось, мистер Финкасл получил смертельный удар. Он покачнулся и хрипло прошептал:

— Ты лжёшь.

Мама посмотрела на меня в поисках подтверждения, ее лицо утратило все краски. Когда я кивнула, она будто рассыпалась: колени задрожали, плечи опустились. Я думала, она рухнет на пол, но какие-то силы помогли ей устоять на ногах.

— Спроси у Инез, — сказал папа. — Расскажи ему, что произошло, hijita.

— Она разбилась, — прошептала я. — Айседора первая начала стрелять.

Из мистера Финкасла вырвался сокрушённый рев. Он рухнул на колени, рычал и вопил, как загнанное животное.

— На ноги! — закричал мистер Грейвс.

— Мне не следовало посылать Айседору к тебе, — закричал мистер Финкасл. В порыве безумия он ринулся к груде оружия. Движение его рук было стремительным и едва различимым, быстро схватив один из пистолетов, он выстрелил.

Мистер Грейвс пошатнулся, а затем рухнул на пол. Деревянное покрытие затрещало под его весом. Папа потащил меня назад, громко ругаясь в ухо. Я ударила локтем его в бок, и он застонал, выпуская меня. Я тяжело упала на четвереньки, глаза наполнились слезами от удара. Перекатившись на спину, я начала пинаться, когда он попытался схватить меня снова. Мистер Финкасл выстрелил ещё раз, и папа снова выругался, а затем, укрывшись за одной из колонн, тоже открыл огонь.