Драконы не плачут (СИ) - Тару Иви

— Капитан! Нас несет туда!

Рей видел, но корабль почти не слушал руля, так велика была сила воронки, а вернее того, что таилось под ней. Жилы на его плечах вздулись, корабль еле-еле сдвинулся вправо и прошел по самой кромке водяного колеса. Но это была лишь временная отсрочка. «Красотка» скользила по края воронки, с каждым кругом опускаясь все ниже.

— Убрать паруса! — гаркнул он.

Гор повторил его команду зычным басом. Матросы сбросили оцепенение и кинулись по местам. Рей закрыл глаза, расслабил руки, прислушался к гудению ветра. Ему надо было поймать его, поймать то, что составляло его суть, его стихию, то от чего он отказался когда-то давно.

На противоположном конце воронки что-то сверкнуло, он увидел это даже сквозь закрытые веки и тут же открыл глаза. Синяя искра пронзила толщу воды и стремительно понеслась вглубь. Рей выбросил руку вперед, даже не успев осознать, что делает. Ладонь его сделала хватательное движение, и он почувствовал, что в ней что-то есть. Его медальон! Тот самый, что он повесил на грудь Лоре. Женщине, которой не должно было быть в этом мире, но которая тут появилась, непонятно откуда, и чьей волей.

Рей сжал камень в серебряной оправе так сильно, что острые края оправы пронзили кожу. Он сделал знак Гору, тот встал за штурвал, а Рей подошел к борту, вытянул руку над бездной. Красные капли срывало ветром и уносило в неизвестность. Но тот, кому они предназначались, уже все понял.

Глава 11

Лора пела. Песня рождалась в груди и уносилась вдаль. Она не знала этого языка, не знала, что значат эти слова, но ей и не надо было знать. Пело что-то иное, что поселилось в ее теле вместе с этой чешуйкой, и что теперь составляло ее сущность и с каждой секундой становилось все сильнее. Одна наиболее сильная волна дотянулась до уступа, на самом краю которого стояла Лора, раскинув руки в стороны. Соленая вода побежала по чешуе, сверкая на солнце алмазными искрами. Лора увидела руки, полностью покрытые сверкающей, радужной чешуей, которая теперь покрывала каждый палец. Лора склонила голову, из-под подола платья торчали ее ступни, также покрытые чешуей. Не прекращая петь (это сейчас было не в ее власти) она тронула пальцем щеку. Чешуя пока не добралась до лица, но звуки стали такими отчетливыми, что слышны были крики чаек за много миль отсюда, скрип парусов, натужное гудение вантов, и даже перекатывание камешков у берега. И еще Лора поняла, что песня эта звучит в унисон с морем. Море подчиняется звукам из ее груди. И что где-то там, у темнеющего горизонта, разворачивается схватка.

Перед ее взором появилась огромная чернеющая ужасом воронка, в глубине которой ворочались и переплетались огромные щупальца, вспыхивали красные яростные глаза чудовища. Поверх воронки скользил кораблик, отчаянно старающийся не сорваться в бездну. И ей не надо было напрягаться, чтобы понять, кто стоит за штурвалом этого корабля. Лора стиснула зубы, на миг оборвав песню. Грудь стиснуло болью, словно ребра хотели прорваться наружу. Где-то там во мраке и холоде одно из щупалец потянулось к ней, она почувствовала прикосновение и отшатнулась. Нет, пусть даже ей суждено уйти туда, в море, но она не станет безвольным исполнителем чужой воли!

Лора протянула руки к беснующимся волнам и закричала. Ее слова сами собой превращались в странные звуки чуждого языка и неслись ввысь, но сейчас ее песня обрела смысл:

— Подчинись мне! Я твоя госпожа, твоя книса! Пади к моим ногам, склони голову, стань покорным!

И море начало прислушиваться. Волны, которые уже захлестывали обвисшую на цепях Ануки, с недовольным ворчанием отступили. Теперь они колыхались вровень с уступом, где стояли ее босые ноги.

— Покорись! — взывала Лора. — Приказываю тебе. Я — Лорея, порождение Скрама, так же как он сам порождение Ихис. Взываю к ней, к небесной корове, чей молочный след на небе указывает нам путь. Ихис — взгляни на нас. Мы — твои искры…

Скулы Лоры похолодели, она тронула их, почувствовала твердость чешуи. Она посмотрела на скалу. Хрупкая фигурка в белом платье безжизненно скорчилась на узком уступчике, волны лизали фигурку Ануки, с вожделением ожидая прихода повелителя. Всем существом Лора чувствовала, как приближается тот, кому назначена эта жертва. Ну нет, Ануки он не получит.

Она сделала шаг вперед, вскинула руки над головой и, оттолкнувшись, полетела вниз головой прямо в бурлящую черноту.

Гор заменил капитана у штурвала, кивком подозвал еще двоих матросов, те встали по бокам и тоже навалились на рулевое колесо.

— Давайте, парни! — сипел Гор. Вены на его лбу, шее готовы были лопнуть от напряжения. — Держите!

Он не мог сейчас хорошо видеть своего друга и капитана, но и так знал, что Рей сейчас совершает то, что навсегда изменит его сущность. Это знание делало борьбу за корабль бессмысленной, если бы не команда. Ребята не виноваты, что выбрали в свое время не тот корабль, вернее, не того капитана.

Гор в свое время знал на что шел, но надеялся, что этот день не наступит или наступит, но не так быстро. Оказывается, время быстротечно и необратимо.

Каждый на корабле знал свое место и свои обязанности, каждый делал максимум для спасения себя и всех, но в то же время не могли не смотреть на фигуру человека, стоявшего на бушприте и умудрявшегося не падать.

Рей балансировал на гладком и мокром дереве, вглядывался в темную глубину уходящей в немыслимую бездну воронки. Ждал. Он не мог бы сказать, чего именно. Но знал, что поймет.

Гор на минуту поднял глаза, как раз в тот момент, когда Рей Фарелл содрал с себя шелковую рубашку, взмахнул руками и по большой дуге нырнул головой вниз в пенистую раззявленную пасть стихии. Белый шелк огромной чайкой взлетел к верхушкам мачт и повис на кончике грот-мачты белым флагом поражения.

Серебристое гладкое тело скользило в толще воды, стайки рыбок испуганно прыскали в стороны. Лора кинулась за ними просто так, ради веселья. Да, ей было весело. Море оказалось теплым и ласковым, как что-то родное и близкое. Как же долго и напрасно она сопротивлялась! Зачем? Тут хорошо. Свободно! Просторно. Тело, легкое, гладкое, невесомое. Платье давно было ей скинуто, оно мешало плыть. Кожу покрывали перламутровые чешуйки, ноги… нет, они не срослись в хвост, просто на ступнях выросло по длинной ласте, которыми она игриво шевелила в воде. Руки — Лора раздвинула пальцы, полюбовалась тонкими перепонками между фалангами. Красота!

Лора сделала пару кульбитов, перевернулась, снова поплыла. Ей почти не требовалось грести руками, как когда-то в бассейне. Ее тело еле заметно изгибалось и неслось туда, куда направляли ее мысли. Сейчас ей хотелось просто наслаждаться этим новым чувством. Впереди мелькнуло сигарообразное нечто. Глаза Лоры хорошо видели сквозь толщу воды. К ней, лениво помахивая плавниками, двигалась акула. Ее крохотные глазки так и впились в будущую жертву. Лора выставила перед собой руки, приняв вертикальное положение.

— Иди сюда, — поманила она морскую хищницу, — иди, малышка.

Акула резко свернула и понеслась прочь. Лора досадливо вскрикнула и понеслась следом.

— Не уйдешь! — крикнула она, мигом догнала и оседлала рыбину. Та недовольно махнула хвостом, но Лора треснула ее по жабрам. — Молчать, когда с тобой говорит хозяйка моря!

Акула замерла на месте, по серой шкуре пробежала дрожь. Лоар стиснула ее бока коленями.

— Вперед!

Акула рванула. Лору кинуло назад. Она засмеялась и приникла к шершавой спине. Акула! Надо же, а она когда-то боялась этих милых зверушек! Кто-то не так давно все поминал их недобрым словом? Торнон! Имя всплыло в памяти и заставило подскочить. Глэд… Ануки… Рей! Боже, она забыла про них! Лора стукнула акулу по спине:

— Стой! — и принялась оглядываться

Сквозь метры и метры воды светило солнце. Но в одном месте на море словно опускалась темная ночь. Лора погнала своего морского коня туда. Лишь бы не опоздать. С каждым метром море становилось темнее, акула с явной неохотой двигалась вперед, а потом и вовсе остановилась. Ее тело сотрясала дрожь. Лора соскользнула и отпустила несчастную. Та уносилась прочь со скоростью торпеды. Лора огляделась. Впереди простиралась темнота, но там было что-то живое. Что-то враждебное. Но она все же поплыла туда, во мрак.