И действительно, меня заинтересовал этот персонаж. Ведь, судя по всему, он действительно может отвести от меня внимание внутренней разведки Королевства. По крайней мере он в это искренне верил, а в терминальный случай эффекта Даннинга-Крюгера* не верил уже я. Не создавал мужчина такого ощущения.
— Но и не можете сказать, что я неправ, не так ли?
— Вы зрите в корень, — мне вежливо улыбнулись, — И всё же, я действительно могу стать посредником между вами и нашими специальными службами, дабы они вам не докучали.
— Уже не куратором, — улыбнулся и я, отмечая этот небольшой факт, одновременно жестом руки подзывая официантку, — Что же изменилось, уважаемый?
— Что вы, — спокойно откинувшись назад, мужчина, внешним видом являющий из себя какого-то безобидного работника бюрократической системы с хобби вроде коллекционирования каких-то картин, — Почти ничего и не изменилось. Моё предложение всё ещё в силе.
— Чая и лёгкого десерта, пожалуйста. На двоих, — отвлёкшись на работницу, я вновь, всё с той же вежливой улыбкой, которой светили мы оба, повернулся к изворотливому коллокутору, — К сожалению, часто именно в мелочах, разделяющих “почти” с “ничего” и кроется демон. Но не волнуйтесь, я вам напомню, что только что ваша позиция из “представителя секретной службы” сместилась в неизвестную мне сторону. И я заинтригован узнать, с кем же имею дело.
А ведь как плавно хотел подмять то, что за его спиной, оказывается, и не стоит организация, к которой он хотел примазаться. И всё равно взять с меня так, будто государство у верноподданного.
Не-а, такое со мной уже не прокатит. Стабилизация — невероятно полезна не только в бою, но и в быту. А главное — в обучении. А после почти года в кулуарных играх столицы что-то да я выучил, дополнив базы предыдущего мира.
— Знаете… — Тиф позволил себе почти минутный перерыв, прежде чем заговорить, — Полагаю, я смогу сделать вам намного более интересное предложение, чем наши теневики.
Хмыкнув, отметил, что он вновь пытается мягко уклониться от темы. Разумеется, я не дал ему этого:
— С радостью выслушаю это предложение, — неглубоко кивнул, телекинезом подхватывая подносы с нашим чаем у подходившей официантки. Мол, можете не подходить, чтобы не прерывать разговор, — Но только узнав, кто именно его предлагает.
Вот тут в его ауре уже начали расходиться… “ощущения” некоего дискомфорта. Это приблизительное описание, но отлично передающее суть: я начинаю тыкать туда, куда не хочет впускать меня визави. Что, разумеется, есть хорошо. Он ведь сам попытался обмануть меня — с самого начала разговора.
— Мир полон историй, и часто эти истории — маска для кого-то. Одну надеваете вы, другую — я, — разведя руками, он сделал глоток неплохо пахнущего чая, — Так зачем пытаться отнять её у мирного человека?
— О, я всецело поддерживаю вашу точку зрения. Не стоит вовлекать в свои дела простых мирных людей. По крайней мере напрямую и изначально допуская опасность для них, — кивнул, сам попробовав напиток, давая ему секунду на сбор мыслей, — Но не стоит прибедняться, уважаемый Тиф. Вы виднеетесь мне опасным человеком — как минимум из-за своего разума. А под знаменем семьи Скайранд ходят много мирных людей, которым я обещал защиту. В том числе и от, уж простите, мутных и опасных людей, явно заинтересовавшихся моей семьёй и родом.
Лёгкий намёк на то, что можно переходить через излишние формальности, переходя на менее завуалированный диалог..
— Тогда, зная вашу репутацию и вес вашего слова, позвольте небольшую честность с моей стороны, коль уж ведёте разговор туда, где нет выгоды ни мне, ни вам, — так и не потеряв вежливую маску, но внутренне несколько напрягшись, словно неуверенный стоит ли говорить то, что он хочет, Библиотекарь всё же принял решение, — Я видел сеть. Как будто кто-то перебросил невидимые нити через весь мир, и мягко касаясь их выстраивал события таким образом, что… для Королевства все события Великой Войны вылились в канву нового, не побоюсь этого слова, золотого века. Да, потери на войне были чудовищны, но и их было не избежать. Более того, много где, где это можно было — всё непонятным мне образом происходило по лучшему сценарию. А прогнозы на ближайшие десятилетия максимально благоприятны…
И он замолчал, явно передавая право слова мне.
— Для человечества, вы имели ввиду, — хмыкнул, немного расслабляясь, — Вы работаете или имеете связи в Империи?
— Простите? — несколько растерялся такой резкой смене Тиф, но всё же ответил, — Нет, Империя не отдаёт мне приказы или не получает от меня выгоды — прямой, по крайней мере. Если вы об этом.
Ага, явно уже понял, что я умею чуять прямую ложь. Умный, мужик. Но то, что он слегка недоговорил или где-то исказил факты я тоже понял. И он понял, что я понял…
Хех, давненько не погружался в такое хитросплетение разговоров. В последнее время могу позволить себе прямоту. Забавно проводить параллели с Архимагом Люксорианом, который тоже с определённого уровня своей жизни просто забил на такие “скучные вещи” как вежливость, культура или просто стыд, но главное не слишком зазнаваться. Я — не Архимаг. Далеко “не”.
— Вы же и сами догадались, что все нитки идут к Герою Юга, — утвердил, внеся следом уже другую тему, — Но я так и не узнал, чего же вы хотите…
***
От лица Библиотекаря Тифа.
У Библиотекаря всегда была своя шкала измерений людей.
Обычно, у большинства — два-три слоя. Маска для улицы, личная оболочка для близких, иногда ещё потайная трещина глубже, которую показывают редко.
Но у Хейста… там слоёв было слишком много. Даже на вкус человека, всю жизнь копающегося в чужих хитросплетениях. Словно книга, где каждая страница ведёт к новой закладке, а за ней ещё три.
Любопытство толкало его вперёд. Оно же и мешало спать ночами. Он привык держать руку на пульсе событий, иначе начинал задыхаться — не физически, но духовно. Такой он человек оказался, таким он рос. И не видел причин менять положение дел, ибо без постоянного движения вперёд, постоянного роста, риска и всё новых и новых тайн: жизнь будет слишком пресной.
И в последнее время значительную часть его внимания захватила фигура некоего Хейста “Тени Севера” Скайранда. И он видел подтверждение части своих выводов прошлого в глазах собеседника: спокойных, собранных, расчётливых, и одновременно по-живому любопытных и не скрывающих искру какого-то… детского… Хотя нет, он видел в своём собеседнике скорее не детскую, но ту активность души, что человек уже теряет к его возрасту. Хейст душой всё ещё был молод, принимая мир одновременно с паранойей заслуженного ветерана и оптимизмом ищущего везде если и не положительные вещи, то хотя бы забавные.
Этим он напоминал “Тифу” себя. А он себя знал слишком хорошо, чтобы заочно не внести в число людей, с которыми крайне нежелательно вести дел. Тем более нечистых.
Вспоминается высказывание, что умный человек в какой-то момент осознаёт бренность мира и бытия, бессмысленность и бессмысленную жестокость всего происходящего вокруг. Но лишь став мудрым — принимает её. Либо же обращается к Богине, что мягкой рукой созданной именно для этого религии направляет своего верующего обратно на праведный путь.
