Elden Ring: Своя концовка (СИ) - "Лемор"

Главное — дух фаната.

Немного успокоившийся Тиолье неуверенно подошёл к Трине. Та продолжала как ни вчём не бывало спать, будто визит незнакомцев её совсем не смущал.

Вторая личность полубога не могла пропустить подобный визит. Будь её воля, и парфюмер никогда бы не смог подойти к ней. Но она не была против, что дарило парфюмеру чувство робкой уверенности. Казалось, он уже знал, что должен был делать.

— С-святая вайфу… — прошептал Тиолье, встав перед спящей в цветке девушке на колени. Кажется, он как минимум частично осознал смысл столь важного для Кости слова. — Прошу, одари меня своим ядом…

Константин с удивлением наблюдал за тем, как по одному из стеблей прокатилась густая пурпурная жидкость, которую извращённый парфюмер с жадностью начал поглощать, не сомневаясь ни секунды.

На лицо Тиолье вылезла блаженная улыбка, глаза начали закатываться.

— Скоро я услышу её голос… Константин, прошу, не мешай… Подожди немного…

Парфюмер прилёг прямо рядом со своей святой, прямо на глазах Константина отправившись в сон. Блаженная улыбка извращенца с лица Тиолье никуда не пропала, заставив Костю недовольно сморщиться.

«Если он хочет для своей вайфу счастья, то должен будет работать над собой…»

Погасший перевёл взгляд на отдыхавшую в цветке половину Микеллы, не сильно удивившись тому, что она открыла глаза.

Всё же, он явно показал заметно больше, чем того требовал квест.

Да и, честно говоря, Костя изначально не собирался испивать её яда («нектар» звучало, всё же, самую чуточку… двусмысленно). Вопрос был даже не в том, что она не была для Погасшего вайфу. Он не мог позволить себе уснуть, не завершив все квесты.

Даже через восприятие проекции Константин чувствовал, как его сознание поддавалось, желая отдаться сну. Тем самым пяти минуточкам перед пробуждением, что затем превратятся в несколько часов и опоздание на работу.

И если опоздание на работу ещё как-то можно было простить, то квесты…

Погасший прошёл через слишком многое, чтобы проваливать квесты.

Святая Трина какое-то время лениво смотрела на Погасшего, после чего, улыбнувшись, негромко прошептала:

— Спасибо…

Ласковый, нежный, убаюкивающий голос половины злого маленького мальчика заставил Костю поморщиться. Он не знал, как тяжело ему было бы, считай он Трину вайфу.

Это был тот редкий случай, когда предубеждения играли кому-то на пользу.

Было несложно догадаться, за что благодарила Трина. Она явно была рада, что защищавший её сон рыцарь смог избавиться от страшной муки.

Пусть и в виде бестелесных духов, но они никуда не уйдут и продолжат видеть сны своей святой.

— Я постараюсь заняться этой проблемой как можно скорее, — вздохнул мужчина.

Улыбка Трины стала ещё более нежной и благодарной. К несчастью, она продлилась совсем недолго. Радость быстро превратилась в печаль.

— Останови Микеллу. Не превращай беднягу в бога, Константин…

— Я думаю, что он давно всё решил для себя.

— Ты лишь ищешь сражения… — печально прошептала Трина. — Став богом, он превратится в узника… Узника… Запертого в клетке… Тебе нужно убить Микеллу… Даровать ему прощение…

Константин улыбнулся.

— Да, я хочу сразиться с ним. Я не думаю, что превращение в бога сделает из него узника большего, чем он есть сейчас. Я хочу кое-что предложить тебе. Ты выслушаешь меня?

Трина неожиданно зевнула столь сладко, что у проекции Кости дёрнулась бровь.

На лицо половины злого маленького мальчика вылезла улыбка довольной кошки.

Ей явно нравилось наблюдать за людьми, которым нужно было работать. Бедняжки.

— Как чудно… Я выслушаю тебя…

Тиолье заворочался во сне, словно начав подозревать, что его вайфу про него забыла и пошла общаться с кем-то другим. К несчастью, на него не обратили внимание ни Костя, ни сама вайфу.

Трина, очевидно, была не против выслушать компромиссы.

Жрица драконьего причастия. Старая драконица, обратившаяся человеком, последовательница Пласидусакса, вознамеривавшаяся отомстить за позор владыки и убить Бейла, проклятого предателя!

Чтобы исполнить план она навсегда отказалась от своей формы, навеки приняв в себя человеческое сердце. Ни одно другое существо в Междуземье не убило столько драконов, сколько убили люди и, возможно, Богиня с её детьми.

Нужно было дать им лишь мотивацию, немного силы, чтобы они стали зависимы от неё. Так появились воины драконьего причастия, за время своего существования убив немало драконов, впрочем, так и не выполнив своё главное предназначение: убить Бейла, этого проклятого всеми Внешними Богами Бейла!

К несчастью, это были дела давно минувших дней. От воинов остались лишь огрызки (практически всегда — буквально), скитавшиеся по Междуземью. Мир больше никогда не услышит про них, справедливость не восторжествует.

Жрица отказывалась это принимать. Сколько бы времени не проходило — она продолжала поиски. В человеческой форме скиталась по всему Междуземью, пытаясь найти достойных воинов.

Её слабо интересовало, что происходило в мире. Не интересовала война полубогов, не интересовало то, что подавляющее большинство существ в Междуземье стало ожившими мертвецами, лишёнными какого-либо разума.

Лишь испытала лёгкую горечь осознания: теперь ей будет тяжелее искать.

Но она не сдавалась. Пламя ненависти, желание выслужиться перед своим повелителем, оставались в ней несмотря ни на что. Плевать, что останется от их мира.

Пока их владыка Пласидусакс был жив, скрывшись за пределами пространства-времени, её сущность продолжит скитаться. Когда же Бейл наконец падёт, то её цель будет исполнена.

Так она думала.

В один миг многовековое путешествие оборвалось, любые цели перестали иметь значение, от былой ненависти не осталось и следа.

Она почувствовала. Почувствовала, как связь с её владыкой оборвалась. Пласидусакс, их повелитель, пал.

Как? Почему? Как связь могла оборваться столь резко? Что могло произойти? Кто-то отыскал пристанище раненного владыки? Но кто? Неужели владыка не смог одолеть чужака? Чужаков? Это была целая армия? Да, должно быть, так и было!

…не мог же владыка быть скипнут, словно проходной босс?..

Отчаяние. Оно захватило жрицу. Всё это время её поддерживало лишь знание о том, что владыка жив. Что она могла даровать ему сон посреди безвременья, утешая раненые тело и душу. Таков был её долг и смысл существования.

Но его просто скипнули его же молнией и добиванием. У Кости не было времени на красивые поединки!

— Выглядишь неважно, — удивлённо заметила проекция Погасшего, склонившись над жрицей.

Та свернулась калачиком у алтаря, забыв обо всём остальном. Шанс того, что к ней придут гости, был близок к нулю, но она не могла знать, что Погасший просто следовал квестам, придя в единственное место, где она могла быть.

У судьбоносных скриптов было странное чувство юмора.

— Бейл!!! — закричал отдыхавший на плече проекции Кости Игон. — Я чувствую его! Бейл!!! Мерзкий Бейл!.. Ха-хА-ха-ХА-хаХА!!!

Погасший быстро привык к крикам напарника, поэтому не слишком переживал по этому поводу. Вероятно, он мог бы его поднять на ноги, но это в данной ситуации была неоправданная трата казульства. Не создавай он проекций — и легко бы потянул это, но сейчас…

Лучше было лишний раз не перенапрягаться. Он и так облегчил товарищу боль, для не вайфу это и так непозволительная щедрость.

Жрица медленно открыла глаза.

— Прости меня, истинный рыцарь, но я больше не могу даровать тебе благословление…

— …мерзкий Бейл!!! Ха-ХА-ХА-хА-ХА!..

— Я пришёл сюда не за ним, — покачал головой мужчина. — Что случилось, жрица?

— …Бейл!!! Бейл, Бейл!!!

— Мой повелитель, владыка Пласидусакс… Он пал…

Голос жрицы наполнился отчаянием, тело затряслось. Она всё ещё не могла поверить в это. Все её труды, сотни лет… всё было зря.