Он кивнул и радостно улыбнулся. Его выражение сломало мою сдержанность. Я громко всхлипнула и бросилась на него с такой силой, что он почти упал на спину, но схватил меня и быстро перекатил нас, оказавшись сверху, смеясь.
– Черт, детка, – игриво сказал он. – Ты пыталась спихнуть меня с гребаной кровати?
Я покраснела и уставилась на него, стараясь отогнать эмоции, но зрение уже затуманилось от слез.
– Я прошла! – громко провозгласила я, улыбаясь.
Он тоже засмеялся, радуясь моему возбуждению.
– Да. Хотя не могу сказать, что я удивлен. Я знал, что ты сможешь, – уверенно сказал он.
Он некоторое время смотрел на меня, потом наклонил голову и нежно прижал свои губы ко мне. Он целовал меня ласково и медленно, но я чувствовала всю страсть, которая в этот момент исходила от него. Это был невинный поцелуй, но это было больше, чем просто поцелуй. Это был поцелуй освобождения, прощения и гордости. Это был поцелуй, который говорил, что неважно, что было в прошлом, когда все еще остается надежда на будущее. Он сказал мне, что, несмотря на нашу боль и страдания, любовь все еще была, и останется с нами столько, сколько мы будем продолжать делать усилия.
– Спасибо, – шепнула я.
– За что? – поинтересовался он.
– За то, что верил в меня, – ответила я. – За то, что никогда не сдавался.
– Не надо благодарить меня за это дерьмо, – ответил он, откидываясь назад и улыбаясь. – Я сделал это потому, что люблю тебя.
– Я тоже люблю тебя, – сказала я.
– Я знаю это, Белла. И не беспокойся, мы справимся с этим дерьмом. Мы уже сделали шаг вперед, – сказал он, забирая результаты GED-теста из моей руки и просматривая их. – Ты понимаешь, что теперь можешь поехать в колледж? Пределом будет только небо.
– А ты? – с любопытством спросила я. – Когда ты собираешься пройти тест для колледжа?
– На этой неделе, – сказал он.
Я с удивлением посмотрела на него, и он грустно улыбнулся.
– Я записался прямо перед нашей поездкой в Финикс. Я забыл сказать, наверное, моя голова была забита другим дерьмом.
Я кивнула.
– Я понимаю. И ты волнуешься? – с любопытством спросила я.
Он хихикнул и покачал головой.
– Не могу точно сказать, что прохождение теста SAT такая уж волнующая вещь, Белла. Я просто готов разделаться с этим гребаным тестом, и надеюсь, что не облажаюсь с первого раза, потому что, реально, очень не хочу проходить его второй раз, – сказал он. – Мне нужно тоже начинать заполнять заявления в колледж, чтобы мы могли прикинуть, куда нам поехать, когда мы уедем из этого долбаного места.
– Правда? – спросила я.
– Да, правда, особенно если я собираюсь пытаться играть в футбол и в следующем году, – ответил он. – Ты все еще хочешь в Калифорнию? Думаю, что мы сможем найти там подходящую школу с программой по искусству для тебя.
Я нерешительно пожала плечами.
– Думаю, да. То есть, на самом деле, я еще не думала об этом.
– Ну, так подумай. Хорошо? Мы посмотрим несколько школ и выберем, – ласково сказал он, вставая с кровати и потягиваясь. – Вместо того, чтобы болтаться в этом гребаном месте весь день, как насчет того, чтобы отпраздновать?
– Отпраздновать? – спросила я.
Он засмеялся.
– Да, отпраздновать. Ты сегодня закончила, б…ь, старшую школу. Или ее эквивалент. Понимаешь, половина людей, которые сдают GED, проваливают его с первого раза, так что тот простой факт, что ты прошла его, много значит, tesoro. Посмотри, где ты была год назад, и посмотри на себя сейчас. Ты свободна, ты получила чертов аттестат, мы любим друг друга и пройдем через все дерьмо, убивающее нас.
Он замолчал и нахмурился, а я засмеялась.
– Да, это дерьмо не имеет смысла. Если оно убьет нас, то мы не пройдем через это, правильно? Но без разницы, ты получишь то, что я сказал. Мы выживем, как всегда делали. И сейчас есть повод праздновать, а у нас уже давно не было повода для праздника. Так что давай, вставай, надень подходящую одежду и забудем на время об этом дерьме. Мы уже и так достаточно, б…ь, получили.
Я осмотрела свои черные брюки и футболку с эмблемой футбольной команды старшей школы Форкса, вздохнув.
– А что плохого в моей одежде? – поинтересовалась я.
Он засмеялся и покачал головой.
– Из всего, что я, б…ь, сказал, ты уяснила только то, что я велел тебе переодеться? – изумленно спросил он, хватая меня за руку и поднимая на ноги.
Он наклонился и быстро поцеловал меня.
– Смени, – шепнул он. – Одежду, не себя. Я не хочу, чтобы ты, б…ь, изменялась, но я типа устал от вида этой чертовой футболки.
– Мне нравится эта футболка, – начала защищаться я, но он повернулся и ушел.
Его смех еще долго слышался в коридоре, когда он исчез из комнаты. Я сняла одежду и натянула джинсы и черную футболку, завязав волосы в хвостик и, взяв вещи, спустилась вниз. Эдвард стоял в фойе, разочарованно запустив руку в волосы и что-то бурча себе под нос. Я остановилась и заметила раздражение на его лице.
– Ты взяла ключи? – спросил он, вопросительно подняв брови. – Мы не можем, б…ь, никуда поехать на «Вольво», учитывая его состояние.
Я улыбнулась и достала ключи из кармана, протягивая ему. Он коротко поблагодарил и открыл дверь, приглашая меня выходить.
– И куда мы собираемся? – спросила я, когда мы сели в машину.
Он завел ее, раздраженно бурча себе под нос, пока двигал сиденье и настраивал под себя зеркала. Я тихо сидела и ждала, пока он все устроит, зная, каким педантичным он был в этом отношении. Прошло несколько минут, пока он, наконец, устроился достаточно удобно, чтобы начать движение, но, прежде чем ответить, он выдал еще несколько дополнительных богохульств.
– Не знаю, tesoro. Я подумал, может, нам просто свалить в Порт-Анжелес и что-нибудь поделать там, – сказал он, пожимая плечами. – Где-нибудь перекусить, потратить деньги. Ну, обычное дерьмо, понимаешь?
– Хорошо, – ответила я, на самом деле, не волнуясь, что будем делать, пока мы проводим время вместе.
Мы ехали относительно тихо, и я смотрела в окно, наслаждаясь пейзажами, пока Эдвард возился с музыкой. Приехав в город, он припарковался у набережной, и мы провели большую часть дня, просто бродя вдоль берега, держась за руки и болтая. Был удивительно солнечный день, так что нам не надо было скрываться где-то под крышей, и мы просто наслаждались теплой погодой. Мы немного поговорили о колледже, и Эдвард упомянул, что он был бы счастлив жить где-нибудь около пляжа, где мог бы иногда заниматься серфингом. Я просто улыбнулась и согласилась, что это было бы здорово, хотя понятия не имела, что ему нравится серфинг. Я осознала, что еще так много не знаю о нем, так много мне еще нужно было узнать о парне, с которым я планирую провести остаток жизни.
В конце концов, мы забежали в несколько магазинов, по большей части просто небрежно разглядывая товары, исключая покупку телефона для Эдварда, вместо того, который он сломал накануне. Он постоянно показывал мне всякую ерунду, говоря, что хочет купить мне специальный подарок за мое прохождение теста, но я говорила, что мне ничего не надо. У меня и так есть все, что мне требуется, и его покупки для меня – это чрезмерно и совершенно ненужно.
Мы проходили мимо портретной студии, и Эдвард застыл, схватив меня за руку, так что я остановилась.
– Пойдем, – сказал он, заводя меня внутрь.
Он отпустил мою руку, и я застыла на пороге, смущенно наблюдая, как он подходит к молодой леди, сидящей за столом, со своей очаровывающей кривоватой улыбкой на губах. Она подняла голову, и я увидела, как на ее лице промелькнуло удивление, когда она заметила Эдварда. Она разглядывали его фигуру. Девушка кокетливо улыбнулась, даже не заметив, что я стою на пороге.
– Я могу вам помочь? – сладко спросила она.
– Верю, что можете, – ответил Эдвард самым соблазнительным, нежным голосом, которым всегда пользовался, когда пытался кого-нибудь очаровать.
Я уже неоднократно слышала его, когда он хотел добиться своей цели таким образом, и лично я никогда не видела, чтобы он терпел неудачу. Я с подозрением посмотрела на Эдварда, раздумывая, что он хочет.
