Harry Potter and the Champion's Champion (ЛП) - DriftWood1965

— Мы собрались здесь, этим холодным февральским днем, чтобы соединить этого мальчика, и эту восхитительную леди, которая так помогает мне в Министерстве, узами брака, — разнесся голос Министра Фаджа.

В середине озера над поверхностью воды показалось щупальце кальмара, и золотой предмет полетел прямо в стоящих на берегу воздуходышащих.

— Берешь ли ты, Долорес Амбридж, этого мальчика себе в мужья?

— Я... а-а-а!

Золотое яйцо летело по идеальной дуге. После того как оно достигло высочайшей точки своего полета, его падение на землю было остановлено головой невесты. При столкновении яйцо полностью раскололось, и весь накопленный за две недели газ накрыл всех присутствующих на свадьбе. После того как воздух был очищен, мадам Помфри была вызвана осмотреть жабу...э-э..женщину в белом. Поппи не потребовалось много времени, чтобы определить, что Долорес Амбридж была мертва.

Люциус пнул ногой яйцо, ставшее причиной всех бедствий, а затем сел и заплакал.

Яйцо откатилось к воде, где двухметровая утка вылезла и уселась на него, чтобы быть уверенной, что его больше никто не украдет. Ей часто приходилось подниматься и идти опускать голову в воду, а затем возвращаться и еще немного сидеть на нем. Так как Рон употребил сразу все жабросли, то прошло несколько часов, прежде чем он превратился обратно и смог покинуть озеро. Последние слова, которые он услышал от людей, начавших подниматься по холму обратно в замок были:

— Пир начнется через несколько минут.

— КРЯ! КРЯ! КРЯ!

Глава 12.

Примечание к части

Бечено. Приятного чтения :)

Буду рад вашей помощи через функцию "Публичная Бета".

— Ваша Бета.

От автора: В этой главе не так уж много юмора, если только вы действительно ненавидите Люциуса Малфоя. Просто нужно разобраться с парочкой вещей.

Спустя несколько дней после отмены второго испытания Гарри и Гермиона завтракали в Большом зале. Они говорили о задании по Трансфигурации, сочетая это с улыбками и легкими поцелуями, когда между ними протиснулась рука в голубом рукаве и положила на стол волшебную палочку. Подняв глаза, они увидели стоящую перед ними Флер Делакур. Гарри и Гермиона быстро выхватили свои палочки.

— Мадемуазель Грейнждер, — спокойно начала частично вейла-Чемпионка, — я пришла извиниться. Я отдаю вам свою палочку, чтобы продемонстрировать отсутствие злых намерений с моей стороны. Пусть она будет у вас, чтобы вы решили, когда ее можно вернуть.

Гермиона внимательно посмотрела на шармбатонку, наконец, кивнула и сказала:

— Я слушаю.

Флер часто заморгала, и казалось, ей хочется отвести взгляд, но она заставила себя твердо смотреть в глаза Гермионы.

— Я...я повела себя неправильно по отношению к вам и монсеньеру Поттеру после Святочного бала. Я думала, что смогу украсть у вас привязанность вашего парня и не посчиталась, а вернее не хотела считаться с вашими чувствами в этом вопросе. — Флер остановилась перевести дух и слезы навернулись на ее глазах. — Спасибо вам за то, что у меня появилось время подумать о многих вещах. Все говорят, что вы самая умная ведьма в школе.

— Я бы так не ска... — начала Гермиона.

— Зато все остальные так и считают, — сказал Гарри, заставив Гермиону покраснеть.

— Вам знакома общеизвестная истина, что если у тебя власть, она развращает и начинаешь думать, что имеешь право делать что захочешь?

— Я знакома с ней, — подтвердила Гермиона. — В магловском мире был такой лорд Эктон, который, отрицая, что Папа (такой религиозный лидер) является непогрешимым, произнес речь, цитата из которой до сих пор живет отдельной жизнью.Там говорится: «Власть развращает, а абсолютная власть развращает абсолютно».

— Точно, мадемуазель, — согласилась Флер, — у меня есть способности, которые позволяют мне делать определенные вещи, и я попалась в эту ловушку. Хотелось бы сказать, что теперь я стала лучше. Я вижу, как вы любите друг друга, и теперь мне бы хотелось найти человека, который бы также заботился обо мне и без воздействия моих сил.

Гермиона изучающее посмотрела на шармбатонскую ведьму, ища двусмысленность в ее словах и действиях. Спустя минуту или две, она, наконец, ответила.

— Мисс Делакур, ваш поступок достоин всяческого порицания, и понадобится нечто большее чем простое извинение, чтобы об этом забыть. Однако я верю, что все, что вы сказали — правда, и что вы действительно хотите стать хорошим человеком.

— Спасибо вам.

Перед тем как снова повернуться к Флер, Гермиона посмотрела на лежащую на столе палочку.

— Но вам следует извиниться не только передо мной. Я отдам палочку вашей директрисе. И попрошу, чтобы она вернула ее, только когда вы вместе с вашей сокурсницей, я думаю, ее зовут Мишель, попросите ее вернуть.

— Но моя... — Флер хотела пожаловаться, объяснить, что палочка нужна ей, чтобы продолжить учебу, но тут же остановилась и задумалась. Она посмотрела на стол Рэйвенкло, за которым сидели ее однокашники, некоторые из них смотрели на нее. Флер знала, что должна это сделать, хоть ей и придется выслушать несколько суровых упреков от своих сокурсников. Она повернулась в Гермиона и кивнула.

— Это справедливо.

— Если я услышу, что вы нападаете на них как вейла, я научу их тому заклинанию, которое наслала на вас раньше, — продолжила Гермиона.

Флер снова кивнула и повернулась чтобы уйти, а затем снова обернулась и тихо сказала.

— Спасибо, — затем последовал еще один вопрос, — могу я превратиться в вейлу и атаковать четвертого чемпиона, если он еще раз шлепнет меня по заднице?

— Рон?

— Да, так его зовут.

— Только не убивай его, — Гермиона могла бы поклясться, что тень разочарования пробежала по лицу Флер при этих словах.

В тот же день она и Гарри пришли к Шармбатонской карете, где Гермиона обсудила этот вопросом с мадам Максим, а также поговорила с Мишель, прося юную шармбатонскую ведьму судить Флер по ее искреннему желанию измениться, а не по нанесенным в прошлом обидах.

Спустя три недели Гермиона увидела, что Мишель и Флер вместе гуляют и разговаривают. Когда они увидели Гермиону, то улыбнулись ей, а Флер подняла руку и показала свою волшебную палочку. Гермиона улыбнулась в ответ и кивнула двум французским ведьмочкам, прежде чем вернулась к своим занятиям.

* * *

Вслед за вторым заданием близнецы Уизли продемонстрировали переваливающуюся, огнедышащую, высиживающую золотое яйцо фигурку утки вместе с Утиными Вкусняшками. Утиные Вкусняшки были восхитительно вкусными конфетками, которые превращали того кто ел угощение, в огнедышащую утку. Фред с Джорджем дали несколько коробок Рону, с соответствующими чарами принуждения на них. После этого редкий день обходился без вида большой утки, поджаривающей собственную еду в Большом зале.

* * *

Люциус Малфой снова пил лучшее Огденское. Он только что был вынужден продать Боргину и Бэрку одну из своих тайных коллекций предметов темного искусства, которую сам недавно купил. На эту коллекцию он потратил почти все свое золото, но знал, что мог бы продать ее в два-три раза дороже, когда Темный Лорд вернется, и эти предметы перестанут быть вне закона. Ее, конечно, пришлось продать, чтобы платить ежемесячный платеж по кредиту, который он взял у гоблинов Гринготса, чтобы покрыть цену брачного контракта с этой проклятой леди-жабой, и заплатить по счетам Огденскому алкогольному заводу. «Невеста сына оставила все...» — Люциус скрипнул зубами, вспомнив завещание Амбридж.

«Я оставляю все свое имущество Министерству в надежде, что они используют его для улучшения условий жизни дементоров Азкабана, поскольку я обнаружила, что они единственные создания, к которым я когда-либо чувствовала родственное расположение. Их ледяной холод и способность высасывать души всегда согревали мне сердце».

Люциус так резко поставил стакан, что он разбился вдребезги. Он немедленно устранил наведенный им беспорядок («Этот чертов выродок Поттер, освободивший моего слугу!»), и все еще кипятился, когда официально вида сова постучалась в его окно. Малфой-старший быстро понял, что это сова из Гринготса. «Что им нужно? — спросил себя он, — я заплатил вовремя». Малфой знал, какая опасность грозит за уклонение от выплаты гоблинских кредитных обязательств. Он открыл окно, взял письмо и прочел.