Harry Potter and the Champion's Champion (ЛП) - DriftWood1965

— Что касается других вещей в вашем хранилище, мы решили, что поскольку они относятся к предметам темной магии, то не имеют никакой ценности, и они были незамедлительно уничтожены в соответствии с соглашением между нами и Министерством магии.

Люциус побледнел еще больше. Он знал, на какое соглашение ссылается гоблин. «Все конфискованные черномагические предметы должны быть уничтожены конфискующей стороной, без каких-либо требований о компенсации». Он самолично подкупил Фаджа, чтобы тот принял это соглашение, чтобы ему было проще регулировать стоимость тех предметов темной магии, которые он приобрел. Конечно, Люциус Малфой никогда не ожидал, что у него что-то может быть конфисковано. Он попытался сглотнуть один раз, затем второй, и у него во рту пересохло, когда он посмотрел на стоящего перед ним гоблина. Он чувствовал набалдашник своей палочки у себя в трости, и ничего не хотел так сильно, как стереть эту улыбку с лица гоблина, но тяжелые острия стальных наконечников гоблинских копий все еще упирались ему в спину.

— Потребуется некоторое время, чтобы собрать такую сумму, для того, чтобы возместить ее банку, — наконец ответил Люциус.

Он подумал, что единственное, что можно сделать — продать Малфой-мэнор. Согласно последней налоговой оценке, он стоил тридцать миллионов галеонов.

— Время? — спросил гоблин. Затем он кивнул вниз на контракт.

— Где в этом контракте говорится, что у вас есть время, чтобы расплатиться по кредиту в случае невыполнения обязательств? Нет, теперь мы заберем все что можно, и дадим вам один шанс связаться с кем-нибудь со стороны, чтобы он посодействовал в получении дополнительных сумм.

Он кивнул третьему охраннику, которые еще не держал Люциуса на острие копья. Этот гоблин схватил трость Малфоя и протянул ее Горпхуку.

— Прекрасная трость черного дерева, инструктированная серебром, — сказал Горпхук, тщательно изучив трость. Он потянул за набалдашник, и появилась палочка Люциуса.

— Хорошо, мы засчитаем в счет кредита сто галеонов за трость и еще десять за палочку, — Горпхук внимательно осмотрел палочку, прежде чем продолжить, — к сожалению, в соответствии с соглашением между нами и Министерством, гоблинам не разрешено владеть палочками.

Он взял палочку в обе руки, и, глядя прямо в глаза Люциуса, одним быстрым движением переломил ее надвое. Он снова кивнул третьему гоблину-охраннику. Гоблин стянул плащ с плеч Люциуса и протянул его Горпхуку.

— Очень элегантный, но ношенный. Мы начислим вам за него десять галеонов.

— Но плащ стоит двести галеонов! — закричал Люциус.

— Знаете, мистер Малфой, рынок поношенной одежды сейчас в таком упадке, — сказал Горпхук, продолжая улыбаться, — десять галенов — максимум того, что я могу предложить.

И это продолжалось до тех пор, пока Люциус Малфой не оказался совершенно голым в кабинете Горпхука.

— А теперь, — сказал гоблин, — вы можете один раз попробовать связаться с каким-либо внешним агентом.

— Я хотел бы поговорить с женой, пожалуйста.

— Конечно, — согласился Горпхук, — мы не держим общественных каминов в Гринготсе, так что мои охранники сопроводят вас в Дырявый Котел, и там вы сможете с ней связаться.

— Что насчет одежды?

— А что с ней? — удивился Горпхук.

— Я не могу идти совсем без одежды, — прорычал Люциус.

— О, ну раз вы не хотите попробовать с ней связаться, то и отлично, — ответил Горпхук, — я попрошу охранников сопроводить вас в ближайшую камеру, пока вас будут судить за кражу и мошенничество.

— Мошенничество? Кража? — закричал Люциус, — я ничего из этого не делал!

— Вы заключили договор, не имея средств для его оплаты, — сказал Горпхук, — мы в Гринготсе считаем, что это кража и мошенничество.

— Разве вы не можете взять мой дом в качестве залога? — в отчаянии спросил Люциус.

Ему было нужно лишь немного времени, он знал, что сможет как-то расплатиться.

— Я подпишу все, что даст мне время, чтобы погасить кредит.

— Мы не пойдем на это, — отрезал Горпхук. — Мы внимательно рассматривали возможность конфискации вашего поместья сегодня утром, когда в это же время опечатывали ваше хранилище, но мы обнаружили, что дом полностью оформлен на имя вашей жены. Обычно вы можете контролировать любую собственность, записанную на нее, но, кажется, вы специально оговорили ваш отказ от этих прав во всех документах на право собственности.

Люциус снова попытался сглотнуть. Он специально записал свое родовое гнездо на имя Нарциссы, чтобы сэкономить на налогах. Это был еще один закон для принятия которого он подкупал Фаджа.

— Ваша жена должна появиться здесь и сама подписать бумаги по поместью, и если мы решим, что его стоимость достаточна для покрытия вашего долга, мы позволим вам уйти, — пояснил Горпхук и выжидательно посмотрел на Люциуса.

— Ну, и можете вы связаться с моей женой и попросить ее прийти сюда? — спросил Люциус.

— Нет, это уже ваша забота, — заявил гоблин, — мы лишь готовы рассмотреть возможность внесения от третьего лица залога за ваш долг. Мы не обязаны помогать вам в получении залога.

— Так как же мне с ней связаться?

— Как я уже говорил раньше, вас проводят в Дырявый Котел.

Малфой подумал о прогулке голышом по Косому переулку, и содрогнулся от унижения.

— А что насчет совы? Вы можете предоставить мне сову?

— Мы предлагаем такую услугу нашим клиентам, но...

— Хорошо, дайте мне сову, — быстро сказал Люциус.

— За использование наших сов мы берем плату в пять галеонов, — ответил Горпхук.

— Прибавьте это к тому, что я уже должен.

— Извините, но мы не можем это сделать. Вся сумма ничем не обеспечена, и мы не можем увеличить ваш кредит, — спокойно ответил Горпхук, на его лице все еще играла улыбка.

Тридцать минут спустя Люциус Малфой шел в Дырявый Котел по Косому переулку, одетый в костюм Адама, с гримасой на лице. Он был окружен тремя гоблинами-охранниками, которые давали людям достаточно места, чтобы посмотреть на напыщенного блондинистого волшебника, который шел, двумя руками прикрывая свое самое дорогое. Когда они проходили мимо редакции Ежедневного пророка, стали слышны звуки фотовспышек. Когда он вошел в Дырявый Котел, все разговоры тут же прекратились и посетители уставились на него. Люциус подошел к камину, схватил немного порошка, бросил его в огонь, и прежде чем он успел что-то сказать, почувствовал, как три пары гоблинских рук схватили его за руки и за ноги, чтобы помешать ему прыгнуть в огонь и сбежать.

— Малфой-мэнор, — сказал он, просовывая голову в зеленое пламя.

— Нарцисса?

— Люциус? — ответила Нарцисса, — где ты и почему на тебе нет одежды? Ты опять пил спозаранку?

— Я в Дырявом Котле, но я не пьян. Пожалуйста, мне нужно, чтобы ты меня выслушала. Я попал в небольшую финансовую неприятность с гоблинами. Мне нужно чтобы ты взяла все документы на поместье и привезла их в Гринготс. Мне нужно оформить его в качестве залога для уплаты займа.

— Почему ты сам не сделаешь этого, дорогой?

— Я полностью оформил его на твое имя, Нарцисса, — ответил Люциус. Он никогда не говорил ей об этом, поскольку это было сделано чисто в налоговых целях, а она не хотела иметь ничего общего с налогами.

— О, и почему же мы должны заложить дом? У нас должно быть достаточно денег в хранилище, чтобы погасить кредит. В конце концов, это были лишь двести тысяч, не так ли? — уточнила Нарцисса, — хотя я никак не могу понять, зачем тебе вообще нужно было брать кредит.

— Ну..э-э..я потратил большинство наших денег на э-э..некоторые...э-э.. покупки, -замялся Люциус.

— Как много ты истратил, Люциус? — рыкнула на мужа Нарцисса.

— Ну...э-э..тридцать пять миллионов галеонов.

— ЧТО! — голос Нарциссы разнесся по всему Дырявому Котлу, — у нас все равно должна была остаться пара миллионов, так в чем проблема?

— Я...ну..я потратил и их тоже, — признался Люциус.

— И сколько у нас осталось?

— У нас есть сто тысяч галенов, и все вещи, что я купил, которые можно выгодно перепродать.