В это время суток дороги были полупустыми, но я нигде его не видел; так что просто покатил в сторону нашего района, надеясь, что сначала он заскочит домой. И я не ошибся – едва я заехал на улицу, как засек его машину на подъездной аллее к дому, двигатель работал. Я припарковался через несколько домов, скрывшись за другими автомобилями, и выключил фары, ожидая. Он вышел через минуту, держа в руке спортивную сумку. Я наблюдал, как он попрощался с Эсме, а потом осторожно оглянулся и залез в автомобиль. Он выехал на дорогу и помчал прямо, быстро набирая скорость. Я задержался на несколько секунд, а потом поехал за ним, держась через одну машину. Когда он повернул в направлении аэропорта, я включил фары и влился в поток автомобилей. Я держался максимально далеко, всегда стараясь сохранять между нами несколько машин, чтобы не вызывать подозрений, но и не отставать от него. Я постоянно терял его из виду, но каждый раз находил, просто зная, куда, б…ь, он мчится. Вдруг он свернул на второстепенную дорогу, и я замедлился, думая, какого хера он делает, но все равно последовал за ним.
Он проехал несколько пустынных перекрестков, а потом резко развернулся посреди аллеи. Я надавил на тормоза, едва не врезаясь в его машину. Сердце бешено заколотилось, и я выругался, когда понял, что я в тупике, его водительская дверь открыта, а его нигде не видно. Я уже хотел было развернуться, но тут моя дверь резко отворилась, и кто-то схватил меня. Это случилось так быстро, что я успел понять происходящее, только когда оказался на улице, прижатый к капоту.
– Что ты делаешь? – резко спросил Алек, прижимая к моему подбородку дуло пистолета.
От шока меня трясло, я яростно покачал головой.
– Я, э-э… Б…ь! Не знаю! – выплюнул я. – Я просто подумал…
– Тебе не платят, чтобы ты думал! – оборвал он меня. – Тебе платят, чтобы ты следовал приказам, а я не говорил тебе следовать за мной.
– Но ты и не говорил мне не делать этого.
– Что ты только что сказал? – сорвался он, от звука снятого предохранителя у меня по спине побежал холодок. – Я устал от твоего неуважения.
– Извини! – выплюнул я, чувствуя, что он на грани. – Дерьмо, я прошу прощения, ладно? Я просто, б…ь… Я просто должен знать, дядя Алек.
Он застыл на мгновение, не произнося ни звука.
– Ты думаешь, я не убью тебя только потому что ты ребенок Карлайла? – спросил он, его тихий голос был зловещим. – Думаешь, напоминание о том, что мы семья, убережет тебя? Ты серьезно веришь, что я такой мягкотелый? Забыл, свидетелем чего стал в Финиксе?
– Нет, сэр, – быстро сказал я, крепко зажмуриваясь, когда его слова вызвали вспышку воспоминаний.
Он, не колеблясь, убил собственную гребаную сестру, и я знал, что и со мной он не замешкается, если решит, что нет иного выбора.
– Я не хотел проявить неуважение, клянусь.
Он убрал пистолет и отпустил меня, а я открыл глаза, наблюдая, как он делает несколько шагов назад.
– Нет оправдания тому, что ты следил за мной, Эдвард. Куда я еду, тебя не касается.
– Разве? – спросил я, пытаясь сдержать дрожь в теле, пока выпрямлялся. – Если ты направляешься туда, куда я думаю…
– Что я только что сказал? – спросил он, приподнимая брови, выражение его лица было суровым. – Ты должен научиться не лезть не в свое дело. Я говорил тебе в Форксе принять решение, и ты сделал это. Ты должен стать человеком слова.
– Значит я прав? – раздраженно уточнил я. – Ты серьезно едешь к ней?
– Теперь у тебя нет права пытаться вмешаться.
– Я не пытаюсь вмешиваться, – сказал я, качая головой. – Я просто… Иисусе, я хочу знать, где она, что делает. Почему, б…ь, ты бежишь ото всех посреди ночи? Что-то не так? Она, на хер, ранена, или еще что-то? Она ни с кем не говорит, Алек! Что, во имя всех святых, происходит?
Он смотрел на меня, пока я засыпал его вопросами, и выражение его лица было пустым, но в глазах я видел злость. Я не должен был спрашивать его, но не мог остановиться. Незнание сводило меня с ума, сама мысль, что он, б…ь, едет к ней, съедала меня. Мне нужно было что-то, что угодно… любая информация, чтобы я смог держаться.
Он глянул на часы и нетерпеливо вздохнул. Казалось, он сейчас заговорит, и я позволил надежде овладеть мной, но тут все было нарушено, когда он снова поднял пистолет. Я инстинктивно отскочил, и он выстрелил в моем направлении, неожиданный шум оглушил меня, я выругался, когда выстрел повторился. Я повернул голову и изумленно наблюдал, как со свистом сдуваются колеса с водительской стороны.
– Б…ь, – резко сказал я, взъерошивая рукой волосы, пока Алек прятал оружие в пальто.
– Хочешь повиснуть у кого-то на хвосте, научись быть незаметным. Я увидел тебя, как только вышел из дома, – спокойно сказал он. – Вызови транспортер и такси, и езжай домой. Мне нужно спешить, а я не хочу, чтобы ты забирал у меня еще больше времени.
– Просто замечательно, черт подери, – бормотал я, пока он удалялся.
Я смотрел, как он приблизился к машине, а потом замер и снова глянул на меня.
– Это приказ, Эдвард.
Он скользнул в автомобиль и с силой захлопнул дверь, а потом повернул на сто восемьдесят градусов и умчался. А я стоял на месте, гнев и отчаяние во мне росли, я со злостью двинул бок машины, на глазах выступили слезы. Я последовал его приказу – у меня не было иного выбора. Я поехал домой и остаток уикенда пил до полной отключки, выползая из дома только чтобы поменять колеса.
Тело болело, голова пульсировала, я торчал на этой гребаной жаре и ждал, надежда волнами вздымалась внутри меня. Я знал, что Алек вернется, и я отчаянно нуждался в чем-то, что успокоит меня, заверит, что она в порядке.
Но чем больше я боролся с собой, тем сильнее надеялся, что она, б…ь, появится, хоть я и понимал, что с таким самоконтролем я лишь снова причиню ей боль. Я просто чертов дурак, и я так тоскую по ней, я бы убил любого ублюдка за возможность провести с ней хоть несколько минут, и забить на последствия.
Я самый настоящий эгоистичный мудак.
– Ты получил его?
– Получил что? – спросил я, озадаченно глядя на Эсме.
Я, б…ь, забыл, что она тут.
– Твой подарок на день рождения, – пояснила она.
Я закатил глаза и кивнул, не удивляясь, что она сменила тему.
– Его прислали в пятницу, – ответил я. – Довольно мило, спасибо.
– Значит, тебе понравилось? – уголки ее губ дрогнули, а в глазах вспыхнули радостные огоньки.
– Да. И я был удивлен. Я ожидал очередную книгу о самопомощи или гребаную членскую карточку Клуба Анонимных Алкоголиков. Кто знал, что тебе удастся подарить мне кое-что стоящее?
Она засмеялась и игриво толкнула меня локтем.
– Я твоя тетя. Я знаю, что может тебя порадовать, – сказала она. – И кстати, Клуб Анонимных Алкоголиков – отличная идея.
– Не задерживай дыхание в ожидании, – ответил я. – Если думаешь, что я жалок, встреться со мной, когда я трезвый.
– А когда ты в последний раз был трезвым? – спросила она.
Я пожал плечами и просто смотрел на нее, но прежде чем успел ответить, что я трезв сейчас, она уточнила.
– И под понятием «трезвый» я имею в виду – провести целый день без капли алкоголя.
Я горько засмеялся, и тут нас позвал отец, он стоял на пороге в церковь и сообщил, что церемония вот-вот начнется. Когда мы направились внутрь, она снова заговорила.
– Полтора года, – сказала она, отвечая на собственный вопрос.
– Да, но мне же нужно что-то согревающее, – пробормотал я.
Мы молча вошли внутрь, она протащила меня через церковь и практически силой затолкала на место рядом с собой в первом ряду. Я не удивился тому, что меня не пригласили участвовать в церемонии, хоть это и стало болезненным уколом. Они решили сделать все по-домашнему, тихо, Джаспер стал свидетелем Эмметта, а Элис дружкой, и как только началась музыка, я увидел отца, ведущего Розали. Он выглядел гордым, а явное довольство этой суки меня взбесило, но, должен признать, Розали выглядела по-настоящему счастливой. Даже с моего места казалось, что она светится, а когда Эмметт откинул фату с ее лица, у нее на глазах были слезы. Эмметт поднял руку и нежно подобрал их, а я отвернулся, моя зависть и тоска стремительно росли.
