– Да, была, – ответил я, кивая. – Больше всех похожа на настоящую бабушку.
– У тебя есть родная бабушка, она лишь в нескольких милях отсюда. Можешь увидеть ее, когда пожелаешь, – предложил он. – Не могу гарантировать, что она тебя не взбесит. Я был у нее вчера, потребовалось всего десять минут, чтобы она прошлась языком по твоей матери. Она отказывалась называть ее по имени, только «та ирландская рабыня». Она и с тобой будет себя так вести, ты слишком похож на мать.
– Спасибо, но я пас, – ответил я, кидая окурок на землю и затаптывая его, от дыма грудь горела.
Я залез в карман и достал флягу, делая глоток. Он с любопытством наблюдал за мной, и я протянул ему флягу, предлагая водку. Он поколебался, но выбросил сигарету и взял спиртное. Скривившись, он сделал глоток теплой жидкости, а потом второй.
ДН. Глава 76. Часть 3:
– Знаешь, я, наверное, не должен говорить тебе это, но мне больше нечего предложить. Я не раз облажался с тобой, я молчал, когда должен был быть откровенным, и вот сейчас у меня осталась в запасе только правда, – тихо сказал он, уставившись в землю перед собой.
Он выглядел сломленным человеком, силы покинули его. Мне это не нравилось, это пугало – я не знал, что будет.
– Я помню лицо каждого человека, которого убил. Я вижу их повсюду, где бы я ни был, и умом понимаю, что этих людей уже нет в живых, но вижу их, как будто наяву, в их последние минуты. Я помню, как выглядела и твоя мать.
– И я, – прошептал я. – Я помню ее крики.
Он с любопытством посмотрел на меня, в его глазах было дурное предчувствие. Я никогда не рассказывал ему о той ночи, память была слишком болезненной. Единственный человек, которому я открылся – это Изабелла, но сейчас, рядом с отцом, глядя на выражение его лица, я знал, что должен поделиться. Вздохнув, я прикрыл глаза и сел рядом с ним на ступеньку, нервно взъерошивая волосы и вспоминая каждую деталь произошедшего. С той самой минуты, как мы вышли с концерта и до того мгновения, когда я очнулся в госпитале, а отец был рядом. В каждом моем слове проливалась боль. Он сидел молча и впитывал сказанное, он склонил голову к земле, но я знал, что он внимательно слушает.
– От потери крови ты чуть не умер, – сказал он низким голосом, когда я закончил. – Я сидел дома, такой злой на нее, потому что узнал, что она наплевала на мои предупреждения остановиться и не копать в поисках информации, а в это время она уже была мертва, а ты лежал на земле за мусорным контейнером. Ты мог умереть, и это была бы моя вина.
– Нет, не твоя вина, – сказал я, качая головой. – Единственный, кого нужно винить – это тот, чьи пули отобрали жизнь у мамы, и чья пуля чуть не забрала мою. Нужно винить того урода, который нажал на курок.
Через секунду он нерешительно кивнул и прочистил горло.
– Думаю, ты прав, – сказал он. – Иногда я думаю, как я мог это изменить.
– Мама сказала бы тебе, что это гребаное дерьмо, – ответил я, зарабатывая от него изумленный взгляд. – Ну, может, не в таких словах, но смысл тот же. Она постоянно повторяла разную хрень о судьбе, о том, что некоторым событиям просто суждено произойти. За прошлый год я много думал, могли бы мы спасти Изабеллу без необходимости для меня принимать клятву, и я тогда смог бы быть с ней, где бы она сейчас ни находилась…
– Калифорния, – сказал он.
Я запнулся, внимательно глядя на него.
– Калифорния? – спросил я.
Он кивнул.
– Я точно не знаю, где, но я уверен, что она в Калифорнии.
Я замолчал на минуту, на губах дрогнула улыбка. Моя девочка поехала в сраную Калифорнию, как мы когда-то и мечтали.
– Значит, Калифорния. А вообще, бессмысленно думать об этом, потому что я ничего не могу поделать. Я сделал то, что сделал, как и ты. И вот мы здесь. Если нам нужно встретиться с этим дерьмом, мы пройдем через все.
– Ты знаешь, за маской из наркотиков, алкоголя и сквернословия ты немного повзрослел за прошлый год.
– Да, не думаю, что Алек с тобой согласится, – промямлил я. – Он угрожает убить меня, по меньшей мере, раз в неделю. Я все жду, когда он, наконец, подхватит ангину и не сможет сказать «я тебя убью», а просто, б…ь, сделает это.
Он засмеялся, качая головой.
– Он угрожал убить меня не раз, когда я был в твоем возрасте. И я тоже угрожал многим людям в своей жизни.
– Например, Изабелле, – сказал я.
Он замолчал, а потом кивнул.
– Да. Я угрожал ей несколько раз. Но ни разу этого не сделал, хоть и не могу до сих пор простить себя. В Borgata так нас учат контролировать людей, это становится второй натурой. Большинство людей боятся только смерти, так что лишь угроза жизни позволяет держать их под контролем.
– Так, на хер, странно, что ты безразлично рассказываешь мне, как чуть не убил мою любимую девушку.
– Ты все еще любишь ее? – с любопытством спросил он, глядя на меня.
Я кивнул и он вздохнул.
– Как я уже сказал, у меня осталась только правда, и теперь я готов ей поделиться. Я чуть не убил ее. Я бы хотел повернуть время вспять, но прошлое не изменить.
Прежде чем я смог ответить, раздался телефонный звонок, и я достал телефон, напрягшись, когда увидел, что это Алек. Я открыл мобильный и нажал кнопку ответа, поднося телефон к уху.
– Да, сэр?
– Будь у Аро через тридцать минут, – с нажимом сказал он, и оборвал звонок, прежде чем я успел ответить.
Я закрыл трубку и засунул ее назад в карман.
– Нужно идти, – пробормотал я, когда отец поджег еще одну сигарету.
Он кивнул, совершенно не удивленный, но не пошевелился.
– Хочешь зайти в дом? Он до сих пор твой.
– Нет, все хорошо, – ответил он. – Я просто посижу тут несколько минут.
– Тогда давай. Увидимся позже, я думаю, – сказал я и повернулся, чтобы уйти.
– Эдвард? – позвал он.
Я глянул на него, замечая на его лице серьезное выражение.
– Да?
– Я люблю тебя, сын, – тихо сказал он, делая затяжку. – Я не думаю, что говорил это тебе с тех пор, как тебе было восемь, но это так. И я надеюсь, что тебя никогда не будут преследовать лица мертвых, как меня. Я не хочу тебе такой жизни.
– Я знаю, отец. И я тебя люблю, – ответил я, его слова встревожили меня – они были не в его характере. – Слушай, не делай ничего, б…ь, глупого. Я знаю, что у тебя полно дерьма в штанах, но будь осторожен, хорошо?
Он хихикнул, качая головой.
– Какая ирония, – тихо сказал он. – Не волнуйся. Я не сделаю ничего, что ты бы сам не сделал, сын.
– Э-э, это, б…ь, пугает меня, потому что я делаю кучу разной хрени.
– Иди уже, сын, – ответил он, кивая мне. – Ты же знаешь, что не можешь опаздывать, когда тебя вызывают. Не переживай за меня.
– Как скажешь, – пробормотал я, направляясь к машине. – Пока, пап.
– Прощай, Эдвард.
Я поколебался, еще раз глянув на него, а потом забрался в машину и завел ее. Я выехал на дорогу и помчался к дому Аро, раздумывая над словами отца. Чем ближе я подъезжал, тем сильнее становился ужас, меня тошнило… что-то определенно не так.
Когда я подъехал, то заметил припаркованный рядом с автомобилем Аро «Мерседес» Алека, кроме того, там были и другие машины, но я не знал, чьи. Большинство из них выглядели, б…ь, одинаковыми, я выделил автомобиль Алека только благодаря серебристой наклейке сзади. Я припарковался позади всех и направился к парадному входу, быстро глянув на часы, пока звонил в дверь.
Мне тут же открыли – я увидел молодую рабыню, прибывшую из Финикса. Я улыбнулся ей, и она улыбнулась в ответ, отходя в сторону, чтобы впустить меня. Во время своих визитов в этот дом я несколько раз говорил с ней, но она всегда отказывалась долго поддерживать беседу. Однажды она сказала, что ее зовут Мэгги. Я знал, что она в курсе, кто мы такие, так что не могу ее винить за нерешительность, но она хотя бы не боялась меня. До того, как Изабелла вошла в мою жизнь, мне было бы насрать, несколько лет назад я бы прошел мимо Мэгги и, б…ь, даже не заметил бы. Но теперь все иначе. Я вижу всех их, и хоть они отказываются говорить со мной, я все равно, на хер, пытаюсь.
