Bloodborne: Песочный человек (СИ) - "Лемор"

— Рад стараться, Песочный человек! — гордо хмыкнул паучок, впрочем, став серьёзнее. — Перед тем, как ты отправишь в сон, можно я…

Я уловил его желание.

— Если я встречусь с проекцией Амигдалы, то замолвлю за тебя словечко.

— Ох, Великий Песочный Человек! Самый-самый лучший! Хахахахахаха…

— Ты можешь перестать смеяться.

— Да, прости…

Просто удивительное создание.

— Доброй ночи, Лоскутик.

Я положил руку на голову удивлённо ойкнувшего паука, чьё сознание мигом померкло. Постаравшись слишком глубоко не погружаться в достаточно… специфическое сознание, довольно легко наслал сон, полный паукообразных женщин в компании Лоскутика, молящегося Амигдале, что восхищённо комментирует блеск его лапок.

Владыки Снов, нет границы безумию разумных существ…

Песок подхватил уснувшего паука, отправляя в глубины мира снов, где он спокойно сможет насладиться сном.

Оставшись один, задумчиво осмотрелся, после чего…

Шаг.

Песок подхватил меня, отправляя дальше, в самое сердце этого места.

Я оглянулся.

— Наверное, не самое худшее место, чтобы провести старость…

Перед глазами предстало озеро в своём полном великолепии, рядом с которым располагалось старое кресло, словно украденное из дома какого-нибудь любящего роскошь, герцога. В кресле сидит мужчина в церемониальных одеждах: высокий, жесткий головной убор, напоминающий по форме папскую тиару или митру.

Старая многослойная мантия, словно ряса какого-нибудь высшего духовенства. Или, пожалуй, академическая мантия ректора?..

Длинный посох, исполняющий роль, видимо, трости. Многочисленные украшения. Золотистая маска, закрывающая глаза. Впрочем, я определённо мог сказать, что её наличие нисколько не мешало Мастеру видеть.

Я подошёл к нему практически вплотную, совсем не удивившись тому, что моё появление нисколько не смутило или удивило старика.

Скорее всего он давно знал про моё существование. Не мог не знать, даже запертый (запертый ли?) в этом пространстве. Просто предпочёл наблюдать за всем со стороны. Вероятно, одна из самых правильных стратегий.

— Должно быть одиноко, старик?

Мой тон был как можно более беззаботным. Я словно и впрямь был молодым хозяином паба для простого люда, а не «Песочным человеком».

В игре Виллем не говорил с игроком. Лишь показал посохом на озеро. Но мои цели явно не совпадали с охотником, что пришёл охотиться на Ром.

Да и поговорить со мной старику явно хотелось поболее, чем с наёмным охотником.

— Песочный… человек…

Тихий, едва слышный голос. Мертвец, что, вопреки всем законам и правилам, продолжал жить. Он уже не был человеком, причём давно. В конце концов, он в том числе стремился к возвышению, как и все до него.

И он, пусть в крайней искажённом смысле этого слова, добился успеха.

— Не утруждай себя, — улыбнулся я. — Просто открой свой разум.

К моему лёгкому удивлению, Мастер безошибочно понял, про что я говорю. Не было ни намёка на сопротивление, ни чего-либо ещё — естественная преграда сознания просто исчезла, словно её и не было.

Удивительно!

Могло показаться, будто ничего не изменилось, но…

Виллем приложил руку к горлу.

— Почему… я могу говорить?

Я аккуратно похлопал старика по плечу, улыбнувшись.

— Ты не можешь, Мастер. Просто тебе кажется, что можешь.

Виллем медленно, осторожно оглянулся.

— Я уснул?

— Это спорный вопрос. Мы и так находимся между явью и сном, — негромко произношу, опустив взгляд на озеро, под которым обитала несчастная студентка, обращённая в Великую. — При всём уважении к тебе, старик, тебе будет тяжело понять, о чём я говорю.

Фантазия накладывается на реальность, а реальность на фантазию. В местах, где грань размыта, понять хоть что-то становится очень тяжело. Человеческий мозг не очень дружит с абстрактными материями.

— Я так и не смог открыть глаз… — по-своему воспринял мои слова Мастер, негромко вздохнув. Сквозь маску оглядел меня. — Ты не боишься Древней крови, Песочный человек?

Я не пытался как-либо скрывать свои визуальные или, что правильнее в случае Мастера, духовные отличия от человека. Коротко кивнул.

— Ты определил, что кровь вредна, но не смог справиться с причиной вреда.

— Видимо, так… — негромко произнёс Виллем. — Ты пришёл… убить Ром?

— Сейчас я не могу её освободить, — покачал я головой, разглядывая озеро. — Она не только ограничивает, но и сдерживает. Это играет нам на руку. Последствия станут слишком непредсказуемыми, если освободить её сейчас.

— Почему ты называешь это освобождением?

О? Неужели в голосе Мастера прозвучало небольшое возмущение? Он считал Ром успехом?

Я перевёл взгляд на старика.

— Твоё учение строится вокруг глаз, Виллем. И ты по-своему прав: хорошие глаза дадут тебе право увидеть и дотянуться до того, что было тебе недоступно.

— Тогда… почему?

Я постучал пальцем по виску.

— Разум. Не глаза. Увидеть недостаточно. Иногда лучше оставаться слепым, старик. Не ограничение, а предохранитель.

Виллем молчал, размышляя над моими словами.

— Я… увидел…

Мастер приложил руку к маске, что-то начав беспорядочно шептать под нос. Я не мог определить, о чём конкретно он думал или что чувствовал: это был неструктурированный хаос, преимущественно состоящий из ужаса того, что он увидел и прочувствовал.

— В некотором смысле, ты добился своего, — решил я поддержать пожилого Мастера. — Ты добился бессмертия. Разве это не то, чего ты желал?

Старик сжал ручку кресла.

— Я не могу понять, почему тебя прозвали «добрым» Песочным человеком…

Я хмыкнул.

— У меня и впрямь довольно паршивая личность. Но мне не нужен свет, чтобы творить его. Ты давно видел сладкий сон, старик?

Сквозь маску я определённо мог сказать, что на меня уставился холодный, цепкий взгляд.

Определённо, Виллем осознавал, что не мог многое сделать. Его и ребёнок мог придушить — настолько слаб был Мастер.

— Чего… чего ты хочешь, Песочный человек?

— Кто сказал, что мне что-то нужно, чтобы подарить тебе хороший сон? — вскинул я брови, после чего открыто улыбнулся. — Ничего такого, Мастер. Ты и впрямь не сможешь принести мне много пользы. Но я уважаю твой ум и знания, несмотря ни на что. И хочу, чтобы ты передал их одной девушке, достигшей в исследовании Древней крови определённого прогресса.

Думаю, от появления подобного учителя Йозефка будет просто в восторге. Владыки Снов, надеюсь, её не хватит удар. Заниматься исследованиями мёртвой ей будет всяко потяжелее.

По правде сказать, у меня не было далеко идущих планов на этот счёт. Скажем так…

Это была просто маленькая инвестиция, которая мне ничего не стоила. Почему бы и нет?.. В конце концов, в конечном итоге все выйдут в плюс.

Виллем ответил не сразу. Серьёзно задумался, опустив взгляд на озеро. Мастер воспринимал это как сделку с каким-нибудь страшным демоном с далеко идущими последствиями.

Что же… Учитывая существование Бесформенного Идона, предполагаю, что последствия и впрямь будут далеко идущими. В самом кошмарном смысле этого слова.

К несчастью, таковы реалии этого мрачного мира.

— Я согласен… — негромко произнёс Виллем. — Я… стану твоим дорогим клиентом…

Я весело засмеялся. А старик знает намного больше, чем я думал!

Озеро, до этого спокойное, покрылось рябью. Яркая, чистая луна словно на миг задрожала, окрасившись в красный, но затем вновь вернула былой цвет.

Сиротка Кос и впрямь была моей меньшей проблемой…

Эпилог

Амфибии. Жители проклятой деревни, про существование которой, к счастью, быстро забыл мир. Они давно перестали быть людьми, их сознания исказились настолько, что они уже с трудом могли вспомнить прошлое, в котором им не нужно было прятаться от внешнего мира, постоянно ожидая появление охотников, что придут закончить начатое.