Гражданка: Ой, значит, я успею и ноги сполоснуть! Вот уж, как говорится, нет худа без добра! А то сказала вам, что вымылась, а они оказались уже грязные. Чиновник: Ну, это мелочь, тела все равно подлежат потом санитарной обработке.
Гражданка: Мало ли что потом! А сейчас-то неудобно, там мужчины придут, а я буду стоять на коленях, пятками прямо к ним. Хороша мелочь!
Чиновник: Конечно, помоете, раз считаете нужным. Мы же понимаем, что любой женщине хочется выглядеть привлекательно. Тем более, вы особа интересная, так сказать, с изюминкой.
Гражданка: Правда? Наверное, вы мне льстите. Но все равно, спасибо за комплимент. А то я так волнуюсь — как там оно дальше получится?
Чиновник: Да чего волноваться-то! Вы же понимаете, что эти неполадки временные, скоро все образуется, и уверен, все у вас получится как надо.
Монитор отключается. Гражданка идет в ванную.
Действие второе
Та же картина. Гражданка сидит за столом, читает книгу. Включается монитор.
Гражданка: Ну, как там, есть новости?
Чиновник: Увы, неутешительные. Видимо, поломка серьезная, придется вызывать со станции техобслуживания. И зарезервировать-то некем, у других бригад график до отказа забит. Из-за этой аварии мы им впихивали всех, кто позже являлся. Прямо и не знаю, что с вами делать?
Гражданка: А может, пешком подойдут? Ведь они где-то недалеко. Уже и обернулись бы, если б не ждали. Или давайте, я к ним подскочу, мне не трудно.
Чиновник: Что вы такое говорите! Как же они машину оставят! Там же и тела, и вещи, и все это за бригадой числится, они за это отвечают. Представляете, например, с телом генеральши что-то случится? А она ведь еще и драгоценности сдала, и одежду — там одно белье такое, что потом и не рассчитаешься. А вам тем более нельзя. Квартира находится на правах камеры смертников, приговоренному покидать ее категорически запрещается.
Гражданка: Да ладно, не переживайте. Сколько нужно, столько и подожду.
Чиновник: Легко сказать — не переживайте! Вы, может, и подождете, но скоро срок аренды выйдет, и все документы переоформлять! И на оборудование очередь, его сегодня еще на другой конец города везти, а у наладчиков свой график!
Гражданка: Извините, наверное, я чего-то не понимаю, но разве не проще было раньше, когда приговоры приводились в исполнение по одному адресу, и ездить никуда не требовалось?
Чиновник: Нет. Смею заверить, у нас тоже неглупые люди работают, и весьма компетентные в своей области. Для всех в одном месте потребовалось бы строить специальное здание, содержать его, обеспечивать охрану, санитарные состояние, налоги за недвижимость. Неизбежно образовалась бы очередь приговоренных, значит, их тоже надо было бы содержать, охранять, строить для них помещения. А нынешняя система дешевле и эффективнее: квартира арендуется на короткий срок, это стоит недорого, оборудование переносное, достаточно бригады наладчиков, нескольких бригад исполнителей и секретариата для координации. Хотя как сейчас скоординировать, ума не приложу. Я уж и банк данных запрашивал, нет ли поблизости кого-то еще из сотрудников. Бывает, знаете, по своим делам или в гостях. И как назло — ни единого!
Гражданка: А если со стороны попросить помочь?
Чиновник: Посторонних — ни в коем случае. А на службу оформлять — опять же вопрос времени. Анкеты, медкомиссия… Стоп-стоп! Ведь это и впрямь идея! Послушайте, а если мы примем на службу вас?
Гражданка: Меня?
Чиновник: Именно! И назначим исполнительницей вашего же приговора! Человек вы ответственный, все ваши данные у нас есть, медкомиссию прошли, по заключению — здоровы. Да и вам плюс — лишний день стажа, оплата, служебные льготы?
Гражданка: Разве мне могут доверить такой пост?
Чиновник: Почему же нет? Наоборот, вы в какой-то мере загладите добросовестной службой прошлые грехи. Вот моя секретарша тоже в свое время проходила по делу о национальном достоинстве, но сумела даже выдвинуться до нынешней должности. У вас в пакете должны быть запасные листы бумаги, берите и пишите. В секретариат трибунала от гражданки такой-то. Заявление. Прошу принять… на должность младшего сотрудника. Дата и подпись. Отправьте мне, а я пока свяжусь с теми, кто после вас на очереди, ведь у них та же проблема…
Гражданка: Готово.
Чиновник: Еще некоторые формальности. Надо сфотографироваться на документы.
Гражданка: Меня же фотографировали. И с собой я принесла фото.
Чиновник: Те не подойдут. Очень удачно получилось, что вы уже раздеты, встаньте перед камерой. Чтобы зафиксировать все приметы, сотрудников положено снимать обнаженными.
Гражданка: На документы нагишом? Это же неприлично.
Чиновник: Документы секретные, их все равно никто не увидит. А с комитетом по защите нравственности у нас разные ведомства. Головку повыше. И не моргать, сейчас птичка вылетит. Теперь в профиль… А теперь возьмите сантиметровую ленту и обмерьте талию…
Гражданка: Опять надувать живот?
Чиновник: Наоборот, втяните как можно глубже. Нужно измерить глубину вашей натуры. Все, отправляю документы на утверждение, но это уже мелочи. Считайте, что вы приняты и приступайте к выполнению обязанностей. Для начала распишетесь во всей документации за исполнителя, а я гляну, как у других…
Гражданка: Сделала. Только насчет графы “причина смерти” не знаю.
Чиновник: Ладно, как-нибудь потом. У других тоже налаживается. Супружеской паре вообще проще, они на пальцах разыграли, кому быть исполнителем. С несовершеннолетней, конечно, сложнее — снова писать надо, а она там распрыгалась, во вкус вошла. Я уж сказал секретарше, чтобы срочно прекращала эти упражнения и усадила ее за заявление. Ну а вы дальше сами все знаете. Становитесь, завязывайте глаза, надевайте наручники…
Гражданка: Как же я в наручниках сумею…
Чиновник: Тогда не надевайте. Это ведь не обязательно, а для удобства. Поднимите руки и нащупайте на затылке ямочку — у самого основания черепа.
Гражданка: Нашла.
Чиновник: Одно удовольствие с вами работать! Левой рукой эту ямочку придерживайте, чтоб не потерять, а правой берите пистолет…
Гражданка: Но у меня нет пистолета.
Чиновник: Как нет? Что за безалаберность! Вы приняты на службу — кстати, и утверждающая подпись получена, а каждый сотрудник обязан иметь табельное оружие.
Гражданка: Вы мне еще не выдали.
Чиновник: Ах, да! Разумеется, я сегодня же исправлю это недоразумение и приложу оружие к вашему личному делу.
Гражданка: Так ведь по факсу его не передашь. Как же мне выйти из положения?
Чиновник: А давайте просто изменим меру наказания — скажем, на повешение?
Гражданка: Но я слышала, что это назначают за более серьезные проступки…
Чиновник: Ну, отягчающие обстоятельства мы всегда найдем. Например, вы опоздали…
Гражданка: Я же пришла даже раньше, чем нужно. Хотела, как лучше.
Чиновник: Да я понимаю! Но сейчас-то у нас с вами обратная задача — собрать все, что способно усугубить вину. Поэтому запишем — еще лезли без очереди и мешали работать. Еще безответственность. Теперь отправим это в трибунал, и пусть нам подправят приговор.
Гражданка: Погодите отправлять, давайте все проверим. А то может некрасиво получиться — ходатайство удовлетворят, а у нас что-нибудь опять не выйдет.
Чиновник: Вы правы, поспешишь — людей насмешишь. Проверьте, веревка-то есть? Может, бельевая — в ванной или на кухне?
Гражданка: Я там не видела. А если мой пояс использовать?
Чиновник: Он же у нас в примечании числится для завязывания глаз.
Гражданка: Не от юбки, а от халата поясок! Я же его тоже отдельно не записала.
Чиновник: Что ж, это мысль. А в отягчающие обстоятельства мы добавим утаивание личных вещей! Петлю сделать сумеете?
Гражданка: Наверное Только можно сначала закурить? Ведь приговоренному, вроде, положено, а я что-то опять разволновалась.
Чиновник: Конечно, курите. Я заметил, что вы волнуетесь — у вас довольно сильно налились соски. Вас что, возбуждает мысль, как вы будете исполнять приговор? Поймите, это не праздное любопытство, но все патологии должны оговариваться в личном деле сотрудника — вот как поначалу было с моей секретаршей.
