Фрэнк на вершине горы (СИ) - Алатова Тата

— Зачем они здесь столпились? — возмутился Ларс. — Тарлтон, это полное безобразие, я не привык к публичным выступлениям.

— Какая разница, все равно мы пока не знаем, как починить несчастных альпак, — проворчала Тэсса, у которой на этот счет не было ни одной идеи.

— Ты же не собираешься слушать сентиментального старика, — зашипел он. — Просто убьем их.

Бездельник Эллиот медленно преодолел поляну, отделявшую любопытных от загона и дернул Тэссу за рукав, привлекая ее внимание. — В этой деревне, — зашипела она в ответ, игнорируя его, — перечить Джону Хиченсу позволено только Бренде… да что тебе? — взорвалась она, когда Эллиот дернул еще сильнее.

— Ты лысая, как моя коленка, — восхищенно произнес он. — А можно потрогать макушку?

— Можно, — разрешила Тэсса холодно, — если ты уверен, что сможешь прожить остаток дней без рук. Я их тебе наверняка оторву.

— Послушай, парень, — нетерпеливо сказал Ларс, — шел бы отсюда, и остальным передай, чтобы проваливали…

— Я могу им спеть, — прошептал Эллиот, кивая на альпак, сбившихся в оскаленную стаю и дружно рычащих на вкусную, но недоступную добычу.

— И станцевать, — фыркнул Ларс.

Однако Тэсса не была склонна иронизировать. Жизнь в Нью-Ньюлине приучила ее к любым неожиданностям.

— Что будет, если споешь? — спросила она.

Эллиот неуверенно пожал плечами.

— Ну, на альпаках я не тренировался, а люди обычно страстно влюбляются в меня, когда я им пою.

— Серьезно? — изумилась Тэсса. — И почему же ты позволил Камиле бросить себя и не спел мне в тот день, когда требовал моей любви из-за волшебного дерева?

— Ну потому что, — вздохнул он, — я понимаю разницу между взаимностью и насилием.

Она долго молчала, глядя на смущенного Эллиота, а потом смилостивилась.

— Да, — проговорила Тэсса, — ты можешь погладить мою лысину.

Заулыбавшись, он аккуратно, кончиками пальцев, прикоснулся к макушке Тэссы, засмеялся и отдернул руку.

— И какой прок нам от того, что альпаки в тебя втюрятся? — скептически спросил Ларс.

— Ну я им попробую спеть что-то успокаивающее, — без особой уверенности пробормотал Эллиот. — Только пусть все остальные уйдут, а то больно надо, бегать от них всех потом.

— Ладно, — пожала плечами Тэсса. Она уже собралась разогнать зевак, заранее предвкушая, сколько усилий ей понадобится, чтобы сдвинуть с места Джона с его рогатиной, как тут же остановилась. — Подожди, Эллиот, ты пел Деборе? Поэтому она открыла для тебя свой дом?

— Она случайно услышала, — виновато ответил он, — совсем немного. Я надеялся, что ее не успело сильно зацепить.

Тэсса расстроенно покачала головой. Сердечные дела — всегда самые запутанные, а если в них еще и вмешивается всякие аномалии, то совсем беда. Но с Деборой они разберутся чуть позже, пока следовало угомонить альпак.

***

Эллиот пел что-то нежное, колыбельное, теплое. Даже у Тэссы, несмотря на инквизиторский иммунитет, сердце таяло и обрывалось. На всякий случай она и Ларса отправила подальше, а именно к отшельнику Эрлу, чтобы тот собственными глазами полюбовался на горку камней, оставшуюся от призрачной женщины.

Сидя на невысоком ограждении, которое Фрэнк сколотил собственными руками, Тэсса поймала себя на ощущении, как ей все нравится. И взбесившиеся альпаки, и зубастые кусты в саду доктора Картера, которые пришлось выкорчевать под корень, и мертвые танцовщицы, пристающие к женатым мужчинам. И пусть Тэсса сейчас была вся в ожогах, лишилась бровей и ресниц, а ее голую макушку припекало солнышко, зато сколько всего разного происходило вокруг — йохоу! Разве не такой должна быть настоящая жизнь?

— Ой, — вдруг воскликнул Эллиот, разрушив редкое сентиментально-мечтательное настроение, — посмотри-ка на них. Я же пел им колыбельную, а вышло… вроде как наоборот?

Она перевела взгляд с безоблачного неба на загон. Там происходило нечто столь энергичное, что Тэсса немедленно захотела домой к Холли и Фрэнку.

***

Оперативный штаб развернули прямо в «Кудрявой овечке», поближе к еде.

— Вот что бывает, — сердито заметил Ларс, ставя галочку напротив альпак в списке дел, — когда вы привлекаете гражданских.

— Что? — съязвила Тэсса. — Свободная и бесстыдная любовь среди альпак? Даже не знаю, как мир переживет подобное распутство.

— Детеныши, — восторженно и оживленно воскликнул Джон, — а мне-то говорили, что эти животные очень неохотно размножаются! Представляете, через год у нас появятся крохотные альпачата.

— Ну, альпачат я вам не гарантирую, — хмыкнула Тэсса, — а вот то, что в вашем стаде сегодня царит превосходное настроение, это уж наверняка.

— Поверить не могу, — вмешалась Мэри Лу, — что Эллиот обладает таким волшебным даром! Как это ему удавалось столько лет прикидываться бесполезным дурачком?

— Я и есть бесполезный дурачок, — сонно отозвался Эллиот, который, кажется, усыпил сам себя и теперь клевал носом, забыв про недоеденный кусок пирога.

— Альпачата, — никак не мог успокоиться сварливый Джон, безудержно любивший всяких животных. — Вот Бренда удивится!

— Кстати о Бренде, — вспомнила Мэри Лу, — что-то ее давно не видно.

— Она на меня дуется, — похвастался Джон. — Просто не знает пока о будущей свадьбе.

— О какой свадьбе? — насторожилась Тэсса.

— О нашей с Брендой свадьбе.

Мэри Лу так и села на стул, забыв про кофейник, из которого на пол полился кофе. Ее глаза увлажнились.

— Как это прекрасно, — прошептала она.

— Ну не знаю, — усомнилась Тэсса. — Мне как-то спокойнее, когда между этой парочкой есть забор.

Тут в кофейню вошла Камила, брезгливо переступила кофейную лужицу, увидела Тэссу и поморщилась.

— Милочка, — сказала она оскорбленно, — ну это же совершенно недопустимо — появляться в таком виде в общественных местах. Существуют шляпы, в конце концов, я не знаю… На твоем месте я провела бы ближайшие полгода в подвале, потому что, дорогуша, в это сложно поверить, но ты все-таки женщина.

— Что бы это значило? — спросила Тэсса у Ларса.

Тот испуганно моргнул.

— Меня не вмешивай, Тарлтон. Итак, какой план на завтра? Танцующие веселые девы? Может просто взорвать этот каменный круг?

— Вы должны защитить моего мужа, — безапелляционно заявила Камила. — Разбить палатку возле его дома и сторожить от нашествия неведомых женщин! Я, знаете ли, не потерплю, чтобы вокруг него вились всякие распутницы, живые они там или мертвые.

— Вот Ларс этим и займется, — быстро сказала Тэсса, поднимаясь, — а мне пора прислушаться к твоему ценному мнению и замуровать себя на полгода в подвале. Пока-пока.

— То есть? — возмутилась Камила. — А кто тут шерифствовать будет?

Засмеявшись, Тэсса поспешила домой. Мысль о том, что надо бы навестить Милнов и проверить, как они там, мелькнула да растаяла — все-таки после вчерашнего пожара она была еще очень слаба.

Глава 27

После нескольких неудачных попыток Джон вынужден был признать: их с Брендой разделяло обстоятельство непреодолимой силы. А именно — его застарелый артрит, который не позволял встать на одно колено и сделать предложение по всем правилам.

Джон терпеть не мог небрежностей, а уж в таком серьезном начинании и вовсе не было места тяпляпству. Готовился он основательно: заказал по каталогу семена коллекционного сорта редиса, способного растопить сердце такой женщины, как Бренда Ловетт. Вместе с Кенни они выбрали в интернете простое и дорогое кольцо, оставалось только как-то вручить его.

Сорок лет назад, когда Джон ухаживал за своей дорогой Джейн, мир был совсем другим. Не то что бы лучше или хуже, но куда более интересным. Тогда-то можно было позвать девушку замуж хоть стоя на голове, но в карманах свистел ветер, а жизнь казалась такой огромной, что ты понятия не имел, на что ее потратить.

Теперь транжирить было, считай, что и нечего, и остаток дней сверкающей на солнце пеной таял с неприличной скоростью.