Рысюхин, тринадцатый тост был лишним! (СИ) - "Котус"

— Юра, мы за вами не успеваем ежегодный справочник районный переделывать! Нам его уже можно в печать пускать, или до Нового года ещё какие-то сюрпризы ожидаются?

— Насколько мне известно — нет! — Честно, но осторожно ответил я. На что граф только хмыкнул и аккуратно завершил разговор.

Почему не позвонил раньше? Занят был, очень. Жёны рассказали о своём сюрпризе, который не успели раскрыть вчера, увлёкшись пытками, которые они, не то издеваясь, не то всерьёз именуют «приятной вечерней беседой», брррр… Новость же была простая, давно ожидаемая и при этом, как водится, внезапная. А именно — у Ромки через какое-то время появится братик или сестричка, от мамы-Ульяны! Жёны уже и примерные сроки высчитали: примерно вторая половина июля.

— Это как вы так подгадали-то обе⁈ У Мурлыкиных почти все в апреле родились, а у нас, значит, таким месяцем июль запланирован⁈

Но супруги, смущаясь и посмеиваясь, уверяли, что «они не нарочно» и что это я виноват, а они просто жертвы обстоятельств! Угу, слишком хищные они для жертв, но это я тоже вслух говорить не буду. Жертвы так жертвы, побуду злодеем. Нет, дед, играть со связываниями я не буду, и не надо мне «практических пособий» из твоей личной коллекции воспоминаний! Не надо, я сказал! Не буду! Во всяком случае — не сразу, и не так вот сурово, это уже крайности какие-то. Другое дело… Так, стоп! Мне ещё на новость реагировать ПРАВИЛЬНО и с графом общаться, а потом работать весь день! Поэтому — прекрати немедленно!

Вечером покажешь, особенно третий и седьмой варианты, в них, кажется, что-то есть… Только мягких полотенец нужно будет приготовить, или пелёнок фланелевых… Вот зараза, сбил-таки с рабочего настроения, развратник старый! И не надо там ржать у меня в голове, провокатор потусторонний!

Нет, новость, конечно, мощная. Пусть по голове не бьёт так, как в первый раз, уже привык к мысли, что могу быть отцом, хоть и маловато пока внимания уделяю Ромке. Но всё равно — волнительно, для Ульяны так в особенности. И придётся вторую «Скорую» делать — как-никак, тоже наследник или наследница титула будет, и тоже первенец, для Ульяны. Нельзя ущемлять или как-то иначе показывать другое отношение. Вот дальше — там уже можно будет что-то попроще выдумывать, но «Скорая» подождёт как минимум до лета, жёнам в качестве реакции скажу сразу, чтобы Ульяна не переживала и знала, что она мне тоже дорога, а делать — потом. Заодно по весне под благовидным предлогом запрошу у медиков «обратную связь» — какие есть недочёты, чего не хватает, что лишнее и мешает, а что просто по-другому сделать или расположить нужно. А благовидным предлогом будет необходимость ежегодного технического обслуживания, которое предложу провести в начале лета. Так, записал в ежедневник на апрель и в «царский» блокнот, и пора идти, работать.

В очередь к инкассаторским фургонам, властно их растолкав, влезли три разведывательно-дозорных автомобиля, за спинами которых маячил «малый КША», машиной автомобиль называть по примеру деда я вслух всё же не буду, не поймут. Но в любом случае — работы явно надо ускорять, а с расслабленностью прощаться. И для «игрушек» время если и останется, то только по воскресеньям, когда помощники выходные.

Кстати, ещё и дельталёт законсервировать на зиму надо, и пожарных предупредить, что пропитка на морозе дубеет, и как себя поведёт крыло при отрицательных температурах — неведомо, но явно не так, как нужно, так что на зиму полёты придётся прекратить, если Астра Георгин… кхм… Георгиевна не завершит свои эксперименты по созданию нового, более стойкого и морозоустойчивого покрытия. Даже если это будут два разных состава: один — стойкий, второй — работающий зимой. Вроде она говорила, что какие-то подвижки есть, когда стала экспериментировать с добавлением в состав млечного сока бересклета и корней одуванчика.

Не то под воздействием новости от Ульяны, не то в стремлении разгрести дела, но до обеда в пятницу я, передав готовый инкассаторский фургон Архипу Сергеевичу для обкатки, и чтоб глаза не мозолил, полностью собрал один разведывательно-дозорный автомобиль и почти закончил второй. Оставалось только закончить отделку салона, проверить герметичность закрывания люка и укомплектовать его сменным оборудованием, от бинокля до крепостного ружья, которые уже заканчиваются. Настолько заканчиваются, что для третьего РДА придётся снимать одно из тех, что установлены в форте в своём изначальном качестве. Не хочется, но на «нуле» от них толку немного. Чую, придётся всё же ещё и их производство открывать, пусть и единичное. Где только на всё время и силы взять? Вот как так — начал хвалиться успехами, а закончил всё равно жалобами на проблемы? Нытиком становлюсь, что ли? Так для возрастных изменений вроде как ещё рановато. Или это на самом деле, как дед говорит, жизненный опыт усмиряет юношеские порывы?

В любом случае, к концу следующей недели изготовление трёх РДА закончу, и можно будет отгружать, надо только адрес доставки как-то уточнить, не в Зимний дворец же их слать, в самом-то деле? Но это не беда, телефон канцелярии у меня есть завтра же позвоню, озадачу, а во вторник сделаю повторный звонок, узнать ответ или подогнать чиновное племя. Вот, ещё запись в блокнот, даже две, чтобы не забыть. Великолепная вещь, этот ежедневник! Вроде и на память не жалуюсь, а каждое утро, его перед началом дня перелистываю, и часто нахожу что-то такое, что напрочь забыть успел. И не всегда это записи месячной давности, бывают и намного более свежие.

Гости к обеду приехали полным составом обоих семейств, и на сам обед особого внимания не обратили. Нет, конечно, ели и хвалили, но явно ждали, когда, наконец, он закончится и можно будет от разговоров «о погоде» перейти к тому, что на самом деле интересно. Как потому пошутила Маша, если бы мы просто порезали солёного сала с хлебом, а к нему бутылку «бураковки», то и это бы прокатило, главное — быстро. Осмотрели орден — пока только «казённый», о том, что можно заказывать полноразмерные копии в более «богатом» исполнении я до последней поездки ко двору даже не догадывался. С другой стороны, ну, заказал бы я «Заслуги» третьей степени из чистого серебра и золота, да с каменьями — и что бы с ним теперь делать? А так третья степень ляжет в витрину семейного музея вместо дешёвого муляжа, а второй — на парадный мундир. И, кстати, при желании пофорсить тут уже можно «богатую» копию делать смело: первая степень присваивается особам, имеющим чин с первого по четвёртый класс. То есть, от генерал-лейтенанта и выше, а потому мне не светит. И «Шуйцу» тоже можно заказать ювелирного качества, просто для того, чтобы сберечь оригинал, потомкам на память, не затаскать его. Не знаю, как кому, а мне заводской орден, но полученный из рук Государя куда дороже, чем «самодельный», пусть и выполненный из самых благородных металлов лучшим столичным ювелиром.

Нашу «легенду» о причинах вызова и поводе для награждения приняли без нареканий. Или, как вариант, старшие по возрасту и намного более опытные соседи поняли, что я не всё могу и хочу говорить. Ну, и не стали провоцировать меня на совсем уж явные выдумки или на прямой отказ. А младшим членам семей, если те что-то не поняли, дома растолкуют. В ответ вывалили то, как нашумела телеграмма в районе, и какие выдвигались по поводу неё версии. К моему удовольствию, самые дикие и наиболее угрожающие моему доброму имени распространения не получили и быстро сошли на нет. Было их всего две, не считая мелких вариаций. По одной меня вызывали, чтобы отдать под суд за то, что мои «самодельные пушки» где-то там «повзрывались и поубивали кучу народа», по другой — «нашли настоящего автора моих песен», а меня, опять же — под суд. Услышав такое, люди или пожимали плечами, если рассказчик делал заход вида «а ещё некоторые врут, что» или даже пытались дать по уху тем, кто воспринимал всерьёз. И не только мои работники, что самое приятное.

Зато выявили источник этих слухов. Им оказался приказчик Буяковых, тех самых кандидатов в тести и тёщи повышенной наглости. Само семейство из района съехало, не выдержав давления общества за свои «художества», но имущество распродали ещё не всё, чем этот самый приказчик из числа каких-то е то родственников, не то свойственников и занимался. Собственно, остался только дом, где продавец и жил пока, но его никто не покупал уже полтора года, несмотря на весьма привлекательную цену. Чую заговор местных дворян, которые хотят вынудить продать дом за бесценок, но озвучивать свои догадки вслух не буду, а тем более — влезать в это дело. И сочувствия к несущему убытки семейству нет никакого, после слухов, которые приказчик явно не сам выдумал — тем более.