Рысюхин, тринадцатый тост был лишним! (СИ) - "Котус"

И это осень, поздняя осень, и мульчирование нужно только для утепления! Я ещё понимаю — весной, чтобы устроить красоту на всё лето, но сейчас, когда вот-вот снег ляжет⁈ Говорите, красота — страшная сила? Не знаю, но вот компания заскучавших дам в стремлении к красоте, это и в самом деле жутко! И ещё жутко представить, до чего может дойти пытливая женская мысль за долгую и скучную зиму. И как будет выглядеть наш сад весной…

А пока возникла дилемма: или отказываться от мульчирования на изнанке, а оно здорово помогает и с прополкой, и с удержанием влаги, или мульчировать чем-то неорганическим. Или делать опилки из местного сырья. Когда высказал мысль вслух, получил недоумённый вопрос:

— Что, будем лесопилку на изнанке ставить⁈ И лесозаготовки устраивать⁈ А как же лесное зверьё?

Ага, а ещё вопрос — что пилить и куда девать доски.

«А зачем нам доски?»

«Извести всё бревно на опилки? Это очень много пилить, деда!»

«Не обязательно пилить, можно дробить. Так и с сырьём будет проще, можно всякий мусор и отходы перерабатывать».

Так я и начал вместо инкассаторских фургонов, которые нужно отдать заказчику до Нового года, делать дробилку, что пригодится только весной. Почему? А вот не знаю!

Дед прочитал целую лекцию о видах дробилок в зависимости от рабочего инструмента, после чего закончил фразой, что свела всю лекцию к примечанию на полях:

«Но все промышленные изготавливают на базе зубчатых валов».

«И зачем ты мне тогда затирал про фрезы, барабаны и прочую траву с листьями⁈»

«Так интересно же!»

Слов нет…

Пришлось делать целый каскад этих самых зубчатых валов с постепенно уменьшающимся зазором, причём тракт прохождения сырья сделали извилистым, чтобы те самые ветки насквозь не проскакивали. Ещё и регулировку добавили, и механизм, предотвращающий заклинивание.

Чудовищно выглядящий агрегат раздробил и только что срубленный куст, и сломанную прошлогоднюю жердь от загона кенгуранчиков, и даже донельзя корявое и сучковатое бревно толщиной сантиметров двадцать, но его пришлось перерабатывать в два приёма: сперва на крупную щепу, а потом засыпать уже её при помощи быстренько выгнутой для такого дела загрузочной воронки. А после завершения эксперимента — отключать агрегат, укрывать брезентом и задвигать в дальний угол — до весны. Доделаем, поставим корпус с шумоизоляцией, доработаем загрузку, чтобы нельзя было случайно сунуть руку между валов и отправим или в Щучий, или в Панцирный. Кустов и прочих зарослей и там, и там хватает, плюс во втором случае и лес недалеко, а готовую щепу возить проще, чем сырьё для неё, меньше места занимает при том же весе.

Раз уж деревообработку зацепил… Досочки из «можжевеловой ёлки» продолжали пахнуть, я с трудом удержался от идеи использовать их в отделке автомобиля, предназначенного в подарок. Просто кто его знает, как оно скажется на здоровье, если нюхать постоянно и длительный срок? И я тоже не скажу, моё чувство ядов тут спасовало: очень уж много неизвестных мне веществ, каждое из них в моменте не ядовито, но мало ли, кто придерётся? А доказательств безопасности ноль. Тем не менее, все, кто знал, хотели себе хоть что-нибудь, сделанное из этого дерева, так что остатки ствола очень аккуратно пустили на дранку, тоненькие досочки, что получаются на специальном приспособлении без пиления, что позволяет не тратить материал впустую. И эту ароматную дранку растащили так быстро, что я смог «наложить свою лохматую баронскую лапу» (автор выражения понятен же, да?) только на малу часть, от силы четверть всего материала.

Изнаночная ольха продолжала нещадно пачкать всё, чего касалась. Даже высохшая палочка, стоило её потереть хоть о ткань, хоть о кожу, оставляла грязное пятно. И для копчения древесина не годилась. Хоть дым и не был сам по себе ядовит, во всяком случае — не сильнее, чем от ольхи обычной, но придавал что рыбе, что мясу на редкость омерзительный привкус. Я даже не берусь описать его словами, просто — гнусность, неописуемая, да. Так что пока, до результатов изучения специалистами гильдии, пишем в сорные породы. Разве что пигмент из неё на что-то сгодится.

А вот «ядовитый хмыз» пошёл в дело. Красивый, нежный цвет, приятная текстура, тонкий аромат… Были бы ещё стволы потолще, а так даже шкатулку небольшую делать, нужно сращивать несколько дощечек. Но — материал востребованный, за ним уже три раза ездили. Благо, даже в лес соваться не обязательно, его в долине, что является предполагаемой старицей Умбры, севернее Панцирного растёт немало. Про остальное сказать пока нечего, явных свойств не обнаружено, скрытые ещё не выявлены.

Ещё на это неделе один раз съездил по вызову в Минск, из Могилёва что-то давно вообще не звали. Но напрашиваться не буду, если что-то будет по-настоящему сложное и интересное, сами вызовут.

Но зато на следующей неделе, отдохнув от рутины и преисполнившись угрызениями совести, взялся за банковский заказ с особым рвением, сделали два фургона и третий начали. Могли бы и больше, но несколько выбили из колеи приглашение из Могилёва и письмо от Его Высочества. И если поездка в лабораторию просто отняла день, то вот конверт… Ладно, новая волна слухов, плевать, содержимое, вот что заставило бросить мастерскую на помощников, поручив им собирать каркасы без обшивки.

В конверте лежали благодарность за прошлогодний подарок к новому году, личное письмо от Наследника и документы на статус Поставщика Двора Его Императорского Величества! В личном письме Александр Петрович извинялся за то, что прежний пакет, где излагались требования для получения указанного статуса, «случайно потерялся», просил отнестись к следующему подарку «без излишнего рвения» и приписка, что статус даруется немножко авансом в компенсацию за потерянное из-за не полученного вовремя письма время.

Меня аж оторопь взяла: как-то слишком много всего мне от Императорского рода перепало! Пусть сам по себе статус ничего и не даёт, кроме права и обязанности размещать его на своих товарах и упрощённую процедуру приёмки их при Дворе. Но косвенно, за счёт уважения окружающих… Плюс среди таких вот авторизованных поставщиков время от времени распространяются заказы на поставку в казну того или иного товара, как правило — очень выгодные. Ну, и покупатели к товарам с такой пометкой относятся с большим доверием. Мурка сразу унесла эту жалованную грамоту к фотографу, делать копии и рассылать их всем, кому нужно, я же двинулся к Пырейниковым — переделывать этикетки на весь товар. Так что в Смолевичи мы с Машей поехали вдвоём, как когда-то, только не на фургоне, а на «Жабыче».

В начале декабря я всё же доделал инкассаторские фургоны, заодно исполнившись отвращением к их производству, а также получил из Канцелярии сперва подтверждение получения «товара», потом лёгкое недовольство Цесаревича за слишком дорогой и не согласованный подарок, и почти тут же — благодарность за него. Благодарность с приложенным чеком за «Жабыч» согласно составленной смете на два других РДА. Подарок сделать не получилось, что ж — я этот чек обналичивать не буду, скорее, в рамочку под стекло уберу, как новогодний подарок.

Спрашиваете, почему фургоны доделал только в декабре, если мог по два-три в неделю выпускать? А просто я себе ещё одно занятие нашёл, безусловно полезное, в отличие от дробилки для веток, которую окружающие не все поняли, мол, зачем хороший хворост в мусор превращать. Даже занятия, причём в буквальном смысле: я стал брать у офицеров своей дружины домашние уроки. Устроил себе что-то вроде военного училища на дому, чтобы хоть сколько-то соответствовать погонам. Правда, с нюансом: никто из трёх офицеров весь курс, разумеется, не помнил, так что я получал теоретическую подготовку весьма поверхностную, упор шёл на практический опыт. С одной стороны, оно бы и хорошо, кто-то скажет, вся шелуха, мол, отброшена. С другой — опыт у них у каждого довольно узкий, благо хоть — разный. И, как выразился ещё в мою бытность студентом дед:

«Пусть тебе не понадобится восемьдесят процентов того, чему учат в ВУЗе. Проблема в том, что ни ты, ни преподаватели, заранее не можете знать, какие именно двадцать процентов тебе понадобятся».