Фрэнк на вершине горы (СИ) - Алатова Тата

В носу у Одри защекотало, в глазах защипало, и первые крупные капли дождя тяжело ударили по оконным стеклам.

— Ты этого не заслужила, дорогая, — продолжила Джулия, устроилась поудобнее и незаметно бросила взгляд на часы. Дежурство должно было продлиться не больше пятнадцати минут, не то Тэсса действительно рассердится.

***

— Явился, — Фрэнк бросил мимолетный взгляд на переполошенного Холли и хмыкнул.

Какой смысл от этой самой славы, если тебя так сильно может расстроить какая-то статья в интернете? Нет уж, как лучше жить тихо и спокойно, безо всякой там известности в широких кругах. Личное дело в базе полиции и несколько видеозаписей боев без правил в интернете — вот и все, что оставил Фрэнк на память о себе в большом мире.

— Берись за кисть, — велел он Холли, — твоя стена та, что у окна. Трудотерапия — вот лечение от всех нервных спазмов.

— Ты сейчас и не так задергаешься, — пригрозил ему Холли почти свирепо, и Фрэнк посмотрел на него внимательнее. — Орден затрубил в рог! Тамошние умники решили, что Тэсса снова вменяемая, и теперь они требуют, чтобы она вернулась.

— Вернулась куда? — не понял Фрэнк.

— Понятия не имею, куда, — огрызнулся Холли и схватился за свои белобрысые лохмы. — К инквизиторству, наверное. Черт, только из нее эта зараза хоть немного вытравилась, а теперь, считай, опять вся эта жуть из всех щелей полезет.

— Подожди, — Фрэнк осторожно поставил валик в лоток, чтобы не расплескать краску. — Тэсса в жизни не согласится вернуться к инквизиторству.

— Не то чтобы Орден давал хоть кому-то свободу выбора. Да и наша Тэсса — солдат, ее специально дрессировали выполнять приказы. Добавь сюда чувство вины перед всем человечеством… ну, за то, что случилось в Лондоне. Она обязательно рванет туда, где сможет принести больше пользы.

— Она приносит пользу Нью-Ньюлину.

— Все человечество, — Холли широко развел руки, как рыбак, показывающий, какую огромную рыбу поймал, — Нью-Ньюлин, — и он сложил пальцы так, будто собирался взять щепотку соли.

Фрэнк немного подумал.

— Ладно, — сказал он, — не хочешь красить, не надо. Ты прав, в конце концов, ты и правда не маляр. Умеешь работать лобзиком?

— И мы такие спокойные, — прищурился Холли, — потому что?..

— Потому что Тэсса в жизни не согласится вернуться к инквизиторству.

Холли вдруг ухмыльнулся.

— Поспорим?

Фрэнк, задрав бровь, скептически уставился на него.

— И что мне поставить против миллионера?

— Если продую я, то покрашу весь второй этаж этой богадельни. Если продуешь ты — то будешь месяц печь мне на завтрак панкейки с клубникой.

— Тебе не нравятся мой панкейки, — буркнул Фрэнк.

— Это потому, что ты не подогреваешь молоко и яйцо просто вливаешь в муку, а не перетираешь его с сахаром.

— Черт тебя дери, Холли, я похож на человека, который будет перетирать яйцо с сахаром?

— Ну, — он неопределенно пожал плечами, грустнея глазами. — Хорошо бы тебе таким и оставаться… Я хочу сказать, какой прок от всех этих панкейков, если Тэсса действительно уедет.

— Второй этаж, Леголас. Можешь начинать его красить уже сейчас.

За стеклам начал стучать дождь, и Холли стремительно крутанулся к окнам.

— Что? — беспокойно спросил он. — Сегодня? Опять? Нет, ну также нельзя издеваться над бедной девочкой!

***

— Дождик начался, — закричала Мэлоди, нога за ногу плетясь вверх по холму. — Разве это не значит, что мы должны вернуться назад и выпить какао у доктора Картера?

— Совершенно не значит, — безжалостно отрезала Тэсса. — Сегодня дежурство Джулии, а значит, мы обойдемся без того жуткого потопа, который устроил нам Йен Гастингс.

— Ты злая.

— Само собой разумеется.

Девчонка посопела, накинула на рыжие волосы капюшон и сердито сунула руки в карманы.

— Камила сама виновата, — заявила она.

— Правда?

— Она сказала, что на месте нашей мамаши тоже бы нас бросила. Мне-то все равно, а вот Лагуна потом полночи ревела.

— О, — Тэсса остановилась. — Что ж, значит, какао у доктора Картера.

И она направилась в обратную сторону. Мэлоди рванула за ней едва не вприпрыжку.

— Это непедагогично, — осудила она. — Ты должна сказать: за свои проступки надо платить, юная леди. А еще ты должна сказать, что настоящие инквизиторы не поддаются на всякие там провокации.

— Ты не настоящий инквизитор.

— Я буду. И что теперь будет с развешенным по деревьям бельем?

— Камила как-нибудь выкрутится.

— Ты странная, — заметила Мэлоди.

— Защищать свою семью — это нормально, Мэлс. В конце концов, даже у детей есть право на самооборону.

— И куда нас заведет такая широта взглядов?

Тэсса засмеялась.

По большей части времени злая близняшка была совершенно невыносимой, но этим и нравилась. Тэсса и сама когда-то была таким же ершистым подростком, не признающим авторитетов. Позже обучение в Ордене только усилило и упрямство, и самонадеянность.

К счастью, за воспитание близняшек отвечала их тетя Джулия и делала это со всем преподавательским рвением. Кенни рассказал Фанни, а Фанни рассказала Тэссе, что Джулия выписывает огромное количество литературы по подростковой психологии, пытаясь стремительным марш-броском заполнить все пробелы в этой области. Для человека, который приехал в Нью-Ньюлин, мечтая лишь выспаться и избавиться от пугающих племянниц, она демонстрировала недюжинную силу духа.

Девчонки были в надежных руках, и Тэсса позволила себе не особо утруждаться переживаниями, что брякнет что-то не то. Если и брякнет — Джулия их быстро перевоспитает обратно. В этом же и была прелесть чужих детей?

— Камила узнает, что ты спустила мне это страшное преступление с рук, и будет преследовать тебя, как злобный призрак, — никак не унималась Мэлоди. — Этого ты добиваешься?

— Если бы я боялась жителей собственной деревни, то хреновый из меня был бы мэр и шериф, — пожала плечами Тэсса.

— А Йен Гастингс говорит, что ты и так хреновый мэр и шериф. Тебе не хватает организованности, а твой моральный облик никуда не годится.

Они прошли заросшим садом доктора Картера, куда Фанни время от времени пригоняла всех, кого ей удавалось изловить, пытаясь привести этом место хоть в какой-то порядок. Однако сад с невиданной прытью зарастал снова.

Возможно, решила Фанни, что это сам доктор Картер пытается оплестись ветками и листвой, чтобы отгородиться от людей.

Не то чтобы в Нью-Ньюлине было так уж легко отгородиться от соседей, которые шли мимо, промокли и захотели какао.

— Тэсса, — доктор открыл им дверь и немного настороженно посмотрел на Мэлоди. С тех пор, как его несправедливо обвинили во всяких гнусных вещах, он побаивался маленьких девочек. — Ммм… одна из близняшек. Что случилось? Кто-то заболел?

— Мы шли снимать белье Камилы с деревьев, — пояснила Мэлоди, бесцеремонно вваливаясь внутрь, — но сначала промокли, а потом Тэсса передумала меня наказывать. Что, между прочим, мне придется лет через двадцать долго прорабатывать с психологом.

— А что, уже дождь? — доктор выглянул на улицу. — Тэсса, кто сегодня пытает бедняжку Одри?

— Что, друзья мои, вы знаете о пытках, — раздраженно отозвалась она, отряхнувшись, прежде, чем зайти в дом. — Пытки — это не несколько несчастных слезинок, которые смахнет легкий ветерок, а вывороченные…

Она увидела горящие от нетерпения глаза Мэлоди и заткнулась.

— Как бы то ни было, — кивнул доктор Картер, — Одри в последнее время слишком счастлива для дождя, а без дождя мы не выживем. Особенно старушка Бренда с ее огородом, да и вообще… Не хотелось бы всей этой растрескавшейся земли и засохших растений. Я хочу сказать, это очень удручающе, правда?

— Почему вы не пускаете к ней меня? — обиженно спросила Мэлоди. — Уж я кого угодно доведу до слез в считанные минуты.

— Доведи меня, — предложила Тэсса.

Девчонка заерзала, заглянула в телефон, пытаясь оттянуть время, нахмурилась, что-то читая, а потом просияла. Засунув телефон в карман, она улыбнулась доктору, как благовоспитанный вежливый ребенок, что сразу настораживало тех, кто хоть немного знал Мэлоди.