Наталья Белозёрова
Ведьма из запретного леса
Пролог
- Убирайся прочь, негодная! - кричала женщина и выпихивала щуплую девушку за дверь. Девица упиралась и хваталась тощими ручками за дверной косяк. Но женщина была крупнее и сильнее, она ещё раз пихнула несчастную, и та полетела через порог прямо на дорожку перед домом.
- Что случилось, матушка? - причитала девица и размазывал по лицу крупные слёзы, они смешивались с дорожной пылью и грязными разводами покрывали лицо. - В чём я провинилась?
Женщина, уперев руки в бока, взглядом метала молнии. Её платок, повязанный на голове, съехал в сторону, а из-под него выбились несколько чёрных прядей.
- А ты не знаешь, мерзавка? - вопила женщина. - Убирайся из моего дома. Чтобы ноги твоей здесь не было.
Из-за спины показалось довольное круглое личико сестры. Мирана была на десять лет младше Верины, но пакостила, как взрослая. Даже сейчас, видя отчаяние на лице сестры, она довольно улыбалась, держась за подол матери.
- Куда же мне идти? - слёзы уже потоком лились на землю, и Верина перестала их вытирать. Она продолжала сидеть на дорожке и с мольбой смотрела в родное лицо.
- Вот где ночь провела, туда и иди, шлюха, - что есть силы заорала женщина. - В моём доме гулящим не место. Позор какой! Пошла прочь!
Верина кинулась в ноги матери, её тело содрогалось от рыданий.
- Матушка, пожалей меня. Не гони. Я ночевала в старом сарае. Меня Хорус домой не пустил, когда я с рынка задержалась.
Но женщина не слушала дочь, она ногой отшвырнула её от себя и прошипела:
- Даже не смей, тварь, упоминать имя моего мужа. Он, святой человек, принял тебя как родную, одевал, кормил. А от тебя только чёрная неблагодарность. Убирайся! Не смей никогда показываться мне на глаза!
- Мама, - шептала девушка. - Пожалуйста, мама.
Но женщина развернувшись хлопнула дверью и ушла.
Верина осталась во дворе их старого дома одна. Она продолжала плакать сидя на дорожке, бессмысленно глядя на входную дверь. Сейчас мама успокоится и вернётся. Она откроет, сурово глянет и впустит свою девочку домой. Они поговорят и жизнь опять наладится. Но проходили минуты, а дверь оставалась закрытой.
Из кухонного оконца пару раз выглядывала довольная Мирана и корчила рожицы. А мама так и не появилась.
Слёзы вытянули все силы из без того уставшего тела. Хотелось лечь у порога, как собака, и испустив последний вздох, отправиться в лучшую жизнь. Но на пороге появился Хорус, мерзкий муженёк мамы. Он был младше её на несколько лет, тощий и уже плешивый. Половины передних зубов у него не было и когда он улыбался, хотелось отвернуться.
- Чего расселась тут? - проговорил он. - Иди по добру или хлыст достать?
Мужчина сделал только шаг, а девушка уже подскочила и кинулась к калитке.
- То-то же, - довольно выкрикнул ей в след Хорус и вернулся в дом.
1 глава
Верина.
Веринушка, как когда-то называла её мать. Но это было так давно, что никто из них двоих даже и не вспомнит.
Жизнь никогда не была к ней доброй. Мать рано родила Верину, сама была ещё девчонкой. А вскоре и вовсе осталась с дочерью одна. Первый муж, пьяница и картёжник, влип в нехорошую историю и загремел на каменные рудники, где и помер через какое-то время. Тяжело женщинам пришлось, перебивались с хлеба на воду, пока мать в богатый дом прачкой не устроилась. Тогда немного полегчало. Только через год встретила она Хоруса, местного разнорабочего с рынка. И завертелась у них любовь.
Хорус перебрался в дом матери, что достался ей от бабки, да принялся хозяйничать. Первое время всё было хорошо. Новый муж подлатал крышу, заделал щели в стенах, даже мебель кой-какую в дом принёс. Но также, как и первый муж, он крепко любил выпить. И всё время ему мешала маленькая Верина.
- Когда ты мне уже сына родишь? - приставал он к матери на кухне. - Нет сил на эту скисшую квашню смотреть. Все девочки кругленькие, ладненькие, а на эту без слёз не взглянешь. Вон, опять свои бесцветные глаза вылупила. А ну, отвернись! - кричал отчим девочке и с размаху давал оплеуху, от которой та падала на пол.
Верина старалась не смотреть на мужчину, потому что это сильно злило его, а мать делала вид, что не замечает.
Она не замечала синяков на теле своей дочери, не замечала затравленный взгляд ребёнка, она даже не заметила, как однажды отчим сломал девочке мизинец на левой руке. После чего пальчик остался кривым на всю оставшуюся жизнь.
Со временем девочка научилась уворачиваться от летящих табуретов и прочих брошенных в её сторону вещей. Научилась прятаться, так, чтобы не попасть под горячую руку захмелевшего отчима. Приспособилась выживать в своём родном доме.
Когда появилась на свет сестрёнка, отчим поутих. Перестал лишний раз трогать падчерицу. А у Верины появились новые обязанности, она стала нянчить младшую сестру. Ей нравилось купать и кормить малышку, играть с ней, укладывать спать. В глубине души девочка верила, что когда сестричка подрастёт, то станет ей лучшим другом.
Но и этой мечте не суждено было сбыться. Отчим потерял работу, стал больше пить и ещё злее начал обращаться с девочкой. Младшую он не трогал, баловал, а Верине доставалась вся его звериная ярость. Со временем и сестрёнка поняла, что на старшую можно свалить любой проступок. Миране покупались новые платья и игрушки, а Верина носила то, что отдавали соседи.
- Ты же старшая, - всегда говорила мать. - И должна понимать.
Горечь и обида скапливались на дне детского сердечка, но в злобу никак не перерастали. Это же мама и сестрёнка, на них нельзя злиться.
Мирана становилась с каждым днём всё невыносимее, отчим всё озлобленней, а мать равнодушнее. И не известно, как закончилась эта история, если бы однажды Верина не задержалась на рынке, куда ходила по просьбе старой больной соседки. Старуха обещала оставить свою полуразвалившуюся хибару Хорусу, если его семья будет заботиться о ней. Вот и поручили всю заботу о вредной старушке Верине.
В этот день на ярмарку приехали артисты. Такое редко бывает в их маленьком городишке, и девушка совершенно забыла о времени. Она стояла и с восхищением смотрела уличное представление. Жонглёры ловко подкидывали горящие палки, фокусники доставали из шляпы кроликов, а эквилибристы выписывали над землёй немыслимые пируэты. Все вокруг веселились и аплодировали артистам. Настоящий праздник в серых ничем не примечательных буднях.
Верина вернулась домой в сумерках. На пороге её встречал как всегда пьяный Хорус.
- Где шлялась? - злобно спросил он.
Девушка молча опустила глаза. Оправдываться и что-то говорить было бесполезно и даже опасно. В таком состоянии отчим заводился с одного простого слова.
- Молчишь? - взревел он и, несмотря на своё нетрезвое состояние, ловко спустился со ступеней и схватил Верину за волосы. Сейчас будет бить, - промелькнула мысль, и девушка привычно собралась, готовая принять удар.
Мужчина, потянув за волосы, швырнул девушку на землю, а потом пнул упавшее тело ногой.
- Падаль, - выругался он. - Только жрешь за мой счёт и шляешься где-то. Поди снюхалась с кем-то, потаскуха.
Он ещё раз пнул лежащую на земле девушку.
- Папа, - закричала из дома Мирана. - Закрой дверь, холодно уже.
- Иду, доченька, - слащаво ответил Хорус и, поднявшись по ступеням, запер за собой дверь.
Верина поднялась с земли, отряхнула платье и направилась к двери. Дернула ручку. Закрыто. Ещё и ещё раз она пыталась открыть. Безуспешно.
На улице быстро темнело. Начало осени. Дни ещё теплые, а ночи холодные. Выходила девушка днём в лёгком платье, а сейчас наступала ночь. Куда идти? Мать ушла на работу, сегодня ночью в хозяйском доме праздник, нужны помощники на кухне, раньше утра не вернётся. Мирана дверь из вредности не откроет. Можно напроситься к соседке, но вредная старуха не пустит даже на порог ещё и обзовет нехорошими словами. Выбора особо не было, и Верина поплелась к соседнему дому, дрожа то ли от холода, то ли от страха
