Тьма и свет (СИ) - Завгородняя Анна

Анна Завгородняя

Магическое агентство "Призрачный свет". Тьма и свет

Пролог

Тишина в коридорах монастыря была настолько пронзительной и глубокой, что каждый шорох шагов казался мне едва ли не грохотом упавшего камня. Кутаясь в темноту, вздрагивая от малейшего шороха, я медленно продвигалась вперед, прижимая к груди холщовый мешок со сменой одежды и скудными припасами – все, что удалось спрятать от матери-настоятельницы и остальных сестер.

Два месяца… Два тяжелых, невыносимых месяца, мне приходилось делать вид, что я сдалась, что приняла судьбу, навязанную так называемой родней. Я не перечила приорессе (здесь «глава женского монастыря» — прим. автора), я выполняла всю черную работу, что, по словам старших сестер, должна была очистить мои мысли от скверны. Я постилась, сидела на воде и хлебе, я была полна смирения! Я делала вид, что готова к постригу и что уже сама горю желанием переписать свое состояние во славу богов, матушки-настоятельницы и, конечно же, отчима. Я играла роль смиренной послушницы, готовой отказаться от всего мирского. И даже терпела редкие визиты отчима и сводной сестры. Все это лишь для того, чтобы в один прекрасный день мои надзиратели хотя бы на миг утратили бдительность.

И вот чудо произошло. Всего за неделю до пострига я решилась на побег, выбрав самую темную ночь года, когда даже луна гаснет на небосклоне: праздник Немесии, одного из апостолов аллесианцев. В этот день после заката запрещено покидать пределы дома. Считалось, что все души: темные и светлые, этой ночью бродят неприкаянные и стучатся в дома, чтобы занять живое тело и вытеснить из него родную душу. Поэтому сестры сидели в своих кельях, жгли восковые свечи и усердно молились светлой деве. Все, кроме меня.

Спустившись по лестнице, я на секунду застыла, увидев дальше по коридору голубоватое свечение, бросавшее светлые блики на сложенные руки каменных фигур сестер, застывших в молитве. Подобными статуями была полна вся обитель. Они стояли в коридорах, в кабинете приорессы, в молельнях и ритуальных залах и, наверное, должны были наводить на светлые мысли, но лично у меня вызывали беспокойство.

Но вот свечение стало ярче, а затем и вовсе сдвинулось с места.

Что это? Молитвенный огонь свечи в руках сестры монастыря, или нечто другое?

Я прижалась к стене и принялась притягивать к себе тени, кутаясь в них, как паук в кокон. Но вот свечение задрожало, увеличилось, принимая знакомые очертания, и туманным облаком поплыло вперед, прямо ко мне.

На миг зажмурившись, я досчитала до пяти, а когда открыла глаза, то увидела рядом с собой сестру Терезию, зависшую над полом и внимательно смотревшую в мою сторону. Она находилась так близко, что, казалось, протяни я руку и смогла бы дотянуться до нее.

— Сестра София, — вздохнула Терезия с тоской во взоре. Она оценивающе посмотрела на мешок в моих руках – скрывавшие меня тени не были для нее препятствием. – Что это ты задумала? – уточнила она, хотя, не сомневаюсь, все прекрасно понимала.

— Ухожу, — ответила я тихо и, отлепившись от стены, хмуро взглянула на Терезию. — И ты прекрасно знаешь почему, — добавила шепотом.

— Я не подниму шум только по той причине, что не разделяю методов приорессы Гертруды, — снова вздохнула сестра. – Никто не должен насильно приводить человека к богам, если они сами того не желают.

— Вот и славно. — Я перевела дыхание. — Тогда не мешай мне, пожалуйста. Все равно здесь не останусь. Умру, но ничего не подпишу, если меня сегодня поймают, — высказавшись, я продолжила двигаться вперед, уже не переживая, что Терезия меня выдаст. Из всех призраков, населявших монастырь, она была самой безобидной и, действительно, светлой. Помню, я когда-то спрашивала ее, почему она не ушла туда, куда уходят другие души. Но Терезия лишь развела руками. И вот сейчас я кралась к лестнице, что вела к двери, за которой была свобода, а призрак плыл за мной, озаряя своим светом темные сузившиеся стены.

Я уже решила, что смогу сбежать незаметно, когда резкий окрик заставил меня застыть на месте и сжаться от страха.

— Ищите ее везде! Она не могла уйти далеко!

Голос, прозвучавший в тишине набатом, вынудил меня несколько секунд просто стоять на месте. Я перевела дыхание и посмотрела на Терезию. Душа в ответ только развела руками.

— Ступайте на первый этаж, проверьте двери. Уверена, она еще в монастыре, — приказала кому-то приоресса. Голос ее звучал жестко и властно. Сглотнув вязкий ком, я прислушалась и сумела различить тихие шаги множества ног.

Итак, меня уже ищут. Быстро же они обнаружили пропажу. Что же делать? Спрятать мешок и сделать вид, будто просто гуляла по залам монастыря, или рискнуть и попробовать вырваться из лап Гертруды?

«Если не сбежишь сегодня, шанс больше не появится!» — подумала отчаянно и, решительно прижав к груди мешок, принялась быстро спускаться.

— Прощай, девочка, — услышала я шепот Терезии, но не оглянулась – на прощание не было ни секунды. Стараясь не создавать лишнего шума, я в то же время пыталась бежать. Получалось из рук вон плохо. Но я решила не сдаваться. Моя судьба иная. Я не желаю жизни в монашеской келье вдали от людей и мира!

Перепрыгнув через три ступени, неловко приземлилась, ощутив, как в колене неприятно щелкнуло, а затем услышала голос сестры Терезии:

— Я видела ее у окон дальней часовни… — сказала душа.

Среди сестер были те, кто мог слышать голос призраков. Но меня поразило не это. А ложь, звучавшая из уст Терезии! Вот уж никогда бы не подумала, что ради меня она пойдет на обман. Да еще и не кого-нибудь, а приорессы!

— Ступай, покажешь дорогу, — ответила тишина голосом Гертруды.

Я замерла, вслушиваясь в шаги, которые спустя некоторое время стали удаляться. А когда все звуки стихли, перевела дыхание и, мысленно поблагодарив Терезию, продолжила свой путь к заветной двери, за которой был выход во двор. А дальше за калиткой (я еще днем позаботилась, чтобы она осталась не заперта) бежала тропка через лес к царскому тракту и долгожданной свободе.

Недолго думая, я вышла из обители. Тихо прикрыв за собой дверь, снова призвала тени, чтобы мышью прошмыгнуть к калитке и дальше, в лес, не веря своей удаче и продолжая благодарить душу сестры Терезии.

Глава 1 Скряга

— Хочешь… погадаю?

Прозвучавший хриплый голос больше походил на карканье простудившегося ворона. Вздрогнув, я подняла взгляд, устремив его на ту, кто сидела напротив.

И откуда она только взялась? Кажется, всего секунду назад никого рядом не было и вот появилась она! Впрочем, чему я удивляюсь?

Я нахмурилась и принялась изучать незнакомку.

Цыганка была старой и уродливой, одетой в лохмотья некогда пышной и, возможно, пестрой, юбки. Ее лицо походило на сморщенное яблоко, а синие глаза горели потусторонним светом.

— Так что? – прокаркала цыганка. – Погадать? Я лучше всех гадала в таборе, — добавила она и, опустив правую руку, достала из складок юбки трубку.

— Не надо мне гадать, — ответила я, наверное, не очень любезно, — я в подобное не верю. Мы сами творим свою судьбу.

— Как же. — Цыганка фыркнула и сунула трубку в рот. – Нам хочется так думать, но на самом деле все предопределено в час нашего рождения, — произнесла она.

Я скользнула взглядом по груди старухи и по рваной ране, еще сочившейся кровью. Посмотрела на длинные, густые волосы, заплетенные в небрежную косу, цвета паутины, на крючковатый нос, шею с обвисшей кожей и снова на глаза, наверное, единственное, что казалось живым у темной души. Наверное, мне стоило ее бояться. Темные души опасны, но почему-то вместо страха внутри тлело равнодушие.

— Зря, — продолжил призрак и затянулся из несуществующим табаком.

Я подбросила в костер дров и, обхватив себя руками, попыталась согреться.

— Мала, — произнесла цыганка и я снова посмотрела на нее.