Галина Владимировна Романова
Полезный третий лишний
© Романова Г. В., 2026
© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2026
Все права защищены. Книга или любая ее часть не может быть скопирована, воспроизведена в электронной или механической форме, в виде фотокопии, записи в память ЭВМ, репродукции или каким-либо иным способом, а также использована в любой информационной системе без получения разрешения от издателя. Копирование, воспроизведение и иное использование книги или ее части без согласия издателя является незаконным и влечет за собой уголовную, административную и гражданскую ответственность.
* * *
Галина Романова – подлинный знаток человеческих чувств и отношений. В ее детективах переплетаются и кровь, и слезы, и любовь. Все как в жизни. Когда один-единственный шаг отделяет нас от любви до ненависти, от дружбы до любви, от рождения до смерти. Нежные чувства проверяются настоящими испытаниями, где награда – сама жизнь.
Глава 1
Он сам выбрал этот город, никто его не заставлял. Он добровольно покинул Москву и родной отдел.
Почти добровольно.
Нет, выбор ему, конечно, предоставили.
– У тебя два варианта: проявить себя либо опытным оперативником в крупном областном центре, либо начальником отдела в райцентре с населением чуть больше двадцати пяти тысяч человек. На выбор!
Старый друг, опытно подсидевший его и виртуозно предавший, смотрел с высоты своего трона снисходительно и почти по-доброму.
– Замечу, – друг поднял указательный правый палец с коротко обстриженным ногтем, – никому подобных привилегий после таких скверных инцидентов не предоставляется.
– Я избранный, я понял, – криво ухмыльнулся он.
– Ну, это ты, дружище, загнул. – Ноздри предателя нервно затрепетали. – Избранных нет среди нас. Мы служаки. И должны выполнять свой долг… – И Саша отключил слух, чтобы не внимать речи старого друга. Много пафоса, мало правды.
Вот интересно, а сам он верит в то, что говорит? Или, как всегда, притворяется? Как притворялся искренним и верным товарищем, помогая жене своего старого друга, пока тот лечился в госпитале, словив шальную пулю. И пока помогал, вероломно вполз в его семью и растревожил уснувшие печали Сони, его жены.
У нее же было много печалей и несбывшихся надежд. Она их за годы совместной жизни смогла как-то подзабыть, смирилась со статусом жены майора. Научилась ждать, не роптать, не обижаться, не психовать. И тут – нате вам, здрассте! Явился целый полковник голубоглазый, улыбчивый. На крутой тачке, которая не фыркает и не глохнет на светофорах. С букетами, купленными не на последнюю заначку.
И его Сонька поплыла. Купилась на всю эту суету, которую лично Саша считал неискренней. И когда его выписали через четыре месяца из госпиталя, эти двое уже все для себя решили.
Соня, смущенно улыбаясь, сообщила, что влюбилась. И просила понять ее и простить.
– Я так больше не могу, ты же понимаешь, Алекс… – шептала она нежно и трепетно. – Я хочу мир посмотреть. Детей родить. А с тобой… Это же все невозможно с тобой! Прости…
Его бывший друг, а ныне начальник, виноватым себя не считал и не чувствовал. И хмурился он не из-за угрызений совести, а из-за того, что его будто бы сильно заботила судьба друга Саши.
– Вляпался ты, брат, из-за истории со стрельбой – дальше некуда, – рассказывал он после Сашиной выписки из госпиталя. – Родня убитого тобой бандита подняла шум. Настаивают на превышении полномочий.
– А ничего, что я тоже пулю словил? – напомнил Саша. – И четыре месяца на больничной койке провел. Это как? За это кто ответит?
– Ответил бы тот, кого ты подстрелил. Я, конечно, постараюсь все замять и не доводить дело до служебной проверки, но… Из Москвы тебе лучше сейчас куда-нибудь уехать.
– Куда? У меня никого нет. Мне не к кому ехать. Мне негде остановиться.
Да и денег не было тоже, чтобы позволить себе ничегонеделанье до тех пор, пока этот так называемый «друг» тут все утрясет.
– Я же тебя не на отдых посылаю, боже упаси, – фальшиво скалился полковник. – Я предлагаю тебе перевод. Поработаешь в глубинке, пока все не уладится. А потом вернешься.
– Сколько у меня времени, чтобы подумать?
– До утра, – сухо ответил полковник. – Или перевод, или рапорт на увольнение. И у тебя шикарный выбор, я тебе скажу, майор. Ни с кем бы я так возиться не стал. А тут я тебе сразу два места предлагаю. Хочешь новых ощущений и драйва – выбирай областной центр. Хочешь тишины и покоя – поезжай в район. И да, я тебя очень прошу: не смей стучаться в высокие кабинеты. Звонить, оправдываться, просить о снисхождении. Там тебя не поймут. Пока тихо, пока замяли, сваливай, Саня.
И он не стал ни к кому обращаться, звонить, жаловаться, просить о помощи. И не в его характере это было. Да и просто не хотелось. Так, значит, так. И выбрал районный городок с населением чуть больше двадцати пяти тысяч человек. Все свои вещи отправил багажом, поездом. Сам поехал налегке на машине. На Сониной машине.
– Это теперь твой автомобиль, – вложила она ему в ладонь ключи от новенького внедорожника, подаренного ей родителями. – Твой я продала на запчасти.
– Мне не надо. Это подарок тебе от родителей, – попытался он возразить.
– Они дарили машину не мне, а нам. «Нас» теперь нет… – В этом месте голос Соньки странно дрогнул. – Мне Виталик уже заказал новую.
Виталик, значит! Очертенеть!
– К тому же, я надеюсь, ты не станешь претендовать на свою долю в квартире? – глянула она тревожно.
– Не стану.
Он взял ключи, сел в машину и уехал. Переночевал в ведомственной общаге у знакомых. И наутро поехал в райцентр, расположенный аж в пятистах километрах от Москвы. Друг постарался, отправил бог знает куда.
К слову, областной центр располагался еще дальше.
Пока он ехал, ему позвонили.
– Привет, Сашок! – зазвучал в ухе чуть хрипловатый, усталый женский голос. – Уже укатил?
– Так точно, товарищ полковник! – Он тепло улыбнулся. – Сколько лет, как говорится, сколько зим!
– Ладно тебе, Сашок. – Она закашлялась. – Я своих любимых учеников-курсантов из виду никогда не упускала. И про тебя все знаю.
– Да, вляпался, Анна Ивановна, конкретно. Вот сбегаю.
Саша сбавил скорость, увидев присланное Виталием сообщение. Читать он его пока не станет. Хорошего ничего тот написать не мог. Успеется.
– А бежать-то тебе и не надо было, Сашок.
Анна Ивановна снова закашлялась. Наверняка сидит у окна и курит. Невзирая на проблему с легкими. Бились с ней врачи, грозили болезнями, бесполезно. «Заядлой курильщицей жила всю жизнь, ею и помру», – отмахивалась она с раздражением.
– В смысле, Анна Ивановна, не надо было бежать? Полковник Худоногов нарисовал мне точную картину моего безрадостного будущего. И чтобы избежать служебной проверки, я написал рапорт о переводе.
– В тьмутаракань? Уже слышала, – печально вздохнула его бывшая преподавательница из академии. – Не было бы и быть не могло никакой проверки, Сашок. Худоногову жена твоя понадобилась. Вот и спровадил тебя куда подальше. Все вопросы уже получили свои ответы в отношении тебя. Худоногов все затягивал и задавал новые. Не те, что надо было, задавал. Думаю, намеренно. И ведь вышло у мерзавца, а! Ты пошел у него на поводу, Саня! Что так? Сдался?
– Наверное, – не стал он спорить. – Не хочу я с ним бодаться. Я же понимаю, зачем он меня спровадил. Чтобы глаза не мозолил ни ему, ни моей бывшей жене.
– Вот никогда не нравился он мне. Глазки голубые сверкают, рот улыбается, а душа мертва. Ладно, не об этом сейчас… Я тут позвонила своему бывшему ученику, Сашок. Он тебя встретит в областном центре. И проводит до района. Представит коллегам как положено. Жильем обеспечит. Только ты не очень пугайся.
– Что меня должно испугать, Анна Ивановна?
– Жилье, которое тебе выделят.
– Без воды и отопления? – невесело хохотнул Саша. – С печкой и туалетом на улице?
