Аколит Хозяйки Забвения (СИ) - Смородинский Георгий Георгиевич

Лезть во все это не хотелось, но это сделать придётся. Сейчас или потом — какая, на хер, разница? Леса ведь сюда не прилетит с объяснениями.

Сосредоточившись, я потянулся к верхнему знаку, и словно бы натолкнулся на упругую плёнку. Не знаю, как объяснить, но ощущение было такое. Наверное, на этом стоило остановиться, но какого, собственно, хрена? Я же точно знаю, что эта штука моя!

Сфокусировав взгляд на мерцающем знаке, я снова потянулся к нему. В тот момент, когда преграда прогнулась, не стал отступать, а продолжил «давить». В таком состоянии держать концентрацию было сложнее, но у меня получилось. Вместе с выгнувшейся преградой я дотянулся до знака, и пленка пропала. Мерцающий символ на мгновение увеличился в размерах и тут же снова вернулся на место. От груди по всему телу прокатилась волна приятной прохлады, и я, не откладывая, потянулся к нижнему знаку. Повторив операцию, попробовал «активировать» чёрные буквы, но не преуспел в этом и больше не пытался.

В сложившейся ситуации вырисовывался только один вариант — поменять два откликнувшихся знака местами. Здраво рассудив, что ничем не рискую, потянулся к опрокинутой «Я» и мысленно сдвинул ее по линии влево.

Получилось! Второй знак автоматически встал на освободившееся место, и нижняя сторона пятиугольника замерцала темно-оранжевым светом. В следующий миг два мерцающих символа вспыхнули. Полотно с пятиугольником рванулось ко мне. По телу пробежала волна холода, и перед глазами стало темно.

[1]Слово «пробить» в контексте полиции означает проверить или узнать информацию о ком-либо или чём-либо. Как правило, путем запроса в соответствующие службы.

[2]Футболки являются частью повседневной формы бойцов подразделений специального назначения Росгвардии.

Глава 4

Сука! Да сколько можно⁈ Третий раз уже за день!

Я открыл глаза, принял сидячее положение, оглядел помещение, в котором находился и озадаченно хмыкнул. Определенно больничная палата. Одиночная, но это не Бурденко. Там другие койки, да и обстановка немного попроще. Хотя, может быть, я чего-то не знаю?

Сижу на довольно широкой кровати, в одежде. За окном глубокая ночь, но вижу я почему-то отлично. Какие-то приколы моего теперешнего состояния? Возможно, но по фиг. Чувствую себя превосходно, хотя, казалось бы… Три раза за день терять сознание! Со мной такого никогда не случалось. Хотя, первый и второй раз не считаются — это же были обычные переносы.

Обычные, ну да… Слетал в какую-то задницу мира и вернулся назад — да подумаешь. Никому, правда, лучше о таком не рассказывать. К слову, третий раз — это тоже ни разу не обморок. Переставил две буквы — и в организме, очевидно, что-то замкнуло. Впрочем, по фигу — хуже чем было я себе уже, наверное, не сделаю. Главное, чтобы ничего лишнее не отросло. Ну разве только крылья. Летать-то оно прикольнее, чем ходить по земле.

Обругав себя идиотом, я оглядел то, что на мне было надето. Штаны, носки. Футболка, тактическая рубаха и ременная перевязь с оперативной кобурой! Озадаченно хмыкнув и все еще не веря в такое счастье, вытащил на свет семнадцатый «Глок» со снаряженным магазином! О-хре-неть! Это же… Я вдохнул, выдохнул, охлопал карманы и обнаружил там ещё три магазина с патронами. Интересно…

Убрал пистолет обратно, еще раз осмотрел одежду, усмехнулся и покачал головой. Не, ну а во что им было меня одевать? При этом в кровать меня положили в одетым. Семенченко, похоже, думал, что я могу отсюда свалить, и выдал на прощание царский подарок? Да, наверное, но все равно оно как-то не вяжется. Оружие не шоколадка. Его же так просто не подарить.

Вообще, Глок — это очень хорошая тема. Семнадцать патронов в магазине калибра 9×19 миллиметров, удобный, патрон досылать не надо[1], и предохранителя в привычном понимании нет[2]. На самом деле их там целых три, но стрелять можно сразу и времени терять не придётся.

То есть все отлично, но ни хрена не понятно. Нет, с экипировкой вопросов нет. Вся форма СОБРовская, но во что бы им еще меня одевать? Вопросы возникают только в отношении пистолета.

Усмехнувшись, я опустил ноги на пол и собрался сходить к окну: посмотреть и хоть как-то сориентироваться, когда заметил на тумбочке рядом со своей сумкой небольшую стопку листов и прямоугольную книжечку. Пожав плечами, забрал бумаги и принялся их читать. Ночью, ага, в комнате без источников света. Впрочем, плевать. Эта способность мне в плюс? Раз так — несите другую, такую же. Заберу все, не торгуясь. Вернее, приму в дар и не загляну коню в зубы.

Читал я недолго, а когда закончил — убрал документы в карман и улыбнулся. После тех утренних неудач мне и правда нереально попёрло. Буквально джекпот за джекпотом. Два раза непонятно как выжил, познакомился с девушкой, излечился от неизлечимых ранений, а теперь ещё и вооружили. Вот только страшно даже подумать, какой мне за это выставят счёт. Впрочем, сейчас я жив и здоров, ну а дальше посмотрим. Сколько нужно заплачу, и даже если погибну — то все равно замечательно. Лучше уж так, чем гулять по Москве инвалидом.

А Семенченко определенно свой человек. Пока я валялся в отключке, полковник организовал разрешение на оружие и устроил меня в охранную контору, где мне «выдали» этот ствол и четыре обоймы. Все абсолютно законно. Полковник ФСБ может организовать и не такое, но это все равно не Бурденко. Вид из окна другой, да и со стволом туда на больничку не ляжешь. Это какая-то то частная клиника? Очень похоже, и не удивлюсь, если там за дверью выставлен пост.

На самом деле интерес у нас с полковником обоюдный. Ведь чем быстрее я отсюда свалю, тем для всех будет лучше. Мистические разборки в городе не нужны никому, но Семенченко мог бы просто подождать, пока оно не разрешится само. Вот только у каждого серьезного профессионала всегда есть в наличии совесть. Она непонятна большинству обычных людей, поскольку вместе с ней соседствуют не очень хорошие качества, которых, как правило, большинство.

Там в мерседесе мы с полковником прекрасно друг друга поняли. Я сказал, что уйду отсюда, как только смогу, и он отплатил мне добром. Раз так, мне нужно опять посмотреть на то полотно. Может быть, там что-нибудь изменилось?

Поведя плечами и почувствовав некоторое неудобство, я вытащил пистолет, убрал его в астральный карман и принялся поправлять ремешки кобуры. Секунд через десять замер, выдохнул и посмотрел на свою пустую ладонь. Охлопал карманы, оглядел пол и кровать, выматерился и… достал пистолет обратно.

Глок приятной тяжестью лёг в ладонь, в том же положении, как и исчез полминуты назад. Я быстро его осмотрел и снова выругался. В этот раз восхищенно. С пистолетом ничего не случилось. Он там пролежал бы сколько угодно долго, и вытащить его мог только я.

Крупица знаний предшественника… Маленький пазл лёг на огромный пустой стол, но теперь я знаю, что такое астральный карман. Вообще называется он по-другому, но это самое близкое соответствие из русского языка, которое подобрал мозг. Поместить туда можно только неживые объекты весом примерно в четверть меня, и появляться они будут строго в том положении, в котором я их туда отправлял. Вытащить просто — достаточно представить и потянуться, и эфир на это не тратится. Эфир… Твою же мать! Сколько я ещё сегодня узнаю?

Эфир — это то, за счет чего творятся заклинания. Типа маны в компьютерных играх. Его запас определяет сущность заклинателя, а концентрация зависит от его Силы. То чувство голода, которое я испытывал после того, как бомж передал мне частицу души, было вызвано недостатком этой энергии. Организм перестроился и ему потребовался эфир, но не знаю, есть ли он на Земле. Впрочем, на том острове этой энергии было в достатке, и моя внутренняя емкость заполнилась. Не знаю, как по-другому такое назвать, и не думаю, что у меня очень большие потребности в этой энергии. Как бы то ни было, холодок в груди намекает на то, что я могу творить заклинания. Вот только ни хрена не умею, м-да, но когда-нибудь обязательно научусь.