Рабыня аравийца (СИ) - Ременцова Лана Александровна

– Только бы меня тут не сожрали вместе с тобой за компанию. – Пробубнил, когда их заметили другие звери и заревели. Его «птичка» также проревела в ответ. Только ему показалось, что его рёв какой–то более грозный. Летающие твари облепили их, как гроздья винограда, и, клацая пастями, продолжили рычать, громко хлопая тяжёлыми крыльями. Самые крупные попытались сожрать человека, однако его годжак мгновенно атаковал своих, ударив мордой. Касий вцепился в него всеми силами, прижав голову к шее. Нападающие отлетели и снова проревели, но больше не напали.

– Ого, ты тут вожак! – Несмотря на страх, гуляющий по внутренностям, как ледяной ветер, попытался усмехнуться. – Я попал в хорошие руки. Тьфу, лапы. Пасть. Да какая разница? Ты – настоящий друг. – Похлопал его по шее.

Зверь опять заурчал, на этот раз так громко, что остальные хищники замолкли и, будто слушали довольные звуки сородича. Он пролетел несколько кругов над скалами. Остальные сделали тоже самое, повторив круги за ним. И годжак Касия молниеносно полетел туда – за скалы. В Валивию. Вот тут Касий непросто напрягся. Он даже шею вытянул в предвкушении лицезреть таинственную страну и не ошибся в мыслях о её необычности. Она с высоты их полёта казалось изумрудной: множество растительности и, главное, огромный водопад, несущийся, как торнадо, с противоположных скал опускался в не менее большую природную чашу. Звук бешеных струй бил в уши. Касий даже открыл рот от изумления. Здесь всё было другим: каким–то нереальным, живым, сочным. Внизу виднелась не серебряная пыль, а зелёная поверхность с яркими мелкими точками.

– Что это? Неужели… цветы! Их семена ценятся у нас как ценарит. Валивия поистине прекрасная страна. Теперь понятно почему и та валийка так прекрасна. Тут, наверное, не рождаются дурнушки.

Годжак шевелил ушами. Нет, он не понимал человеческую речь. Но чувствовал по интонации все о чём говорит его всадник. Зверь сделал плавные виражи вниз к чаше водопада. Касий заметил изящную беседку из белого камня, увитую цветной растительностью. Из него вышла девушка с густыми, золотистыми, длинными волосами, опускающимися значительно ниже бёдер. Аравиец напряг зрение. Годжак затих и перестал урчать. Она сняла сиреневый халат под которым была обнажена и только многочисленные украшения из золота и ценарита украшали её совершенное тело.

– Это… она! Та валийка! Дочь повелителя! – Касий подсознательно сильно сжал сапогами бока годжака и тот стремглав метнулся к девушке. Тень от его крыльев легла вокруг неё, создавая некий тёмный ареол. Девушка ощутив, как что–то большое закрыло Ворганг, бросила взгляд вниз и, вскрикнув, подняла голову. Валийцы также боялись этих кровожадных тварей, но те нападали здесь редко, так как не любили этот зелёный, ароматный, влажный климат. Она еще не заметила мужчину, сидящего на шее зверя. Схватила халат, быстро надела и вбежала в беседку, в надежде укрыться от хищной твари. Однако валийка не знала, что хрупкий домик годжаку не помеха. Он прямо с налёта врезался в крышу беседки, разгромив в хлам. Девушка вжалась в стену и закричала. Зверь не схватил зубами, а встал на лапы в каменную груду и опустил шею. Вот тут Касий и осознал что хочет от него верный годжак. Он спрыгнул, схватил её, перекинул через плечо, ловко влез обратно, и годжак, раскидывая лапами с острыми когтями, каменные осколки, взлетел. Тут до них донеслись женские вопли:

– Госпожа! Помогите! Годжак!

– Госпожа Аланда!

– Годжак! Там… там… Тот кто оседлал годжака! – Они упали на колени и разрыдались. – Госпожа!

Касий отчётливо слышал их стенания. Посмотрел в лицо валийки и его дыхание прервалось, сердце забилось быстрее. Нежное как детское: густые золотистые ресницы, маленький нос и крупные сочные губы. Таких ещё тоже никогда не видел, наверное, это гены валийцев. Она находилась без сознания. Халат был распахнут, открывая крупную девичью грудь. Он мимолётно оглядел эти пушистые полушария с приятно – розовыми сосками. Плоский живот, в пупке – золотое украшение с кулоном в виде капли из драгоценного камня, спускающейся к гладко выбритому лобку.

Держа её одной рукой, другой – крепко за «шерсть» годжака, наклонился к лицу и прошептал:

– Значит, Аланда. У тебя и имя такое же прекрасное как ты сама. Теперь ты – моя. Моя маленькая и самая красивая рабыня на Горибии. Юная валийская принцесса. Спасибо, друг. – Попытался пальцами пощекотать шею годжака. Тот сразу громко заурчал, быстро набирая высоту обратно к скалам.

Глава 4. Валийка

Годжак вернулся к скалам. Его сородичи уже не бросились к нему, а только подняли головы, щёлкнули пастями и проводили их пытливыми взглядами. Зверь хорошо помнил обратную дорогу к каравану, где сытно поел и нёсся как ураган. Касий крепко держал левой рукой пленницу, ещё не пришедшую в себя. Ветер трепал его волосы. Он невольно поглаживал её кожу пальцами, хотя раньше никогда не испытывал такой потребности ни к одной женщине.

«Я помню, что у неё зелёные глаза. А вот какой голос не знаю. Хочу услышать. Яркая даже кричащая порочная красота и это совершенное тело. Таких – действительно нет, не в одном народе на Горибии. Мне стоит быть сдержаннее. Не хочу сразу напугать её». – Носилось в его возбуждённом мозгу. А то, что он сильно возбуждён было предельно ясно по стоящему колом члену. Глаза продолжали изучать девушку. Светлая кожа с лёгким бронзовым оттенком. Губы, казались, влажными. От ветра её золотистые волосы, свепкающие в лучах Ворганга то прикрывали завитками лицо, то отлетали, и это смотрелось так мило, что заставило сурового аравийца улыбнуться.

«Сколько же ей лет? Может шестнадцать? Или восемнадцать? А может, больше и она просто выглядит так молодо? Как очнётся, спрошу».

Ветер усилился до такой степени, что годжака начало мотать из стороны в сторону. Густая шерсть вперемешку с чёрным переливчатым оперением стояла дыбом. Такие вихри иногда бывали на Горибии и поначалу Касия это не взволновало. Думал, позавывает и утихомирится, однако спустя примерно час, он усилился и вскоре уже при взгляде вниз, пыль поднялась вверх плотным серебристым покрывалом. «Крак там укрыл караван где–то? Должен был. Он же немного умный». – Прижал девушку к груди и сам сильнее налёг на шею годжака, чтобы хоть как–то дать ему понять, что пора искать укрытие. Тот отворачивал морду от шкальных порывов и закрывал глаза, виляя так сильно, что Касий сильнее сжимал его шею. Годжак чувствовал напряжение наездника и старался по–своему ещё не сильно вилять. Ветер его нещадно мотал, угрожая сломать крылья. Зверь чувствовал, что надо снижаться и пытался это сделать всеми силами, но буря не давала особого шанса. Одно крыло вывернуло и он заревел от боли.

– Снижайся, дорогой, – поглаживал по шее. – Мы починим твоё крыло. Всё будет хорошо. Ты – нужен нам.

Годжак ещё попытался заурчать сквозь боль и отчаянье. Касий услышал.

– Давай… всё получится. Рискуй.

И он всё же снова пошёл на снижение, держа крылья из последних сил. Раненое крыло висело как–то по–другому. Тут ещё как назло девушка простонала и открыла глаза.

Касий посмотрел в них и… утонул – основной цвет зелёный, но у зрачка светлый, а к краю утемнялся и создавал тёмный ободок, от чего её глаза казались какими–то нечеловеческими – чудесными. Она попыталась зашевелиться. Он прижал ещё сильнее.

– Не двигайся, иначе я могу не удержать тебя. Мы попали в песчаную бурю.

Девушка уловила, что его голос не был грубым, даже обладал какой–то мужской мягкостью и глубиной. Твёрдая грудь сильно грела, и это очень кстати, так как вокруг было холодно. Она осознала, что они летят на годжаке и ощутила озноб во всём теле то ли от порывов ветра, то ли от страха.

– Зачем?

Касий затаил дыхание. Вот он – её голос, который он так хотел услышать: нежный, лёгкий, как цветок, что держал однажды в руке и запомнил это приятное ощущение навсегда.

– Я так решил, а мой верный годжак помог в этом.

– Ты не вернёшь меня домой?