Рабыня аравийца (СИ) - Ременцова Лана Александровна

Касию снился эротический сон:

«Юное совершенное тело валийки. Её призывно стоящие соски. Он аккуратно дотрагивается до них и поглаживает большими пальцами, от чего они заостряются ещё сильнее. Она изгибается навстречу его пальцам. Дыхание прерывается. Чувственный рот с этими пухлыми губами приоткрывается, и член хочет взорваться, а мозг не знает, куда ему хочется в первую очередь попасть в сладкую девственную щель или в этот зовущий рот. Руки уже ласкают её спину, и срывается стон».

Его глаза распахнулись. В пещере уже было светло. Годжак мирно спал. Пленница тоже, но он осознал, что это простонала она, потому что его левая рука на самом деле теребила её сосок, и он стоял как кончики морозии. Голова Касия поплыла, глядя на неё обнажённую в распахнутом халате и его губы опустились к соску, мягко засасывая его. Через минуту стон повторился, девушка проснулась, сразу поняв, что происходит и вздрогнула. Касий почувствовал её напряжение, усилием воли оторвался от прелестного соска и посмотрел ей в лицо. Оно казалось испуганным.

– Ты…

Он прислонил палец к губам валийки и отрицательно покачал головой.

– Не бойся. Я держу своё слово. Тебя приведут ко мне как желанную принцессу, в золоте и ценарите. Чистую, как слеза, и я буду для тебя таковым. Наши тела натрут ароматными маслами. А из ртов будет пахнуть свежестью морозии.

– Спасибо. – Прошептала и попыталась прикрыться. Касий помог ей встать и не дал сразу запахнуть халат, с вожделением продолжая, разглядывая её.

– Вы всегда бреете лобок?

Она покраснела.

– Нас приучили к этому с детства, и этим занимается самая приближённая служанка.

– Это так необычно. Никогда не видел гладкого–выбритого лобка у женщин, но мне нравится.

– Это… соблюдение чистоты.

– Согласен. – Его рука легла на него и слегка сжала. Аланда затаила дыхание. Тело напряглось до боли в икрах. – У тебя здесь такая мягкая кожа. – Горячие пальцы поглаживали, не позволяя большего. Он внимательно наблюдал за реакцией пленницы, в надежде увидеть не только страх, но и врождённый темперамент, так как соитие с ней для него имело сейчас в жизни первостепенное значение. Спустя пару минут такого изучения её гладкого лобка Аланда прикрыла глаза, и дыхание стало чаще.

– Тебе не противны мои руки – губы?

Она молчала.

– Отвечай. Это важно для меня… в случае с тобой.

– Нет.

– Тебе сейчас приятно?

Тихое «да» так обрадовало его, что он едва сдержался, чтобы не показать этого ей.

– Хорошо, значит, ты от природы темперамента и нас ожидают яркие ночи плотской любви. Я хочу с тобой всего того что никогда не делал ни с одной женщиной.

Девушка распахнула глаза. В них читалось удивление.

Касий улыбнулся и, убрав руку с лобка, дотронулся указательным пальцем до соска, который недавно с удовольствием посасывал.

– Например, я никогда не целовал ни одну женщину, ни так, не этак, совсем никак. Их тела были для меня всего лишь горячими дырками для удовлетворения мужских потребностей.

Зрачки валийки расширились.

– Да, мой дорогой ценаритек. Женщина может принимать тремя отверстиями.

Она попятилась и упала бы назад, если б он не подставил левую руку.

– Не переживай. У тебя я буду только в двух. Ты станешь главной наложницей, от которой повелители хотят иметь детей. К таким наложницам мы относимся по–другому. И ваше анальное отверстие остаётся девственным навсегда, а вот в твоём ротике, хочу быть часто. – Его пальцы прошлись в воздухе по кругу напротив её рта. – Не хочу дотрагиваться до твоих сладостных губ грязными руками. Идём, нам пора. Запахнись. – Вытащил кожаный шнурок с одной из тонких косичек и протянул. – Завяжи на талии, а то твой халат никак не застегнуть. Не хочу, чтобы мои люди видели твою наготу. В случае главной наложницы это недопустимо.

– Почему ты думаешь обо мне только как о наложнице? – обвязалась шнурком и завязала узлом на талии.

Одна из его бровей изогнулась.

– А как же ещё ты хочешь, чтобы я к тебе относился?

Валийка не опустила взгляд, как он ожидал, а гордо подняла голову.

– Я – дочь повелителя валийцев и имею право стать твоей законной женой.

Он опешил от её наглости и рассмеялся.

– Ты точно ценарит. Зачем мне жениться на той, что мне и так уже принадлежит? Детей я в любом случае от тебя получу. У тебя будет самый высокий статус в моём доме. К тебе будут относиться с почтением.

– Ты получишь моё тело и детей, но тогда моё сердце и душу – нет. Плотская любовь с безразличным «ценаритом».

– Ты не будешь безразлична. Ты будешь также ждать каждой ночи со мной, как и я с тобой.

– Нет!

– Посмотрим, маленький ценарит. Хватит пререкаться, иначе ощутишь тяжесть моей ладони на своей розовой попке.

Аланда открыла рот, чтобы ещё что–то сказать, но он закрыл его своим и быстро просунул язык внутрь. Она изумлённо захлопала пушистыми ресницами, не понимая, что делать с его наглым языком. Касий пошевелил им и засосал её губы. Девушка чувствовала, что он очень ей нравится, сопротивляться не хотелось, но девичья гордость взяла вверх и она подсознательно начала давить ему в грудь обеими руками, чтобы оттолкнуть. Конечно, сделать это было невозможно. Касий отстранился сам. Взял её на руки. Подошёл к проснувшемуся годжаку и усадил ему на шею.

– Береги её. Она дорога мне. – Погладил его по шершавому носу. – Я скоро буду. Ждите меня здесь.

Зверь попытался встать. Но Касий строго посмотрел ему в глаза.

– Нет! Я сказал ждать меня здесь.

Годжак, нехотя улёгся обратно и положил морду на камень.

– Я скоро.

Вышел наружу и осмотрелся. Вокруг лес из местных кустарников, местами непроходимых, ветвистых и прямых: цвета вечернего неба и даже ночного. Листьев на них почти не бывает: раз в год и то не всегда и не на всех видах.

«Тут где–то должны быть воги и их норы с детёнышами» – Подумал и пошёл в сторону зарослей. На рассвете звуков почти не было, и он прислушался. Острый слух давал понять в какой стороне обитает живое существо. Прошёл немного, внимательно посматривая под самыми густыми кустарниками, излюбленное место вогов для выводка. Где–то пошарил руками, а где–то даже поломал ветки, разбрасывая ногами. Спустя некоторое время всё же наткнулся на нору. Присел на корточки и пошарил в ней, тут повезло: вытащил детёныша вога, тот сразу жалобно заревел, раскрывая уже большой, но беззубый рот. (Воги – беззубые огромные животные, могущие убить весом). После нашёл ещё двоих и довольный пошёл обратно. И всё бы хорошо, если б не подоспела их мамаша. Касий запросто мог убить её, если б не держал троих достаточной нелёгких малышей, которых не хотел отпускать. Иначе они бы убежали пока он разбирается с двухметровым вогом женского пола. А мясо детёнышей вогов сочное и нежное, гораздо нежнее взрослых особей. Ему хотелось накормить прекрасную валийку именно таким. Вог наступал. Касий приготовился. Животное ударило головой. Аравиец отбил его морду локтём. Вог заорал в виде рёва и бросился широкой грудью на обидчика и вора малышей. Однако внезапно раздался хруст кустов и в одно мгновение вылезший годжак откусил вогу голову.

– Ух. Ты вовремя. – Выдохнул. Кушай, а я пойду, пожарю валийке завтрак.

Зверь заурчал от ласкового голоса хозяина, принимая его уже точно за него. Касий поднял к пещере и вошёл, в надежде, что девушка ещё там. И когда не увидел её, проорал:

– Где она?

Годжак прилетел через пару минут. Аравиец в сердцах ударил детёнышей головами о стену и убил их, сбросив на пол, выскочил наружу. Зверь, чувствуя, что с хозяином происходит, пригнулся и принюхался. Касий пошёл за ним.

– Ищи её. Она нужна мне.

Годжак пошёл через кусты, обнюхивая всё вокруг. И вскоре они вышли к озеру. Мужчина расширил глаза, увидев, как девушка стоит в обнажённом виде на краю и расчесывает рукой длинные, влажные, густые волосы.

– Молодец. – Дотронулся до лапы зверя. Он не смог сдержаться от страха, что она убежала и, почти подбежав, схватил на руки.