А вот здесь произошло то, чего я совершенно не ожидал: позади меня послышался тихий, всхлипывающий плач. Похоже, вываленной кучи дерьма оказалось достаточно даже для королевы. Даже не знаю, это она слишком нежная, или я просто слишком отвык от того, кто женщина может просто заплакать?
Больше всего на свете прямо сейчас мне хотелось просто хлопнуть неприступную королеву по щеке и сказать: соберись, тряпка! Переговоры ещё не окончены. В конце концов, именно её упрямство было моей главной проблемой
Но если уж взялся вести психологическую обработку… Пусть это и свернуло не в ту сторону, работать надо до конца.
Я со вздохом уселся рядом, прижимая к себе плачущую девушку.
— Успокойся. Всё будет хорошо. Всё наладиться. — погладил я по голове Меллистрию.
— Не хочу… — заревела она.
— Не хочешь то? — уточнил я, мягко поглаживая её дальше.
— Не хочу отдавать Таллистрию! — всхлипнула королева.
— И не надо. — легко согласился я.
С плачущим девушками вообще нельзя спорить, хуже будет.
— Но ты же сказал…
— Да, всё так. — согласился я. — Но не хочешь, не отдавай. Что я, зверь какой? Уведу армию, и живите как хотите.
Слёзы высохли так быстро, что я даже заподозрил искусную девичью игру.
— Ты серьёзно? — неверяще переспросила она.
Я пожал плечами.
— Не хочешь добровольцу, я могу просто плюнуть, уйти, и начать обрабатывать короля Лиссеи и тамошних лордов. Найду, что им предложить. Но не жалуйся потом, если Ренегон через несколько лет навяжет вам военный союз, объявит мне войну, а потом мне придётся вновь брать эту столицу и вот тогда, в разгар войны с Кордигардом и поддерживающей его церковью, мне не останется больше ничего не останется, кроме как использовать любые методы, чтобы защитить своих людей.
— Через несколько лет я уже умру. — тихо заметила Меллистрия.
— Я вылечу тебя, прежде чем уходить из королевства. — вздохнул я. — Это займёт время, но, думаю, это возможно. Я буду вытягивать энергию из проклятья, а целители поддерживать тебя и страховать от последствий. Постепенно оно ослабнет и развеется. В принципе, бесплодие должно быть вылечить ещё проще: надо лишь сковать проклятье, заставить его перестать действовать, и тогда ты сможешь полноценно забеременеть.
— Докажи.
— Что, прямо сейчас? — поднял бровь я.
— Ты же великий мастер смерти, сам сказал. — развела руками она. — Так сделай это, прямо сейчас! Мне не нужны целители, я всё-таки королева, а во дворце ещё немало моих вассалов, переодетых в слуг! Их жизни хватит, чтобы поддержать меня, страхуя. Давай, сделай это!
Я с трудом скрыл улыбку. Нет, право слово… А она хороша! Навскидку даже не определишь, сколько искренности в этой детской наивности, а сколько изящной женской игры. А может, она и в самом деле не верила, цепляясь за соломинку?
Однако она всё ещё в моей полной власти. А значит, можно и поиграть…
— Хорошо. — просто ответил я, читая изрядное удивление в глазах королевы. — Здесь и сейчас. Приготовься, будет больно…
Я бесцеремонно положил руку на живот королевы, задрав её одежду, но она не сопротивлялась, и прикрыл глаза, сосредотачиваясь.
Вблизи это меньше напоминало паука: скорее, чернейшее облако из множества щупалец и нитей. Постепенно, раз за разом, проклятье сбрасывало излишки смерти, выращивая себе новые и новые функции, поражая новые и новые органы… Самые длинные из нитей уже давно достигли сердца и вплотную подбирались к мозгу.
Бездна, да она жива-то ещё только за счёт постоянно подпитки жизнью!
Я принялся за работу, раз за разом отрезая нить за нитью, вытягивая из них силу. Проклятье сопротивлялось, пытаясь отращивать новые, на замену, но куда безмозглому сгустку энергии смерти против воли и скорости повелителя смерти? Последние, самые толстые и прочные нити вели к матке, обволакивая её вместе с половыми органами плотным коконом. Я безжалостно вонзил в эту часть проклятия свои нити смерти, высасывая энергию. Меллистрия вздрогнула от боли, но не произнесла ни звука.
Не знаю, сколько времени это заняло: когда переходишь на чистое восприятие энергетики, легко потеряться… Но в итоге от проклятья остался лишь чудовищно огромный бурдюк энергии смерти со странной внутренней структурой. Оно всё ещё пыталось разрастись и что-то сделать, но я наложил поверх мощный покров, имеющий всего одно предназначение: уничтожать все попытки проклятья двинуться дальше. Временное решение, но это можно сделать здесь и сейчас.
— Готово. — открыл глаза.
Меллистрия вздрогнула. Я приподнял бровь.
— У тебя глаза чёрные. — негромко сказала она. — Как у зверей с глазами-бусинками. И от них идут черные вены, словно от яда... А ещё по всему телу периодически проходили толстые чёрные полосы… Выглядело так, что ты вот-вот умрешь.
