Игла - Кондрацкая Елена "MavkaShu"

— Думаете, сможете выбраться? Переиграть меня? Как бы не так! — Она сжала кулак, и лозы стянулись на шеи Иглы. Она судорожно попыталась схватить ртом хоть немного воздуха, но ничего не вышло. В глазах начало темнеть, лёгкие обожгло болезненным жаром, и до ушей Иглы долетел сдавленный стон Дара. Нет. Нет! Только не это! Из Иглы утекала жизнь и из него тоже! Серп со звоном упал на землю. Нет! Игла постаралась высвободиться, но уже была на грани сознания. Но тут лозы ослабли, и Игла шумно вдохнула, с трудом приходя в себя.

— Так вы связаны? — с восторженным удивлением воскликнула Забава. — О, теперь это стало ещё веселее!

Всё повторилось снова. Лозы сжались, Игла захрипела. Дар упал, отдавая ей столько сил, сколько мог — всё, чтобы она продержалась ещё немного!

— Нет! — закричала Забава, и лозы выпустили Иглу с размаху уронив на пол. Кашляя, Игла поднялась на четвереньки, стараясь понять, что происходит. Она увидела Ветра. Он, перепуганный, стоял на троне и сжимал в руках сердце Баяна. Забава верещала, держась за грудь так, будто касания к сердцу причиняло ей боль.

— Положи его! Положи на место! — крикнула она. — Мальчик! Ты! Щенок! Да как же тебя зовут!

Она бросилась к нему, а Ветер, перепугавшись ещё больше швырнул сердце себе под ноги и изо всех сил ударил его пяткой. Что-то громко хлопнуло, на трон разлилась чёрная, вязкая кровь. Забава завопила от боли, падая на колени, впилась ногтями в грудь, разрывая на себе рубаху.

— Ты убил его! Мерзкий мальчишка! Ты отнял последнее, что у меня осталось!

Она вскочила на ноги, подхватила топор, а Игла бросилась ей наперерез. Выскочила перед троном и заслонила собой Ветра, выставляя горящие пламенем руки против могучего топора. Сил почти не осталось — пламя занималось недостаточно быстро, ни, чтобы остановить топор, ни чтобы напугать или ранить Забаву. Но лезвие так и не коснулось её ладоней.

Серп сверкнул в лучах солнца и в одно движение снёс Забаве голову.

Голова в рябиновом венце покатилась по полу, топор выпал из ослабевших рук, тело замерло на мгновение, упало на колени и медленно завалилось на бок. Позади, тяжело дыша стоял Дар. Увидев, что с Иглой и Даром всё в порядке, он задохнулся, отбросил серп и бросился к ним. Ветер заплакал, но из горла его вместо рыданий вырывался только сдавленный хрип. Игла обняла его, прижала к себе успокаивая, хотя самой ей нужно было утешение. Она стащила Ветра с трона и обессиленно осела на пол, не в силах поверить, что он жив, все они живы. Дара упал рядом с ними на колени и обнял так крепко, как только мог.

— Ты в порядке? — прошептал он, ощупывая лицо Иглы, не видел её из-за слёз. Игла рассеянно кивала.

— В порядке. Я в порядке. Но Ветер...

Она заплакала, а Ветер прижался к ней, зарылся лицом в живот, будто хотел спрятаться от мира. Дар дрожащими руками отнял его, осмотрел, ощупал, но, кроме шрама на горле, других ран не нашёл. Едва он выпустил Ветра, тот вновь прильнул к Игле, а та лишившись последних сил уронила голову на грудь Дара. Она не знала, сколько просидела так, покачиваясь, убаюкивая Ветра, пытаясь поверить, что тёплые объятия Дара реальны, что всё закончилось, они выжили. Раненые, измученные, лишившиеся многого, потерявшие Ласку, потерявшие дом, но живые. И возможно, теперь они смогут жить спокойно.

Когда Игла нашла в себе силы открыть глаза, галерея вновь изменилась. Исчезли лозы и трон, за огромными окнами тлело вечернее солнце. Они вернулись.

Тело забавы лежало на полу и будто обнимало топор Баяна. Но вот головы и серпа нигде не было видно.

— Морена забрала её, — прошептала Игла. — Забрала Забаву.

Дар оглянулся, обводя взглядом пустую галерею.

— Значит, всё и правда кончено.

— Ещё нет, — покачала головой Игла.

Ласково отстранившись от Ветра, она обошла к тело, опустилась на колени, перевернула тело на спину и протянула Дару раскрытую ладонь.

— Мы должны всё закончить, — тихо сказала она.

Дар, замешкался, но всё же принял её руку, и они вместе с Иглой положили ладони Забаве на грудь. Игла закрыла глаза и медленно выдохнула, взывая в чарам, своему сердцу, багрецу в груди Дара и магии заточённой в каждом камне Звёздной Башни. И тогда в ней разгорелось самое жаркое пламя, какое Игла только знала. Засияло золотом, а потом и ослепительной белизной, охватило тело Забавы, и оно в один миг обратилось пеплом. Ветер, будто ждал этого, ворвался в галерею, подхватил пепел и, закружив его, понёс прочь, навстречу разгорающимся закату. Игла и Дар проводили его взглядом и ещё какое-то время молча сидели на полу, думая о будущем, которое их ждало.

— Надеюсь, она обрела покой, — сказала наконец Игла, поднимаясь на ноги и вдыхая свежий, полный весны воздух. Боль и ненависть чар исчезли вместе с развеяным по ветру прахом. — Такой изломанной душе он особенно нужен.

Под бок Иглы подошёл Ветер, она обняла его. Дар подошёл к ними, и Ветер тут же схватил его за руку. Дар улыбнулся ему, обнял Иглу и поцеловал в макушку.

— Ты слишком добра, — прошептал он, не веря, что всё ещё чувствует её живой, такой родной запах. Не веря, что всё закончилось. — Не понимаю, откуда ты такая взялась.

— Из лесу, — улыбнулась Игла. — Говорят, я и весь этот лесь появились из израненного сердца одного доброго юноши. И я очень долго его искала, чтобы вернуть то, что у него однажды украли, и сделать так, чтобы этот юноша, — она провела ладонью по щеке Дара, стирая бегущую слезу, — больше никогда не плакал.

Дар прислонился лбом к её лбу.

— Я так долго тебя ждал. Спасибо, что нашла меня.

Ветер дёрнул Иглу за рукав, а потом потянул и Дара, привлекая внимание. Он попытался что-то сказать, но не смог, захрипел и с надеждой посмотрел на Иглу. И она пригляделась к его губам, Ветер повторил снова. Игла посмотрела на Дара.

— Он спрашивает, «всё закончилось? что теперь?».

Дар крепче сжал руку Ветра, улыбнулся так тепло, как умел и ответил:

— Пора возвращаться домой.

Эпилог

Древний лес дышал весной, переливался пением птиц и играл с солнечными зайчиками, которые танцевали вместе с играющей с ветром листвой. В самом сердце леса, под старым раскидистыми дубом сидела маленькая девочка с длинной рыжей косой, усердно плела венок из одуванчиков и мурлыкала себе под старую песенку. Рядом с ней сидел леший. На оленьих рогах его, кроме привычных колокольчиков на алых лентах, висели одуванчики. Зелёные угольки глаз в чёрных глазницах выбеленного временем черепа внимательно следили за ловкими пальчиками девочки, переплетающими гибкие стебли.

— Готово! — воскликнула девочка, завязав последний узелок. — Теперь ты будешь красивым!

Она встала на изогнутый корень, покачнулась, и леший осторожно подставил когтистую лапу, чтобы не дать ей упасть. Девочка рассмеялась и нахлобучила венок ему на голову.

— Подожди! — Девочка достала из кармана платья ягоду клюквы и натёрла ею череп лешего под глазницами. — Теперь румяный! Можно невесту тебе искать! Ты какую хочешь?

Леший не ответил, но девочку, кажется, это совсем не беспокоило. Она продолжала болтать, расписывая, какая, по её мнению, лешему нужна невеста. Тут зашуршал кустарник, девочка испуганно смолкла, но заметно расслабилась, когда из-за ветвей появился невысокий худощавый юноша с короткими светлыми волосами и шрамом на горле.

— Ветер, уходи! — крикнула девочка. — Я занята важным делом!

Ветер помахал девочке и сложил пальцами несколько быстрых фигур.

— Не хочу домой! Мы с лешим играем!

Ветер закатил глаза и снова показал ряд быстрых жестов. Девочка тут же подпрыгнула, соскочила с корней дуба и побежала к нему, на полпути ойкнула, развернулась и помахала лешему.

— Мне очень пора домой! Там важное дело! Мяун испёк пироги! Приходи завтра, ещё поиграем!

Ветер взял девочку за руку, и они направились в чащу. Идти было недолго, но девочка всё равно успела рассказать Ветру обо всём, чем занималась с момента, как проснулась. О том, как вылезла в окно, пока все спали, чтобы найти ягод к завтраку, как злилась, что за ней всю дорогу присматривал леший и не давал собирать чёрные ягоды, которые ей особенно понравились. Как она забыла про ягоды и нашла поле с одуванчиками и принялась украшать лешего, которому, она точно знала, нужна жена, чтобы времени мешать ей гулять одной по лесу, у него больше не было. Ветер терпеливо слушал и вёл девочку дорогой, которая зарастала корнями и кустарниками, стоило им пройти.